Сергей Ченнык - Последний штурм — Севастополь

Казалось, все рассчитано точно, оставалось единственное — исполнить замысел и взять Севастополь.

Англичане должны были атаковать ненавистный им третий бастион — «Большой Редан», уже стоивший жизни сотням британских солдат, штурмовавшим это укрепление 6(18) июня. Главнокомандующий английской армии поручил непосредственное начальство над войсками в день 27 августа (8 сентября) генералу Кодрингтону: «Для штурма назначены две дивизии: 2-я, Маркгама и легкая, самого Кодрингтона, а в главный резерв — дивизии: шотландская, Колин-Кемпбела, и 8-я, Эйра. Число всех этих войск простиралось до 10720-ти человек, которые были распределены следующим образом: штурмовые колонны генерала Ширлея и полковника Виндгама, вообще состоявшие из 1000 охотников 2-й и легкой дивизий, в голове коих должны были идти 200 стрелков и 320 саперов и рабочих, с лестницами и шанцевым инструментом, а в хвосте — 200 саперов и рабочих, также с шанцевым инструментом. Позади штурмовых колонн следовали один за другим три резерва: первый — в 1500, второй — в 3000 и третий, главный — в 4500 человек». {663} 663 Богданович М.И. Восточная война (1853–1856 гг.), Том 4. СПб., 1877 г. (http://aaludantm/crimea/Dogdan35.htni)

Ценой невероятных усилий английские солдаты в короткое время кирками и лопатами проложили себе путь к Третьему бастиону, подведя апроши на 196 м к исходящему выступу укрепления. {664} 664 Kelly. Tom. From the fleet in the fifties. A history of the Crimean war. London. 1902. P. 362–363 Почему не удалось приблизиться на меньшее расстояние, англичане объясняют свойствами местного грунта, якобы на их участке преобладали скальные породы, в то время как у французов — глинистые. {665} 665 Woods N. A. The past campaign: a sketch of the war in the East, from the departure of Lord Raglan to the capture of Sevastopol, T. 2 . Longman, 1855. P.390–391

Неудачи предыдущего штурма действовали гнетуще. Особого воодушевления не было. Некоторые офицеры видели «гнетущую» схожесть планов сентябрьского штурма с неудачным предшественником — июньским. {666} 666 Woods N. A. The past campaign: a sketch of the war in the East, from the departure of Lord Raglan to the capture of Sevastopol, T. 2. Longman, 1855. P. 394–395 Единственное, что в какой-то мере утешало сыновей Англии — понимание того, что взятие Севастополя может означать конец войне и, соответственно, их мучениям вдали от метрополии. Все понимали, что новая атака, сколь тщательно она ни была бы подготовлена, вновь будет не менее, если не более кровопролитной. Действительно, уже через несколько дней некоторым из них навечно было суждено остаться в негостеприимной крымской земле.

Как и их французские коллеги, британские солдаты и офицеры использовали оставшееся время для того, чтобы написать прощальные письма родным и близким. Сержант Гоуинг писал своим родителям: «Да, сегодня погибнут тысячи (а мы, по слухам, окажемся в самой гуще боя), но это будет великий день. Да охранит меня рука Господня — Его заботам вверяю я свою судьбу. Признаюсь честно, какой-то тихий внутренний голос пророчит мне смерть — и, если так и случится, надеюсь встретиться с вами в лучшем из миров, где нет места войнам. Мне нечего больше сказать — будь что будет. Уверен, я до конца исполню свой долг перед Родиной и Королевой. В какой-то мере я даже рад, что этот день настал: мы ждали его долгие месяцы, а теперь, еще до восхода солнца (сейчас оно только показалось из-за горизонта) Севастополь будет в наших руках. На этом позвольте закончить; прощай, дорогая, самая лучшая на свете матушка; прощай, мой добрый отец; прощайте, любящие братья и сестры. Это письмо будет отправлено только в случае моей смерти — я передал незапечатанный конверт одному из наших сержантов, что находится на лечении в госпитале; если я погибну, он сделает приписку и отправит письмо по адресу. Да пребудет с вами милость Господня, дорогие родные, и да поможет вам Бог пережить столь тяжкий удар. Ваш любящий сын Тимоти Гоуинг, сержант Королевских фузилеров».

Но — солдатское дело выполнять приказ, а схема атаки была разработана тщательно. Горький опыт учитывался в полной мере. Англичане должны были пойти вперед только после начала действий французов против Малахова кургана. Для французов действия союзников были нужны как отвлечение русских и создание условия невозможности переброски подкреплений.

Боевой дух британцев был конечно ниже, чем во время первого штурма города. Они были в ужасе от возможности повторения событий двухмесячной давности. К тому же у них, как ни у кого за время осады, развилась боязнь перед минно-взрывными заграждениями. И тому были основания.

К августу 1855 г. система заграждений перед Севастополем достигла своего апогея, и союзники трезво оценивали ее возможности. Для сардинцев она казалась вообще непреодолимой. Манфреди считал, что она только набрала прочность, несмотря на длительную бомбардировку, и доставит много хлопот при попытке ее преодолеть: «Союзникам, готовящимся к штурму, было известно, что за ближними пострадавшими батареями русских имеются другие — бастионные, специально для поражения штурмовых колонн; что если последние достигнут определенного рубежа, то подвергнутся обстрелу артбатарей крупнокалиберных орудий с Северной стороны; что в оборонительных порядках имеются разные укрытия с капонирами и пушками для стрельбы картечью; волчьи ямы, рогатки, различного рода препятствия, ловушки, чтобы держать штурмующих под огнем как можно дольше». {667} 667 Матвеев В.Д. Негостеприимная Таврида. Сардинское королевство в Крымской войне. Севастополь, 2005 г., С. 100

Неменьший ужас внушал англичанам страх подрыва на противопехотных фугасах. Были случаи, когда британцы отказывались двигаться вперед, мотивируя это наличием мин. Один британский офицер, описывая борьбу за третий бастион, писал: «К несчастью, запасные отряды, которые располагались вдоль пятой, самой передовой параллели, состояли из прибывших мальчишек, новобранцев: опровергнуть их заблуждение, что Редан заминирован по всем направлениям и заставить их двигаться вперед не могли ни слова, ни слезы, ни мольбы офицеров». {668} 668 Аннет М.Б. Минкин «Россия. Путешествия и исследования//Историческое наследие Крыма, № 16, Симферополь, 2006 г., С. 196

Сведения об эффективности минных заграждений крайне скупы. Но страх боязни перед ними со стороны солдат и офицеров союзных войск — лучшее подтверждение безошибочности действий русских саперов.

Главным объектом атаки англичан вновь был ненавидимый ими 3-й бастион. Вступать в бой им приходилось уже после того, как французы броском возьмут Малахов курган и начнут закрепляться на нем. {669} 669 Kelly. Tom. From the fleet in the fifties. A history of the Crimean war. London. 1902. P. 364–365 Таким образом единственное, чем британцы могли оказать поддержку союзникам — удерживание русских от перебрасывания на решающий участок резервных подразделений.