Ирина Сергиевская - Пантеоны Кремля

При перенесении мощей из старого собора мощи боярина Федора таинственным образом пропали. По повелению Екатерины Великой для святых мощей была сделана богатая, чеканная рака из чистого серебра. Наблюдать за исполнением работ поручили архитектору В. И. Баженову, который представил и рисунки барельефа. Первый рисунок представлял, как воины Батыя ведут князя Михаила через огонь, чтобы он поклонился идолам. На втором рисунке за князем следует его боярин Федор, и оба они от поклонения идолам отвращаются; на третьем изображено, как отступник-христианин отрубает благоверному князю голову; на четвертом – тела святых брошены на съедение псам, а над телами изображен сходящий с небес огненный столп. В 1812 году эту драгоценную ризу похитили французы. Позже ее заменили новой из посеребренной бронзы.

Рака с мощами царевича Дмитрия, погибшего в Угличе в 1591 году в возрасте неполных восьми лет, находится в центральном нефе у юго-восточного столпа собора. Она заключает деревянный гроб царевича, в котором его нетленные мощи были доставлены из Углича в Москву в 1606 году. Возле раки установлена икона, изображающая царевича в меру роста при его внезапной и странной кончине. Над погребением возведена белокаменная резная сень. Снизу установлена бронзовая литая ажурная решетка: в стилизованные виноградные лозы вплетены фигурки единорогов, которые по христианской мифологии символизируют чистоту и невинность.

Царевич Дмитрий, младший сын Ивана Грозного, погиб при неясных и загадочных обстоятельствах 15 мая 1591 г. в Угличе. Его мать, выбежав на крик из своих покоев, нашла сына на внутреннем дворе дворца со смертельною раною в горле. О событии дали знать в Москву. Оттуда очень скоро приехала следственная комиссия во главе с боярином Василием Шуйским. Разобрав дело, комиссия донесла в Москву, что царевич со своими сверстниками играл ножом в тычку и сам нанес себе нечаянно смертельную рану.

После того как Лжедмитрий I вверг Россию в Смуту, новоизбранный царь Василий Шуйский, дабы пресечь все слухи, поспешил привезти в Москву останки настоящего царевича. В Углич была направлена новая комиссия. По словам очевидцев, когда могила Дмитрия была вскрыта, то по собору распространилось «необычайное благовоние», а мощи царевича оказались нетленными. В гробнице лежал свежий труп ребенка с зажатой в руке горстью окровавленных орехов. Поползли слухи, что несчастный царевич «принял неповинное заклание от лукавого раба Бориса Годунова», который подослал к нему убийц, чтобы самому стать царем.

По дороге в Москву, в селе Тайнинском, гроб с царевичем был встречен царем Василием Шуйским со свитой и матерью Дмитрия – инокиней Марфой, которая объявила, что в гробу находится ее сын. Тело царевича было помещено в драгоценную раку, которую установили в Архангельском соборе, вблизи могилы его отца, Ивана Грозного. Вскоре у гроба царевича начали происходить многочисленные чудеса, исцеления больных и немощных. По приказу царя была составлена грамота с описанием чудес. В том же 1606 году царевич Дмитрий был причислен к лику святых.

По велению царя Михаила Федоровича, почитавшего Дмитрия как покровителя нового царского рода, для мощей царевича изготовили серебряную раку. К сожалению, она была украдена во время наполеоновского нашествия в 1812 г. Раку покрывала крышка с чеканным изображением царевича Дмитрия в рост, которая сейчас украшает экспозицию Оружейной палаты.

Рака св. царевича Дмитрия установлена в центральном нефе Архангельского собора. Серебряная крышка надгробия с рельефным изображением царевича находится в Оружейной палате

Согласно преданию, когда епископ Августин в первую ночь после ухода французов пришел в собор, то не обнаружил святых мощей царевича Дмитрия. Как выяснилось позже, их спрятал от поругания священник соседнего кремлевского Вознесенского женского монастыря Иван Яковлев. Он нашел их лежащими подле раки, обернул пеленой, унес и спрятал в Вознесенской церкви. После победы над Наполеоном они были вновь упокоены в Архангельском соборе.

Вместо украденной французскими мародерами раки на средства богатого московского купца Д. А. Лухманова соорудили новую, которая и стоит в соборе. На нее положили серебряный барельеф с вычеканенными на нем княжескими регалиями. Впоследствии перед ней положили уникальный подсвечник с круглой чашей, которую поддерживают четыре вызолоченных двуглавых орла. На крышке раки запечатлен лик царевича в возрасте, когда он погиб. Вокруг юного чела царевича сияют два венца: один – земной, другой – небесный, венец мученика. В серебряном ковчежце хранятся волосы царевича, ореховые скорлупки, две ладанки из шелка. Чудом сохранились вещи царевича Дмитрия: шапочка (тафья), украшенная жемчугом, сапфирами, рубинами, и орешки, которыми он играл, с оставшимися каплями крови, потертый и выцветший шелковый кошелек и другие вещи.

Покидая сожженную и разграбленную Москву, Наполеон приказал взорвать Кремль и уничтожить все, что еще оставалось в целости. К счастью, этот варварский приказ был выполнен лишь частично. Накануне полил дождь и подмочил фитили. В Кремле уцелели все соборы, в том числе и Архангельский собор, однако внутренний вид соборов представлял печальную картину полного разгрома. Святые алтари осквернены, оклады с икон сорваны, раки ограблены. В надежде найти церковное золото французы до половины разрушили надгробие князя Ярослава Всеволодовича. Мало того, в алтаре священной усыпальницы была устроена императорская походная кухня для Наполеона и винный склад.

Известный историк И. М. Снегирев в своем сочинении «Архангельский собор в Московском Кремле» дает подробное описание внутреннего вида собора после оставления Москвы французами: «В 1812 году он обнажен был неприятелями от своих древних украшений, ограблен и обезображен во внутренности своей, самые гробы царские и княжеские не были пощажены от гробовых татей, святилище загромождала разная рухлядь и винные бочки; потоки вина покрывали помост храма». Однако что именно учинили французские мародеры с гробницами царей, профессор Снегирев не сообщает. Надо отметить, что все русские источники ничего не говорят о состоянии царских гробниц в Архангельском соборе, делая из этого некую тайну.

Если ознакомиться с воспоминаниями французского генерала Ван-Дедема, то причина станет ясна. Вот что он пишет в своих мемуарах: «…Даже гробниц царей и тех не пощадили! Мне пришлось видеть, как валялись на земле набальзамированные царские останки и как их топтали солдаты, думавшие обогатиться, срывая с них стразы, которые они принимали за настоящие драгоценные камни…»