Виктор Суворов (Резун) - РАССКАЗЫ ОСВОБОДИТЕЛЯ

И вот, допустим, говорит Горбачёв генералу армии Язову: если прикажу, согласишься вывести танки против народа?

Что должен ответить Язов? Правильно: присвоишь маршала, тогда посмотрим.

Горбачёв, конечно, в этом случае должен был ссылаться на принятое и официально объявленное решение в мирное время никому маршальских звезд не давать. А Язов в случае очередного отказа должен был глубоко вздохнуть и ответь: в таком случае блюдем Конституцию, ни на шаг от оной не отступая.

И вот вдруг 28 апреля 1990 года товарищ Горбачёв присваивает генералу армии Язову звание Маршала Советского Союза. Язов стал 41-м (и последним) Маршалом Советского Союза.

О чем это присвоение говорило? Только об одном: договорились. Язов дал согласие в нужный момент вывести танки на улицы Москвы, а Горбачёв, нарушив принятое ранее решение в мирное время звание Маршала Советского Союза не присваивать, его таки присвоил.

6

Через год сработал второй индикатор: 3 августа 1991 года телевидение, радио и центральные газеты Советского Союза сообщили, что товарищ Горбачёв, президент СССР и Генеральный секретарь Коммунистической партии Советского Союза, отбывает в отпуск.

Зачем об этом трубить? Тем более что вся страна топчется в очередях за мылом и спичками, за макаронами и сахаром. В стране жрать нечего. Горбачёву страну спасать надо, а он по курортам разъезжает! И если ему нечего больше делать, кроме как брюхо на пляже греть, так хоть не звонил бы об этом со всех колоколен.

Но он вдруг зазвонил. Ради чего? Да ради того, что решил спасать не страну, а свою власть в этой стране. Но кроме танков, никаких других инструментов для спасения у него не осталось. Но и репутацию великого демократа портить никак не хотелось. Потому объявил: меня нет в Москве! Все слышали? Нет меня тут! Если без меня что случиться, я не виноват! Я потом появлюсь, когда Советская Армия недовольных на танковые гусеницы намотает.

Замысел Горбачёва: пусть маршал Язов передавит недовольных танками, а я после этого в Москве нарисуюсь. Весь в белом.

Кстати, он такой финт уже проделывал, и не однажды.

4 апреля 1989 года в Тбилиси начался бессрочный митинг. Появились лозунги: «Долой коммунистический режим!», «СССР — тюрьма народов», «Долой советскую власть!», «Горбачёва — на мясо!» В ночь с 8 на 9 апреля митинг был оцеплен войсками и милицией. В 4:00 по приказу командующего войсками Закавказского военного округа генерал-полковника Родионова начался разгон. Оружие: слезоточивый и рвотный газ, резиновые дубинки (в народе — дубиновые резинки), малые пехотные лопаты, которые по незнанию иногда именуют саперными лопатками. Было убито 20 человек. За медицинской помощью после разгона обратилось более четырех тысяч человек: колотые и рубленые раны, отравление сильнодействующими химическими веществами.

Горбачёв немедленно снял с себя любую ответственность: меня там не было! Приказа не отдавал! Тут же он снял с должности командующего войсками Закавказского военного округа генерал-полковника Родионова: мол, он там командовал, он и виноват!

Должен заметить, что Советская Армия, при всех ее отрицательных качествах, в гражданские дела все же добровольно не вмешивалась. Существует достаточно свидетельств, в том числе и документальных, что генералы Советской Армии весьма неохотно принимали на себя карательные функции. Например, вводу войск в Афганистан они сопротивлялись достаточно строптиво. Но победили товарищ Андропов, глава КГБ, и товарищ Устинов, совершенно гражданский человек, хотя и наряженный в маршальскую форму.

Если в Тбилиси армия рубила людей лопатами, значит, на то была высочайшая воля и команда «фас». Но Горбачёв после кровавого разгона вел себя так, как вел его покровитель и наставник товарищ Андропов после того, как был сбит южнокорейский Боинг: раз армия сбила, пусть армия и отвечает.

Именно так замышлял действовать Горбачёв в августе 1991 года: пусть грязную работу делает Советская Армия, а меня в Москве нет. Все слышали? Я в отпуск уехал.

7

Итак, 3 августа 1991 года Горбачёв вдруг решил отдохнуть. Это решение само по себе было слишком подозрительным и странным: если летом в стране нечего жрать, что будет зимой? Золотой запас страны Горбачёв просадил. Осталась 241 тонна. Если бы он тратил его равномерно, то золота хватило бы еще на несколько месяцев. Но он тратил по нарастающей, с ускорением. Начинал медленно, потом во вкус вошел. Ему уже и пятисот тонн на год не хватало.

Раньше Советский Союз деньги занимал, но теперь больше никто ему в долг не давал. Значит, тратить золото предстояло в еще более высоком темпе. Потому предстоящей зимой страну кормить будет нечем. До весны не дотянуть. Неужели ему в такой момент было больше нечем заняться, кроме как на солнышке расслабляться?

Еще более странным было не само решение ехать на курорт, а громогласное, на всю страну и на весь мир, сообщение об этом.

В тот день я поднял трубку и сказал своему британскому издателю: сто фунтов на бочку — он принял решение бросить танки на Москву.

19 августа мое предсказание сбылось. Маршал Советского Союза Язов двинул танки на захват Москвы. Товарищ Горбачёв находился на отдыхе и якобы сам такого решения не принимал.

Это стиль Андропова — решать экономические проблемы социализма полицейскими методами. Решение вывести танки на улицы Москвы было, мягко говоря, дурацким. Танк эффективен, только когда прет вперед и разит врагов. Если он стоит на месте в большом городе, если солдатам никто не поставил задачу, кого надо давить гусеницами, кого расстреливать из пушки, а кого из пулеметов, если не ясно, кого рубить лопатами, то очень скоро начнется разложение — просто потому, что к танку подойдут люди и спросят: «Ваня, ты кого убивать приехал?» Это я уже проходил в Чехословакии.

19 августа 1991 года мне позвонил издатель: сколько времени они смогут танками контролировать Москву?

Отвечаю: три месяца.

Я просчитался. Я глубоко ошибся. Облажался. Обмишурился. Я переоценил свои предсказательные способности в тридцать раз.

Все рухнуло через три дня.

1

Вторая мировая война продолжалась шесть лет и один день, с 1 сентября 1939 года по 2 сентября 1945 года.

Начало войны вовсе не было похоже на пролог величайшего бедствия в истории человечества. Увертюра войны была не слишком громкой, зато финал оказался грандиозным — над миром громыхнули аккорды чудовищной мощи. 6 августа 1945 года американский бомбардировщик Б-29 бросил атомную бомбу на японский город Хиросиму. Один самолет, одна бомба, и город исчез. Вместе с сотней тысяч жителей. Мощность бомбы — от 13 до 18 килотонн тротила.