Борис Кузнецов - «Она утонула...». Правда о «Курске», которую скрывают Путин и Устинов

Отбиться удалось, документы издательства так и остались невостребованными, а весь тираж оказался на прилавках книжных магазинов.

28 февраля 2005 года в Санкт-Петербурге на Васильевском острове в кают-компании Клуба моряков-под-водников в присутствии родственников погибших состоялась презентация книги. (Приложение № 28) Интерес к книге, несомненно, вырос после выступления и публикации рецензии Юлии Латыниной. (Приложение № 21) Сначала рецензия была озвучена в эфире «Эха Москвы», затем появилась на сайте «Эха» и в «Ежедневном журнале».

Где-то в марте — начале апреля 2005 года, когда книга активно продавалась и в апреле вышла в лидеры продаж в интернет-магазинах, раздался телефонный звонок. Звонивший представился полковником ФСБ и предложил встретиться.

— Если я вам нужен, приезжайте в офис, — ответил я.

— Вы меня не поняли, я хочу встретиться в неофициальной обстановке. Приглашаю вас на обед, — он назвал мне адрес японского ресторана недалеко от Курского вокзала.

В ресторане меня ждали двое, один из них показал удостоверение: из Третьего департамента ФСБ — военная контрразведка.

— Мы хотели с вами познакомиться, попросить автограф и рассказать одну историю, связанную с вашей книгой.

История действительно оказалась замечательной. В конце февраля — начале марта директор Департамента военной контрразведки вызвал одного из оперативных сотрудников и познакомил его с сотрудником Генеральной прокуратуры, у которого был с собой экземпляр вышедшей книги. По мнению прокурорского работника, в книге содержались сведения, составляющие государственную тайну. Генерал предложил оперативному работнику показать книгу сотрудникам 8-го Главного управления Генерального штаба, которые отвечают за сохранность государственной тайны в Вооруженных силах и проводят экспертизы на степень секретности. Они созвонились и поехали в службу, которая курирует сохранность военной тайны в Военно-морском флоте. Встретивший их капитан I ранга повертел в руках контрольный экземпляр книги и предложил зайти завтра утром.

— Почему так быстро? — недоумевал прокурорский работник. — Обычно для проведения экспертизы требуются месяцы.

— Дело в том, — ответил военно-морской секретчик, — что я читал рукопись книги, там не было гостайны.

Мне нужно только сравнить книгу с рукописью, а это дело пары часов.

Прокурорский работник заметно сник. Указание Устинова остановить выход тиража и не пропустить книгу к полкам магазинов оказалось невыполненным.

Утром они ограничились телефонным звонком капитану I ранга, официального ответа не потребовалось, изменений в рукопись, которую я через знакомого офицера военно-морской разведки отправлял в Генеральный штаб для проверки на секретность, не вносилось.

Летом 2005 года меня пригласил к себе один из заместителей управляющего делами президента России. Бюро много лет обслуживало Управление делами, денег мы за это не брали, но нам сдавали в аренду несколько кабинетов в доме № 1 9 по Новому Арбату, не бесплатно, разумеется. Договор аренды действовал до 2009 года. В то время мы участвовали в нескольких процессах на стороне Управления делами. Одно из дел — о незаконном увольнении руководителя одного из предприятий, подчиненного Управлению делами, — рассматривалось как раз летом 2005 года в Пресненском районном суде.

— Старик, ты знаешь, как мы к тебе относимся, но ситуация такая, что тебе нужно срочно освободить офис. Кожину был звонок из Кремля, мы ничего сделать не можем. Да, я знаю, что у тебя аренда до 2009 года, если ты пойдешь в суд, то выиграешь. Выгонят меня и уволят твоего приятеля, — он назвал имя человека, который подписывал со мной договор аренды.

— Не волнуйся, уволить никого не уволят, в суд я обращаться не буду. Не хочу, чтобы у кого-то из-за меня возникли проблемы.

Через три дня я и мои адвокаты освободили офис.

Никто не скрывал, что преследование связано именно с выходом книги о «Курске».

Но не только я сам и адвокаты бюро стали жертвами «„Курской“ битвы», пострадала и аналитическая передача «Синие страницы», производимая питерской телестудией «Лушников-фильм», которая выходила на телеканале ТВ-3 в течение шести с половиной лет. Как раз в день закрытия программы 27 января 2006 года я должен был участвовать в передаче о гибели «Курска», которая была анонсирована. Как заявил прессе Алексей Лушников, в процессе переговоров с руководителем Петербургского филиала ТВ-3 ему удалось выяснить, что поводом для закрытия программы стал анонс в «Живом Журнале» о теме ближайшей программы в пятницу, 27 января. Планировалось, что гостями программы будут адвокат по делу АПЛ «Курск» Борис Кузнецов, журналист Даниил Коцюбинский, адвокат Юрий Новолодский, депутат Сергей Андреев, выступающие по актуальным и острым проблемам. Руководство телеканала сообщило, что указание о закрытии программы было получено из Кремля.

Из источника, близкого к окружению тогдашнего и теперешнего президента России Владимира Путина, мне было известно, что указание расправиться со мной дал лично он. Название книги, совпадающее с его ответом Ларри Кингу в интервью, вызвало у него крайнее раздражение.

Мое досье с делом «Курска» сгорело. Дело было так. После моего вынужденного отъезда, а правильнее сказать — бегства, из России архив адвокатского бюро и мой личный архив объемом около 3000 томов был вывезен на дачу одного из моих многочисленных приятелей. Спустя несколько месяцев трейлер с документами отправился в Питер, а моя дочь Юлия и зять забили ими баню на дачном участке под городом. Спустя несколько дней баня загорелась, весь архив сгорел, сгорело и мое адвокатское досье по «Курску». Вывод пожарной инспекции — поджог. Но в возбуждении уголовного дела было отказано. У меня нет сомнений, что движение архива отслеживалось ФСБ и его уничтожение — его рук дело.

Уничтоженный архив хранил немало ценнейших для меня документов, там были записки Бориса Николаевича Ельцина, Анатолия Собчака, Гали Старовойтовой, документы по делам Георгия Юматова, Майи Плисецкой и по многим другим, которые стали историей, во всяком случае, историей современной адвокатуры.

Но с досье по «Курску» мои противники просчитались. Предвидя возможность захвата архива, наиболее важные документы я сканировал, а 12 томов досье по «Курску» полностью ксерокопировал. Это и дало мне возможность написать книгу.

Я уже писал о том, что версия столкновения с американской подводной лодкой появилась в первые дни после трагедии как одна из десятка версий, когда информации об обстоятельствах гибели корабля и экипажа было минимум, а затем забылась. Но огонь в печке «американской» версии тлел, его подогревали оголтелые большевики и некомпетентные журналисты при поддержке некоторых адмиралов, в первую очередь виновных в гибели корабля и экипажа.