Герберт Вотте - Давид Ливингстон (Жизнь исследователя Африки)

В полумиле от водопада Ливингстон пересаживается в более легкий челнок, в котором на веслах сидели люди, хорошо знающие водопад. До этого водная поверхность была спокойной и челн спокойно скользил вниз. Направляясь к острову, лежащему у самого края водопада, лодочники держались середины потока. Приближаясь все быстрее и быстрее к гремящей пучине, испытываешь жуткое ощущение, ведь, чем ближе к водопаду, тем более стремительным и бурлящим становится поток. На поверхности появляются волны, а у скальных выступов и около быстро несущихся деревьев, вырванных с корнем, клокочут водовороты. Передний гребец выкрикивает рулевому, чтобы тот своевременно отклонялся от встречающихся препятствий. Малейший промах - и лодка опрокинется, тогда не миновать гибели. Во время половодья вообще не отважишься на такую поездку; хотя быстрины тогда скрыты глубокой водой, но сила потока так велика, что если и удастся достигнуть острова, то вернуться оттуда будет невозможно до следующего спада. К тому же есть опасность, что мощное течение, огибающее остров с обеих сторон, может утянуть вас в бушующую пучину водопада.

Однако гребцы подгоняют лодку к острову, и Ливингстон сходит на землю. И вот лишь несколько шагов отделяют его от кромки уступа, через который огромные массы воды широким фронтом, разрезаемым скальными выступами, низвергаются в бушующую бездну. Ливингстону не видно, куда же падает вода; с острова кажется, что она теряется в скалистой расселине, противоположный край которой, по его мнению, находится в каких-то 80 футах. Чтобы решить загадку, он подползает к самому краю острова и видит под собой длинную трещину, в которую на сотню футов низвергается вода так оценивает он высоту водопада*.

_______________

* Замбези, достигающая в ширину 1808 метров, низвергается с уступа высотой 119 метров в узкую - шириной от 40 до 100 метров - трещину в базальтах, которая продолжается в сторону от реки еще на 50 километров. Примеч. авт.

"Это было самое чудесное зрелище, виденное мной когда-либо в Африке. Когда смотришь в глубь расселины направо от острова, не видишь ничего, кроме густого белого облака, на котором, когда мы там были, сверкали две яркие радуги. От облака поднимался столб водной пыли на 200 или 300 футов вверх, там он принимал окраску густого темного дыма и падал вниз проливным дождем, от которого мы промокли до костей". Налево от острова видно, как в глубине бурлит вода - сплошная пенисто-шипучая масса, устремляющаяся дальше в длинное скалистое ущелье.

Как первооткрыватель этого величественного чуда природы, Ливингстон дал ему английское название - имя королевы Виктории.

Возвратившись на остров, где его ожидали Секелету и спутники, Ливингстон рассказал об увиденном зрелище. Вождь тоже пожелал полюбоваться этим "грохочущим паром", и на следующий день они вместе поплыли туда. Вечно влажный, поросший травой остров, лежащий у самой пучины, навел Ливингстона на мысль посадить там плодовые деревья, и он воткнул в почву около сотни персиковых и абрикосовых косточек, а также несколько бобов кофе. Но затем с сожалением заметил вблизи следы бегемота - надежды на успех затеи оставалось мало.

"Закончив посадку, я вырезал на одном дереве свои инициалы и дату 1855 год. Это был единственный случай, когда я поддался тщеславию".

Вблизи места, где когда-то Ливингстон любовался "грохочущим паром", ныне ему стоит памятник - простая бронзовая статуя. В 1905 году у водопада основан город, названный именем Ливингстона; до 1935 года он был административным центром Северной Родезии*.

_______________

* Бывшая британская колония Северная Родезия - ныне независимое африканское государство Замбия. - Примеч. пер.

От водопада Виктория к Индийскому океану

20 ноября Секелету прощается с Ливингстоном и дает ему в помощь еще сто четырнадцать человек для доставки слоновой кости к побережью. Там Ливингстон должен ее продать и на вырученные деньги закупить для вождя подходящие товары. В качестве носильщиков использовали людей из подвластных макололо племен. А для такого множества людей требуется немало и продовольствия. Пока экспедиция движется по землям царства макололо, подданные Секелету по его приказу вместо дани, поставляемой обычно в Линьянти, должны обеспечивать теми же продуктами - кукурузой и земляным орехом - экспедицию.

Но вот экспедиция обходит водопад Виктория и пороги Замбези и в конце ноября выбирается из лесной местности на слабо волнистую, очень живописную, но безлюдную травянистую равнину. Она подходит к местам прежнего обитания макололо. Безлюдная местность стала теперь настоящим раем для крупных животных. Кое-где путникам встречаются развалины поселений, где разбросаны каменные ступы и кварцевые песты, служившие когда-то для размола зерна, - явно следы опустошительной войны, иначе, переселяясь, жители взяли бы с собой эти хозяйственные предметы.

Сейчас, когда читаешь его дневники, кажется, что он забыл о своем миссионерском долге. В путевом дневнике все больше и больше места занимают описания ландшафтов, встречающихся в пути, зоологические, ботанические, геологические наблюдения и описания народов, проживающих там. Выразительно показаны жизнь и быт людей, способы их охоты на зверей, виды причесок и украшений различных народностей и племен. И только из кратких пометок в дневнике узнаем, что Ливингстон еще соблюдает воскресные дни и при случае в своих проповедях и беседах стремится донести до африканцев слово божье. Неудачи в Колобенге и Линьянти побудили его по-новому взглянуть на миссионерскую деятельность. Проповедование христианства теперь уже не кажется ему единственной и неотложной задачей миссионера: гораздо важнее привить людям чувство дружбы и дух гуманизма, изжить вражду племен и искоренить охоту за невольниками. Сначала необходимо добиться того, чтобы утвердился мир между народами и племенами, а затем уж можно браться за распространение христианства.

Но Ливингстон все же опасался, что миссионерское общество не сразу и не безоговорочно примет его точку зрения; поэтому он постарался изложить ее пространно и мотивированно в своем письме правлению миссионерского общества, сочиненном еще во время пребывания в Линьянти.

Через Кафуэ, северный приток Замбези, экспедиция переправилась на лодках. Далее, идя вниз по течению реки, путники держались левого берега Замбези. Между холмами повсюду вдоль долины ютились многочисленные деревушки, окруженные огородами, садами и полями. Однако участники экспедиции питались преимущественно мясом убитых бегемотов, буйволов и слонов.

"Равнинный левый берег реки Кафуэ, лежащий у наших ног, богаче крупными животными, чем любая другая часть Африки. На прогалинах в лесу щипали траву сотни буйволов и зебр, там же паслись и величественные слоны, шевеля своими хоботами. Мне очень хотелось запечатлеть на фотоснимках картины здешней природы, какие редко встретишь, а как только появятся ружья, вообще не увидишь". Слоны без всякой опаски стояли почти на самой дороге, беззаботно помахивая большущими ушами. "По мере приближения к Замбези все чаще появлялся густо разросшийся широколиственный кустарник, где было много животных. Нам не раз приходилось криками сгонять с дороги слонов. В одном месте сбежалось целое стадо буйволов, привлеченных видом наших волов. И только выстрел, сделанный мной, заставил их удалиться".