Ирина Бочкарева - Н.А. Львов. Очерки жизни. Венок новоторжских усадеб

Приспособленный под дом флигель был соединен с оранжереей, в которой выращивали персики и ренклоды, а над оранжереей “в утепленном помещении водилось 18 штук павлинов, частью обыкновенных, сине-зеленых с золотом, частью белых. Павлины взлетали на старую высокую липу и громким, довольно неприятным криком возвещали о том, что на противоположном берегу Тверцы кто-то взывает о перевозе”. [131]

Дмитрий Сергеевич умер на 93 году жизни, его погребли на родовом кладбище в Прутне, а имение он завещал племяннице Татьяне Петровне Балавенской.

Прошлое усадьбы еще остро ощущалось: в книжных шкафах сохранялись тома на французском языке, пушкинские альманахи и дуэльный кодекс.

Она пыталась вдохнуть новую жизнь в старую усадьбу, но ей это не удалось. Начиналась эпоха заката русской усадьбы. Татьяна Петровна перезакладывала Василёво, но удержать не смогла. [132]

На рубеже столетий, особенно после революции 1905 г., дворянские усадьбы были обречены. На смену романтичному, философствующему дворянству приходит новый класс — нарождающаяся буржуазия, как правило, выходцы из купечества, многие из них получили университетское образование, были энергичны и предприимчивы. Последним владельцем усадьбы стал Василий Ефремович Новосёлов, представитель новоторжской купеческой династии. Его жена — Глафира Ефремовна, урожденная Новосёлова, приходилась ему двоюродной сестрой. Новоселовы “усыновили малолетних мальчика и девочку из соседней деревни”, в приличном состоянии поддерживали дом и парк с каскадами прудов. [133]По воспоминаниям потомков, Василий Ефремович перед домом, на террасе партерного парка, устроил теннисный корт, где проводились соревнования между друзьями и соседями. Он сам был отличным теннисистом и, как истинный новотор, азартным голубятником, завоевывал гран-при на голубиных садках в Монте-Карло. По политическим убеждениям слыл либерал-демократом. [134]

В усадьбе летом устраивались музыкальные вечера, которые не обходись без участия музыканта-виртуоза Александра Александровича Волкова, закончившего консерваторию по классу органа с золотой медалью. Так продолжала существовать русская усадебная культура.

Ныне сохранилось ничтожно мало. Из построек: валунный мост, который в народе называют “Чертов мост”, полуразрушенная каскадная система прудов и восточный хозяйственный корпус, когда-то перестроенный под дом. [135]Перед домом — затянутый ряской небольшой пруд “Тритон”. Несколько замшелых каменных ступенек ведут к дому, рядом лежит камень, на нем высечено: “17 июль 71”. Исследователям еще предстоит раскрыть тайну этой надписи.

Садик запущенный, садик заглохший:

Старенький, серенький дом; |

Дворик заросший, прудок пересохший;

Ветхие службы кругом.

(Вел. кн. К. К. Романов )

Усадьба Митино появилась позднее Василёва, была меньше по территории, более камерной, находилась на левом крутом берегу Тверцы, но обе усадьбы были неразрывно связаны и ближайшим родством владельцев, и замыслом зодчего, преподавшим их как единый комплекс.

“Мягкая” государева дорога Петербург — Москва проходила по левому берегу Тверцы. [136]С 1834 г. дорогу подняли с берега вверх, она прошла по территории усадьбы Митино. В 1850 г. трассировку дороги изменили: нынешняя автотрасса на этом участке совпадает с ней, проходит в полутора километрах от усадьбы. От шоссе к Митину ведет просека, перерастающая в подъездную аллею вековых лип и берез. При въезде в усадьбу сохранились многовершинные ели — это остатки живой изгороди, когда их перестали подрезать, образовалась многоверхушечность. В бывшей усадьбе ныне санаторий. [137]В Митине сохранились: усадебный дом (не львовский), частично — хозяйственный комплекс и парк, созданные на рубеже XVIII—XIX столетий по проектам Н.А. Львова. От зоны хозяйственных построек начинался парк. В нем можно встретить немного старожилов — реликтовых экземпляров бальзамической ели, канадской лиственницы, каштана конского павиа, черного ореха; в основном, в парке сейчас порослевые экземпляры. Просматривается планировочная структура парка: множество дорожек и камни-валуны — ориентиры их направления. Это, пожалуй, и все, что осталось от пейзажного парка, в котором “излучины и повороты не для того сделаны, что так вздумалось садовнику, но каждая из оных имеет свое намерение и причину”, и лишние шаги гуляющего будут оплачены новым, неожиданным удовольствием, впечатлением: сюрпризом-беседкой, “древними” развалинами, горкой-цветником или садовой скамейкой. [138]Цель извивающихся дорожек — открывать все новые виды. Разнообразие не в многочисленности объектов, а в множестве восприятий одного объекта, разносторонних видов на один и тот же объект... Ни беседок, ни павильонов, ни других сюрпризов барского парка в нынешнем не сохранилось. Зато появились “девушка с веслом” и летняя танцплощадка.

Если мы спешим, то приближаемся к дому по подъездной аллее, справа кое-где сохранилась засека из валунов — граница усадьбы. Перед домом, со стороны парадного входа — небольшой партерный парк с газоном, клумбами и симметричными декоративными елями. Место для усадебного дома было выбрано с большим вкусом: на естественном высоком берегу реки, в излучине, близ впадения в нее ручья. Ныне существующий дом построен в 30-е годы XIX столетия на месте и, вероятно, на фундаменте старого дома. [139]Первый дом появился в 80-е годы XVIII в., он был поставлен “во вкусе доброй старины”: одноэтажный, деревянный, оштукатуренный, на высоком фундаменте, отделанном камнем-валуном. Новый дом — двухэтажный, кирпичный, с высокими сводчатыми подвалами для хранения овощей и специальным помещением для центральной топки (дом отапливался по духовой системе, как и в Никольском). По композиционному рисунку он перекликается со старым домом: с четырех сторон его украшают балконы. На площадке высокой лестницы парадного входа установлены четыре колонны, которые не имеют классического фронтонного завершения, а поддерживают балкон, украшенный кованой решеткой.