Владимир Ларионов - Александр Невский и Даниил Галицкий. Рождение Третьего Рима

Совершенно иной позиции по отношению к якобы незапланированному князем Александром генеральному сражению придерживается Д.Н. Альшиц. Он обращает внимание на продуманный и тщательно организованный характер движения русского войска: «…в соответствии с летописными сведениями о данном походе, а также о многочисленных других зимних походах в этом районе мы можем сказать, что Александр шел из Пскова обычным путем по льду, не до острова Колпино, как думают некоторые историки, а весь путь на север, до Новгородских укреплений у Вороньего камня и построенного вблиз него укрепленного городка».

Именно встав в этом опорном пункте, Александр не только пустил отряды «в зажитье», с дополнительной разведывательной функцией, но и, оставив брата Андрея на восточном берегу озера, со своей дружиной продвинулся к западному берегу. Только узнав о разгроме отряда Домаша, князь отводит свою дружину тем же путем, которым она выдвигалась, то есть строго на восточный берег к укреплениям Вороньего камня. «При таком представлении о движении русского войска к месту битвы действия Александра Невского утрачивают навязанный им традиционной схемой порой неоправданный, порой случайный, а порой беспечный характер. Напротив того, разгром немцев у Вороньего камня становится закономерным финалом тщательно продуманной и блестяще осуществленной военной операции, заслуженно привлекающей к себе внимание через многие сотни лет… Подвод войска к району непосредственного соприкосновения с противником был осуществлен Александром по кратчайшему и лучшему в зимних условиях пути по льду озера. В качестве предположения можно допустить, что часть войска, например Суздальский полк князя Андрея, шла в район Вороньего камня по восточному берегу, по дороге Псков — Гдов, до реки Желча, затем по льду реки до места назначения. При таком движении подлинная численность войск Александра была скрыта от противника, разведка которого могла наблюдать с эстонского берега лишь часть его, идущую по льду».

Однако мы можем заметить, что данная практика укрытия войска и засадных маневров вряд ли могла быть применяема Александром, о чем у нас речь будет идти отдельно. Мы дадим обстоятельное, развернутое исследование данного вопроса современного исследователя С.М. Титова ниже.

В данном случае мы должны видеть несколько вариантов развития событий, которые не мог не учитывать Александр. Уверенности, что немцы соберут силы для генерального сражения, у него не было. Активные действия отрядов на западном берегу Чудского озера могли иметь целью, как считал и Д.Н. Альшиц, не только заниматься сбором фуража и разведывательных данных, но и прямо провоцировать немцев собрать силы для отпора и вынуждать их к активным действиям, которые и привели их на лед озера для генерального сражения. Вероятно, Александру необходимо было не только выманить немцев на лед, но и предопределить место сражения загодя. У нас нет данных о том, что Александру удалось создать серьезный перевес в живой силе и скрыть это от немецкой стороны. Вероятно, силы столкнувшихся на льду войск были примерно равны. Еще раз подчеркнем мысль о том, что при абсолютном численном превосходстве русских, стоявших на своем берегу, немцам совершенно не стоило бы выступать наступающей стороной с предсказуемым негативным результатом. Наоборот, немецкой стороне ситуация казалась вполне выгодной, чтобы наказать Александра за дерзкие действия на ливонском берегу.

«Но одно можно сказать с полной уверенностью: владение такой позицией обеспечило русскому полководцу, выражаясь позднейшим военным термином, решающий позиционный перевес, давало ему все шансы на победу. Поэтому и неудивительно, что Александр заранее вполне обдуманно избрал для боя именно эту позицию. Удивительно другое: как могло немецкое командование втянуться в такую явную мышеловку? Факт, однако, остается фактом: немцы в этот район пришли и нашли здесь свою гибель».

Для удара по русскому полку немецкая «свинья» должна была неминуемо втянуться в длинный коридор между полуостровом Сиговец, островом Озолица и полуостровом Пирисаар. При взгляде на реконструированную карту местности XIII века, сделанную экспедицией Караева, мы видим, что именно так, осознанно, князь Александр использовал условия местности. Если предположить, что все же часть войск была укрыта Александром до начала сражения по флангам по сторонам естественного коридора, то при движении вперед «свинья» сама втягивалась в мешок и оказывалась открытой для ударов с фланга. Местность позволяла расположить отряды еще западнее, на южной оконечности полуострова Пирисаар и на северо-восточной окраине полуострова Сиговец. Это давало возможность запереть войска с тыла. Однако мы знаем, что этого сделано не было, что и дало возможности чуди, составляющей арьергард войска, побежать в сторону западного берега, в то время как рыцари основного «клина» были окружены и уничтожены. Вероятнее всего, князь использовал тактику «втягивания» немецкого войска в его атакующей динамике в центр русских войск, и затем наносились фланговые удары, причем силами, которые вряд ли были изначально скрыты от противника. Все это, однако, не отменяет гениального тактического хода князя и превосходного характера выбранной им диспозиции. Каким же образом опытные немецкие рыцари угодили в «классическую» мышеловку?

«Объяснение может быть только одно: Александр, которому выгодно было дать бой именно здесь, искусно заманил немцев в западню с помощью сложного, мастерски проведенного маневра. Немецкие военачальники, несомненно, хорошо знали данный район, да и в момент подхода к нему отлично видели, что ведут свое войско в узкий коридор между полуостровами. Они, безусловно, не пошли бы в ловушку, если бы допускали, что противник помимо полка, встроенного перед Вороньим камнем, сосредоточил на лесистых берегах, то есть на флангах наступавших, значительные силы. Значит, Александру накануне боя удалось создать у немцев ложное впечатление, что других сил, кроме собственного полка, выстроенного у Вороньего камня, у него нет. Немцы спокойно и устремились на этот полк. Прошиблись сквозь него “свиньей” и, надо полагать, рассчитывали развить успех, обрушив дополнительно на расчлененное пополам русское войско шедшую за рыцарями пехоту. Как же удалось Александру ввести в такое заблуждение опытных орденских вояк? Историкам, которые до сих пор считали, что Александр шел со всеми своими силами с целью взять Юрьев, нетрудно допустить, что и командование Ордена тоже могло так думать. В самом деле, немцы узнали от пленных из отряда Домаша, что Александр в 35–40 километрах от Юрьева распустил свой полк “в зажитье”. Отсюда напрашивался вывод, что готовится идти вперед, на Юрьев, обеспечивая свой полк продовольствием перед новым походом. Следовательно, отступление Александра обратно к русскому берегу немцы не могли расценить иначе, как проявление слабости, как крушение его плана, как бегство перед их превосходящими силами. И мы знаем, что произошло дальше: “Князь же вспятился на озеро Немцы же и чудь поидоша на нех”. Традиционное толкование этих слов летописи таково: между тем, как Александр “вспятился” на озеро, и тем, как за ним на лед сошли немцы, прошло достаточно времени — около суток и более. Сразу пошли за отрядами отступавших русских, преследовали их. Могут возразить, что от Хаммаста, где был разбит отряд Домаша, до берега озера, на лед которого отступал Александр, довольно большое расстояние, около 30 километров, и немцы не могли его быстро пройти. Однако такое возражение не основательно. Ведь и Александр начал свой отход не с момента разгрома Домаша, а после того, как до него добежали остатки разбитого отряда. Немцы за это время продвигались по тому же пути. Кроме того, Александр должен был успеть собрать свой полк, ушедший “в зажитье”. К тому же и сам Александр находился не у самого берега, а где-то ближе к Хаммасту. Наконец, самое главное: если, как мы полагаем, Александр действовал обдуманно, он мог и не спешить, с тем чтобы начать отступление на виду у противника. Таким образом, нет никаких оснований искусственно вносить в слова летописи то, чего в них нет — указания на размежевание по времени между отходом на озеро Александра и движением немцев вслед за ним. Теперь мы получаем ответ на вопрос: как могли немцы втянуться в столь гибельную для них ловушку? Рыцари преследовали отступавшее у них на виду после разгрома своего авангарда войско. Они шли добивать слабого противника. Они видели положение таким: Александр шел на Юрьев, неожиданно встретил превосходящие силы рыцарей, отступил и теперь остановился, пытаясь защитить своим полком подступы к родной земле…»