Эдвард Радзинский - Берегитесь, боги жаждут!

Многих священников из церкви Сен-Сюльпис, где сочетались браком счастливые влюбленные, убьют во время революционного истребления священнослужителей в Париже.

И эту кровавую оргию будет приветствовать все тот же господин, который надел подвязку на ножку Люсиль.

Подвязки. XVIII в.

Максимилиан Робеспьер. Аделаида Лабиль-Жирар. 1791 г. Версаль

Но вернемся в тогда, в марш революционных Юдифей.

Они приближались к Версалю. За толпой женщин следовала Национальная гвардия – чтобы охранить порядок.

Во главе Национальной гвардии – прославленный герой войны за свободу Американских Штатов, генерал маркиз Лафайет. Но маркиз Лафайет все чаще ощущает – он теряет власть над своей гвардией. Ибо заработал новый движок революции и революционеров-маркизов слушают все меньше.

В тот день король, несмотря на ненастье, занимался любимым делом – охотился.

Охоту пришлось прервать к неудовольствию монарха. Из дворца приехали гонец из Парижа и министр Сен При. Прямо у их кареты состоялось совещание. Гонец сообщил королю о приближающейся огромной толпе. Министр Сен-При подытожил:

– Ваше величество, вполне вероятно, они постараются отвезти вас в Париж. – И, помолчав, добавил: – Но тогда, сир, корона будет потеряна.

Маркиз Лафайет. Жозеф Дезире Кур.

1791 г. Версаль

Марш женщин на Версаль.

Гравюра XIX в.

У короля оставалось только два выхода. Первый – велеть гвардейцам стрелять в толпу Юдифей, что совершенно исключалось, добряк не мог пойти на это. Он был потомок Людовика Четырнадцатого, который говорил: «Женщину можно ударить, но только цветком».

Но был второй самый здравый выход – покинуть Версаль вместе с Фландрским полком. Удалиться подальше от мятежного Парижа, как уже делали не раз короли во французской истории. Чтобы потом вернуться с армией и усмирить мятежный город. Но этот король был «заторможенный». Дело здесь не в простой нерешительности. Как и наш последний царь, он ощущал себя агнцем на заклание.

Николай говорил: «Я рожден в день Иова многострадального… Я обречен на страшные испытания».

И у Людовика была присказка: «Что бы я ни делал – будет несчастье».

История выбирает подобных персонажей, чтобы легче свершать великие перевороты!

«Что бы я ни делал – БУДЕТ НЕСЧАСТЬЕ».

Людовик XVI. Художник год. Музей

Король вернулся во дворец и начал ждать. И они пришли в Версаль.

Промокшая под проливным дождем голодная злая толпа сначала направилась в Национальное собрание.

Депутаты повели нескольких представительниц Юдифей в Версальский дворец.

Состоялась встреча: французский король и рыбные торговки да веселые девушки из Пале-Рояля.

Король был галантен. Пообещал отправить в Париж все запасы муки из подвалов дворца. Сообщил, что для членов депутации будет подана королевская карета, которая отвезет их домой. Он готов был сделать что угодно, лишь бы они покинули Версаль. Дамы пришли в восторг. Одна была настолько тронута королевской галантностью и заботой, что лишилась чувств.

Дамы вышли к толпе и сообщили о своей победе. Но «Юдифи» заорали: «Долой! Изменники!» Ибо в толпе были люди, имевшие совсем другой план.

Между тем подошедшая Национальная гвардия окружила толпу. В наступивших сумерках Юдифи начали расходиться на ночлег.

Как провели эту ночь пришедшие дамы? Ответим скромно: по-разному…

Кто помоложе – нашли очень гостеприимный приют в теплых казармах Фландрского полка и Королевской гвардии. Те, кто постарше, провели ночь менее галантно – спасались под арками, ибо дождь прекратился только под утро.

Глава Национальной гвардии Лафайет отправился в гостиницу – поспать.

«Юдифи». Гравюра XVIII в.

Но в революцию не спят. У революции бессонные ночи. И пока глава Национальной гвардии, герой Американских Штатов сладко почивал, огромная толпа затопила двор Версальского дворца. Самое удивительное – эти люди, никогда не бывавшие прежде во дворце королей, абсолютно точно знали нужные лестницы и тайные входы.

Более того, некоторые двери во дворец оказались не запертыми…

Толпа ринулась по лестнице, которая вела прямо в покои ненавистной королевы. Орали: «Смерть австриячке!» (они звали ее «австриячкой» – как у нас звали «немкой» последнюю царицу).

Гвардейцы, охранявшие покои Марии-Антуанетты, обнажили шпаги. Они успели прокричать: «Спасайте королеву!» – но бой был короткий. Один упал заколотый, голова другого закачалась на пике.

Пока толпа ломала запертые двери, Антуанетта успела спастись по потайной лестнице, которая вела прямо в спальню короля (по этой лестнице прежние Людовики отправлялись к своим возлюбленным).

Бой у апартаментов Марии-Антуанетты. Гравюра XVIII в.

Кровать Людовика XVI, послужившая убежищем королевской семье

В это время проснувшийся Лафайет вскочил на коня и поскакал во дворец.

Затопившая двор толпа в мрачном молчании расступилась.

Лафайет вошел в покои короля под яростные вопли, доносившиеся со двора: «Короля и королеву – на балкон!»

Потерявший власть и над своей гвардией и над этой беснующейся толпой, маркиз Лафайет сказал: «Ваше величество, для успокоения толпы… придется…»

И они вышли на парадный балкон дворца. Первым появился король, за ним – королева, держа за руки детей. Ненавистная мотовка-«австриячка» стояла перед толпой, которая ее ненавидела. В толпе – ружья, пики. И камни – любимое оружие революции.

Она все понимает, но гордо стоит, презрительно подняв прекрасную голову. Она не умела ее склонять. Когда ее привезут в тюрьму Консьержери, она разобьет лоб о притолоку камеры.

Этот страшный миг мог стать для нее последним. Спас маркиз Лафайет. Он вышел на балкон и, низко склонившись в галантном поклоне, поцеловал Королеве руку. И они вспомнили, что они французы. В последний раз тогда она услышала крик: «Да здравствует королева!»