В. Горнъ - Гражданская война на сѣверо-западѣ Россіи

Знаменитый приказъ № 14 отъ 18 іюня 1919 г. приведенъ въ приложеніи къ книгѣ, здѣсь отмѣчу выпуклыя, наиболѣе характерныя его черты.

Обращаютъ вниманіе §§ 1, 5, 6, 11 (права уѣзднаго коменданта) и § 14 (права волостного коменданта). Уѣздный комендантъ начальникъ всего гражданскаго управленія ввѣренной ему территоріи, границы коей устанавливаются командующимъ арміей (тогдашняго Отдѣльнаго Корпуса Сѣверной Арміи). Власть уѣзднаго коменданта поистинѣ универсальна и безгранична. Трудно указать, что не подлежитъ вѣдѣнію коменданта, и чего онъ не могъ бы дѣлать, руководствуясь приказомъ № 14. Онъ могъ производить всякаго рода реквизиціи, секвестры имущества гражданъ, производить обыски и аресты, онъ назначаетъ всѣхъ членовъ городского и земскаго управленія, онъ око надъ прокуроромъ, онъ окончательно утверждаетъ приговоры военно-полевыхъ судовъ , но онъ же вѣдаетъ организацію духовно-просвѣтительной борьбы съ большевиками и ихъ идеями. Сущій маленькій диктаторъ какой-то, реальное воплощеніе мечты засѣвшихъ въ Гельсингфорсѣ членовъ «національнаго центра».

Правой рукой уѣзднаго коменданта являлся волостной комендантъ, прерогативы котораго, правда, были поуже, но и онъ могъ злоупотреблять всякаго рода арестами людей и имущества, сколько его душѣ угодно. Не предусматривалось какой-нибудь тѣни хотя бы самаго малюсенькаго контроля общества, не предоставлялось сему послѣднему ни грана самодѣятельности.

«Едва ли нужны комментаріи къ этому акту государственной мудрости гг. Родзянко и Хомутова, писалъ П. А. Богдановъ въ своей упомянутой запискѣ. [52] П. А. Богдановъ упустилъ изъ виду главныхъ вдохновителей этого приказа. Достаточно сказать, что приказомъ № 14 вся сѣверо-западная область со всѣми ея животишками, всѣ общественныя и муниципальныя организаціи были отданы на «воеводство» цѣлой сворѣ волостныхъ и уѣздныхъ комендантовъ. Появленіе приказа № 14 закончило первый періодъ «бѣлаго управленія», періодъ «балаховщины» и открыло второй его періодъ военно-гражданскаго управленія при сѣверо-западной арміи, періодъ «хомутовщины»… «Хомутовщина» усмотрѣніе военныхъ съ обычными спутниками — произволомъ и насиліемъ, но узаконенное, введенное въ систему. Въ «балаховщинѣ» идеологическихъ предпосылокъ совсѣмъ нѣтъ, — «хомутовщина» имѣетъ свою идеологію. Она хорошо выражена въ одной изъ записокъ того времени по вопросу объ организаціи полиціи… «по продуктивности и цѣлесообразности работы одинъ приставъ стоитъ всѣхъ мировыхъ судей ». Безъ этого пристава «въ толщѣ народной всѣ добрыя намѣренія власти будутъ сводиться къ нулю.» Короче говоря, — это идеологія неприкрытыхъ реставраторовъ.»

Такъ налаживалась новая гражданская жизнь по рецепту и при содѣйствіи гг. Кузьминыхъ-Караваевыхъ, Карташевыхъ и К-о, примѣнительно къ положенію «объ оккупированныхъ мѣстностяхъ»!

«Въ области земельныхъ отношеній «хомутовщина», — продолжаетъ П. А. Богдановъ, — принесла ту же прямолинейность и ясность, что и въ области гражданскаго строительства: возстановить помѣщичій строй при посредствѣ будочника Мымрецова… Основа земельной политики періода «хомутовщины» достаточно ярко вырисовывается изъ двухъ приказовъ, слѣдовавшихъ одинъ за другимъ. Въ нихъ цѣликомъ выявились тенденціи власти. Они бросили деревню въ лапы военной юстиціи. Они нанесли страшный ударъ «бѣлому движенію», заставивъ вначалѣ насторожиться, а позже отвернуться вовсе отъ него широкія крестьянскія массы».

Приказы эти — № 12 отъ 17 іюня и 13 отъ 19 іюня 1919 г. [53] Какое отношеніе къ творчеству приказовъ № 12 и 13 имѣло Политическое Совѣщаніе — неизвѣстно, но оно обязано было знать о нихъ и несомнѣнно знало. Они кратки и красочны (см. приложенія).

«Приказъ № 12, — говоритъ Богдановъ, — пытается разрѣшить post factum вопросъ о переходѣ движимости отъ однихъ лицъ къ другимъ за время, революціи; въ частности — вопросъ о живомъ и мертвомъ инвентарѣ сельскихъ хозяйствъ. Приказъ № 13 «О временномъ пользованіи землею» указываетъ что окончательное рѣшеніе земельнаго вопроса будетъ дано «имѣющимъ быть созваннымъ Россійскимъ Всенароднымъ собраніемъ». Для того, чтобы уяснить себѣ, чего добивались Родзянко и Хомутовъ изданіемъ приказа № 12, надо, хотя бы бѣгло всмотрѣться въ тѣ пертурбаціи, что произошли съ движимостью вообще, и въ частности съ сельско-хозяйственнымъ живымъ и мертвымъ инвентаремъ за истекшіе годы.

А произошло въ общихъ чертахъ слѣдующее. Въ городахъ движимость въ части своей рядомъ декретовъ центральныхъ органовъ совѣтской власти, равно и распоряженіемъ органовъ мѣстной власти, перешла отъ собственниковъ въ распоряженіе учрежденій и лицъ, никакихъ правъ по до-революціоннымъ законамъ на нее поимѣвшимъ, при чемъ нѣкоторые акты перехода уже имѣли за собой полуторалѣтнюю давность. Напримѣръ, вся жилищная обстановка распоряженіемъ жилищныхъ отдѣловъ горисполкомовъ была взята на учетъ и перераспредѣлялась приказами этихъ отдѣловъ. Цѣлый рядъ товаровъ, находившихся въ распоряженіи частныхъ торговцевъ, былъ взятъ на учетъ продкомами и распредѣленъ черезъ кооперативныя организаціи, коммунальныя столовыя, пріюты и т. д. среди населенія. Само собой разумѣется, что отпускъ товаровъ кооперативамъ производился за деньги, равно и кооперативы ихъ продавали населенію также за деньги. Въ сельскихъ мѣстностяхъ переходъ недвижимости былъ еще сложнѣе. Тамъ онъ начался сразу послѣ февраля 1917 году, когда по Россіи, правда въ меньшихъ размѣрахъ, чѣмъ въ 1905 году, прокатилась волна погромовъ помѣщичьихъ имѣній, въ результатѣ которыхъ часть движимости перешла къ новымъ владѣльцамъ. Въ дальнѣйшемъ сельско-хозяйственный живой и мертвый инвентарь распоряженіемъ земельныхъ комитетовъ періода временнаго правительства, а позже большевистскихъ земельныхъ органовъ, распредѣлялся, перераспредѣлялся и опять распредѣлялся въ самыхъ разнообразныхъ и запутанныхъ формахъ. Эти перетасовки коснулись не только имѣній, внѣ зависимости отъ того, кому они принадлежали, но и отдѣльныхъ крестьянскихъ хозяйствъ. Достаточно вспомнить учетъ и распредѣленіе сельско-хозяйственныхъ машинъ и орудій, въ силу котораго плугъ одного двора поступилъ во временное пользованіе другого, часто взамѣнъ другого орудія. Корова перекочевывала на другой конецъ волости и оттуда, въ порядкѣ купли продажи, переходила дальше. Наконецъ, что самое главное, въ процессъ всякихъ перераспредѣленій была втянута вся сельская Россія, въ частности все сѣверо-западное крестьянство, и положеніе это длилось къ приходу бѣлыхъ уже два съ лишкомъ года.

И вотъ творцы приказа № 12 рѣшили однимъ росчеркомъ пера, въ условіяхъ гражданской войны, возстановить положеніе вещей, бывшее до революціи, въ срокъ, котораго недостаточно было на то, чтобы довести приказъ до всеобщаго свѣдѣнія.