А. Фурсов - De Secreto / О Секрете

Зато сегодня и каждый день нам приходится сталкиваться с разнообразными толкованиями исторических смыслов и очень часто — с выворачиванием их наизнанку по мотивам, которые внешне кажутся узкогрупповыми, но при этом удивительно попадают в такт глобальной античеловеческой философии.

Авторы этих вывернутых истолкований под лупой выискивают психотические расстройства у Сталина и Путина, но не видят их в упор у Горбачева и Яковлева, не говоря о законодателях мод — Фрейде, Юнге, Расселе, и не только не видят, но и изо всех сил стараются скрыть прямое родство античеловеческих концептов и практик начала XX и начала XXI века. Блоггерская болтовня о ненормальности руководителей страны и церкви в точности воспроизводит газетную травлю имперской власти сто лет назад. Медиа-публика, наклеивающая ярлыки и дающая непрошеные советы, не знает и знать не хочет, что ежедневно травмирует страдающих людей и их родственников. А интервенции разрушительных смыслов никто не мешает.

Мировая информационная обстановка 2012 г. была сродни фронтовой. Линии добра и зла различимы. Недавняя демонстративная самоидентификация Захара Прилепина — пример выбора между сталью и молью, к которому вынудила моль.

Моль оккупирует не только Болотную площадь. Куда больше моли расселось в 1990-е гг. в дипломатическом корпусе, образовательной бюрократии и мейнстримных СМИ, где вольготно себя чувствует.

В июне этого года на портале ИТАР-ТАСС в рубрике «Эхо планеты» была опубликована статья Константина Кедрова о Витгенштейне под заглавием «Великий дилетант» (47). Создателю «лингвистической философии, которая учит, что не только мы говорим языком, но и язык говорит нами» был воздан не только профессиональный, но и персональный панегирик — вплоть до оправдания избиения им малшика, который стал после этого инвалидом. Как утверждает Кедров, Витгенштейн работал на советскую разведку и завербовал Кима Филби и всю так называемую «английскую пятерку».

Ход мыслей немудрящ. Витгенштейн посетил СССР в 1935 г. Он был гомосексуалом. Он «поэтому» был антифашистом. И «потому же» плохо относился к ядерному оружию. И «поэтому» вербовал агентов для России, тоже гомосексуалов.

Автор игнорирует тот факт, что Витгенштейн учился в одном классе с Адольфом Гитлером, что и помогло ему потом при трёх четвертях еврейской крови получить в Германии статус Mischling (полукровки) лично от фюрера в виде редкого исключения. Что неудивительно, поскольку существенных идеологических разногласий у них не было. Английское гражданство Витгенштейн запросил только в 1939 г., на год позже Фрейда.

Автор игнорирует тот факт, что Витгеншейн всю жизнь был солипсистом-эгоцентриком, почитателем Ницше и Вейнингера, астрономически далеким не только от левых идеалов, но и от тени заботы о ближнем.

Для автора почему-то не является авторитетом такая перестроечная фигура, как Генрих Боровик, по версии которого, Филби и его первая жена Алиса Кольман были рекомендованы советской разведке давним лондонским агентом, англичанкой Эдит Тудор Харт. Рекомендованы потому, что были увлечены левыми идеями. Кто сыграл в этом первоначальную роль — отец, перешедший в ислам ориентолог, или коммунистка Алиса — другой вопрос. Факты же состоят в том, что это был человек из совсем другого «материала», чем Витгенштейн, что подтверждается ранней биографией искателя; что он был женат ещё дважды — в последний раз в СССР, где ему ничто не мешало жить жизнью холостяка, подобно Гуверу, если того требовала его натура. Но натура того вовсе не требовала. А вот общение с действительным гомосексуалом Бёрджесом, проблемой всей «пятерки», может быть, и вынуждала забраться с ним под одеяло — чего только не приходится делать дипломатам и разведчикам (пример — «роман» Г.В. Чичерина с министром иностранных дел Веймарской республики графом Брокдорфом-Ранцау, сыгравший роль в подготовке жизненно важного для Советской России Рапалльского договора).

И наконец, автор старательно оберегает репутацию Бертрана Рассела, которым был очарован Хрущёв из-за своей антирелигиозности. Поскольку Витгенштейн не мог быть агентом без ведома Рассела, а значит, и Рассел (оправдывавший ядерный удар по СССР, пока Москва не обзавелась ядерным оружием) был агентом.

Произвольное умолчание в мейнстримных СМИ не может считаться правом публициста на «художественное видение». Публицист — не художник, история — не tabula rasa, а точная наука, а масс-медиа — не лужайка для случки, а поле мирового сражения. И произвольное умолчание, и намеренное искажение смыслов — это информационно-психологическая операция, а не просто враньё в интересах меньшинства, имеющего глобальное лобби в силу соответствия мальтузианским сверхзадачам.

Цель названной выше операции — не просто возвысить «историческую роль» гомосексуалов, а заслонить смысловым суррогатом реальные исторические смыслы. И прежде всего — ту притягательную силу советской модели, которая увлекала людей разных цивилизаций и рас, которая мобилизовала освободительные армии и партизанские отряды, подняла огромный Китай из общества, где встречались архаические ритуалы родовой мести, в передовую цивилизацию, обеспечила ядерный паритет, построила на долгие годы геополитический щит, предотвратила войны и бедствия на нашей территории вплоть до поздней перестройки. До того периода, когда на сцену вышли короеды истории и осквернители святынь, когда прежде сдерживавшие свои импульсы извращенцы растормозились и пошли убивать ради оргазма.

Публицистический изыск можно и должно отличать от намеренной лжи, а обыкновенную намеренную ложь — от подмены понятий. А среди разновидностей подмены понятий должно различать те, которые прощать нельзя.

Средства общения следует отличать от средств влияния на массовое сознание, а в последних выводить моль — дустом. Это нормальная защитная деятельность, как деятельность иммунной системы в биологическом организме. Чужое должно распознаваться и отторгаться.

Говорить о психозах надо, и доступным языком. Но языком профессиональным и ответственным — ив клиническом, и в общественном смысле.

Пророки и святые, которыми движет мотив спасения, формируют и отстаивают системы ценностей народов и цивилизаций, создают смыслы для несчётных поколений, возвышают человека над прочими биологическими созданиями.

Основатели сект, которыми движет в лучшем случае эндогенный бред величия, подменяют смыслы и понятия иногда до противоположных, крошат и дробят цивилизации, страны и общины, и если им удаётся, за их спинами легко обнаруживается рука неверующего хозяина.

Есть разница?

Врач-ординатор Виктор Хрисанфович Кандинский воспроизводил на бумаге собственные переживания, чтобы внести вклад в отечественную и мировую науку, ещё не знающую средств лечения. Он отделил себя от болезни не только для спасения своего духа, но и для понимания психозов множеством коллег: доступно описать психические автоматизмы может только тот, кто это пережил сам. Он вёл себя так же, как инфекционисты того времени, испытывавшие вакцины на себе.