Сергей Елизаров - История Беларуси в контексте европейской цивилизации

Новая экономическая политика содействовала развитию частной торговли. К середине 1920-х гг. создалась широкая сеть розничной торговли (магазины и лавки), где главной фигурой стал частник – 94 %. В оптовой торговле ведущую роль играли государственные и кооперативные предприятия. Уже в 1923 г. промышленно-кустарное производство принадлежало частникам – 88 %, государству – 7 %, кооператорам – 3 %. В экономике на долю мелкой промышленности в 1925 г. приходилось 56,9 % национального дохода (в России – 43 %). Были восстановлены ярмарки (417).

К 1926 г. сельскохозяйственное производство достигло довоенного уровня. Удельный вес его в общем объеме производства составлял 71,6 %, в промышленности – 22,3 %, в лесном хозяйстве – 6,1 %. Середняки стали насчитывать 65 %, им принадлежало 75 % посевной площади, и они давали 67,7 % товарной продукции. В то же время имелось 20 тыс. батраков. Быстрыми темпами шла хуторизация, сторонником которой был нарком земледелия БССР Д. Прищепов. К 1929 г. на хутора вышло 129 тыс. хозяйств из 776 тысяч. Сельское хозяйство давало высокий показатель – 10 % прироста в год. Новая экономическая политика привела к развитию кооперации в кредитной сфере, обеспечении и сбыте продукции сельского хозяйства. Всего были созданы 3393 кооператива, однако производственная кооперация почти не развивалась.

В результате введения многоукладной экономики, свободного действия капиталов и быстрого развития мелкого производства новая экономическая политика позволила за короткий срок восстановить экономику, стабилизировать политическую ситуацию, улучшить материальное положение населения. За годы новой экономической политики произошли три экономических кризиса: 1923, 1925–1926 и 1927–1928 гг. Кризис 1923 г. был связан с «ножницами цен», сложившимися из-за разрыва между стоимостью промышленных и сельскохозяйственных изделий, который по сравнению с 1914 г. увеличился в 3 раза. Склады промышленных предприятий затоваривались из-за высоких цен на продукцию, а у крестьян не было денег для покупки промышленных товаров. Второй кризис проявился в дефиците товаров, вызванном возросшей покупательской способностью населения и невозможностью промышленности удовлетворить этот спрос. Третий кризис возник из-за невыполнения плана хлебозаготовок по низким закупочным ценам; крестьяне просто не желали продавать зерно за бесценок, придерживая хлеб для продажи на будущий год. Если в первых двух случаях государство выходило из кризисов с помощью экономических мер, то кризис 1927–1928 гг. преодолевался с использованием чрезвычайных внеэкономических мер: за укрывательство хлеба предусматривались конфискация и расстрел, как и во времена военного коммунизма. 1927–1929 гг. – время свертывания нэпа. Основными причинами этого являются следующие: в руководстве СССР после смерти В. Ленина доминировало представление о нэпе как о временном отступлении от пути построения социализма; большевики видели угрозу социализму в нарастающем расслоении советского общества, а у руководства страны не было умения действовать в условиях рынка и существования частной собственности. Кроме того, И. Сталина, пришедшего к власти, устраивал только диктат государства в экономике.

Советское руководство рассматривало две программы строительства социализма в СССР. В первой программе («оптимального сочетания» – Н. Бухарин, А. Рыков, М. Томский) предусматривались развитие общедемократических норм, повышение жизненного уровня и культуры рабочих и крестьян на базе нэпа. Рост государственного сектора в народном хозяйстве предполагал оптимальное сочетание тяжелой и легкой промышленности, промышленности и сельского хозяйства. Предусматривались сохранение частного хозяйства, снижение налогов на крестьян, привлечение сбережений граждан на цели индустриализации. Пятилетний план развития выступал как прогноз основных тенденций в развитии экономики с поправками на влияние международных и внутренних условий. Таким образом создавался регулируемый рынок с использованием товарно-денежных отношений и преодолением диспропорций развития экономическими методами.

Во второй программе («большого скачка» – И. Сталин, В. Молотов, Г. Орджоникидзе) предусматривалось построение социализма на основе ускоренной индустриализации и коллективизации. Планировалось прежде всего развивать тяжелую индустрию (группу «А»), которая должна была обеспечить достаточный уровень обороноспособности страны и перевооружение всех отраслей народного хозяйства. Базой должны были стать энтузиазм рабочего класса и укрепление административно-командной системы управления хозяйством. В январе 1928 г. на Политбюро ЦК ВКП(б) победили сторонники «большого скачка», что позволило сразу принять решение о применении чрезвычайных мер при проведении хлебозаготовок. В стране начала устанавливаться тоталитарная система управления.

Сталин рассмотрел подготовленные Госпланом и ВСНХ еще в 1926 г. два варианта пятилетнего плана развития народного хозяйства – «максимальный» и «минимальный» и в январе 1930 г. утвердил максимальный вариант. Он предусматривал рост промышленного производства на 180 %, рост продукции группы «А» – на 230 %, рост производительности труда в индустрии – на 110 %, в сельском хозяйстве – на 55 %.

В 1929 г. IX съезд Советов депутатов БССР утвердил первый пятилетний план развития народного хозяйства и культуры на 1928–1932 гг., предусматривавший более быстрое развитие легкой промышленности – выпуск товаров группы «Б» планировалось увеличить на 427,8 %, продукции группы «А» – на 184,9 %. Намечалось расширить добычу торфа, закончить строительство БелГРЭС, возвести новые электростанции. Большое внимание уделялось металлообрабатывающей, химической, деревообрабатывающей, кожевенной, швейной, пищевой, мясной отраслям, а также производству стройматериалов. За годы первой пятилетки было построено 78 крупных и 460 мелких и средних предприятий – например, швейная фабрика «Знамя индустриализации» в Витебске, им. Коминтерна в Гомеле, Гомсельмаш, Бобруйский и Гомельский деревообрабатывающие заводы и БелГРЭС. Тем не менее производство продукции группы «А» увеличилось лишь на 42 %, а группы «Б» – на 53 %. Еще более не соответствовали действительности официальные заявления о досрочном выполнении пятилетки.

Сталинский режим стремился спрятать свои просчеты, приведшие к снижению темпов роста производства и жизненного уровня всех слоев населения. Это вызвало социальную напряженность и волну выступлений летом 1932 г. В связи с тем что снизились нормы карточного обеспечения хлебом, жители Борисова разгромили хлебные склады, а работники спичечной фабрики «Березина» остановили работу, требуя от властей увеличения выдачи хлеба. Власти пообещали вернуть прежние нормы, но обрушили жестокие карательные меры на забастовщиков (200 человек было расстреляно, 1200 отправлено в лагеря от 5 до 10 лет). Персонал фабрики набрали заново из безработных. В ноябре 1932 г. было принято постановление, предусматривавшее наказание за один пропуск без уважительной причины – увольнение, лишение карточек и выселение с занимаемой квартиры. Итогом первой пятилетки стали введение карточной системы, рост цен и замораживание заработной платы. Из различных форм кооперации осталась только потребительская.