Лев Марсиканский - Лев Марсиканский, Петр Дьякон. Хроника Монтекассино. В 4 книгах

В эти дни, а именно в 1031 году Господнем, блаженный Доминик, творец великих чудес и основатель многих монастырей, в возрасте уже почти восьмидесяти лет отошёл к Господу 568 в Соре, городе Кампании, и был погребён в соседнем с Сорой монастыре, который ныне зовётся его именем 569 . 570

60. В это время братьями нашего монастыря была построена возле города Гаэты церковь в честь святой Схоластики, рядом с древней церковью её же имени, которая там была, а именно, которая щедростью Стефана, епископа этого города, была некогда пожалована им в качестве приюта 571 . Мы сочли непозволительным умолчать 572 о том, какое великое чудо Бог сотворил там благодаря заслугам блаженного Бенедикта. Так, когда однажды один из рабочих на соседней горе, которая возвышается над морем, выламывал камни, из которых надлежало сделать стены этой церкви, железное орудие, которым он работал, внезапно соскочив с рукоятки, упало вниз в морскую пучину. Братья, узнав об этом от человека, с которым это случилось, решили поскорее сделать вместо этого другой молоток, чтобы последовательно завершить начатое дело. Как вдруг один из них, наиболее пылкий в вере, сказал: «Ни в коем случае! Давайте лучше все вместе пойдём с надеждой к месту, где упало железное орудие, бросим рукоятку в воду и без сомнения дождёмся, что и в отношении нашего молотка благодаря отцу Бенедикту вскоре произойдёт то чудо, которое этот отец совершил в отношении косницы гота 573 ». [Что же далее?]* Благодаря внушению Божьему всем пришёлся по нраву этот совет, и они тут же, спустившись к морю, садятся в лодку и, переплыв залив, прибывают к месту, где упало железное орудие. В этом месте, - хотя там, как они видели, была огромная глубина, - они, веря в то, что для Бога нет ничего невозможного, и полагаясь на заслуги нашего святейшего отца и его блаженнейшей сестры, с надеждой бросают в море рукоятку и тут же по Божьей воле возвращают железо, вновь наложившееся на свою рукоять, не без великого удивления со стороны многих.

[В это же время, когда в Риме умер вышеупомянутый папа Иоанн, в понтифики на апостольский престол был поставлен его племянник Бенедикт 574 , родом тускуланец, сын патриция Альберика.]**

61. А названный аббат, уже будучи стар и насыщен днями 575 , скончался в вышеназванном монастыре святого Спасителя 3 июня 576 и был удостоен там почётного погребёния. Когда он умер, монахи не посмели провести выборы без воли [и повеления]* князя. А князь уже давно решил отдать аббатство названному Василию, но, пусть беззаконный и нечестивый, он всё же не хотел совершать это без согласия братьев. Жил в этом монастыре также другой брат по имени Антоний, родом капуанец и весьма начитанный. Итак, князь вызывает его в Капую. Ведь он и ему также обещал некогда это аббатство. Когда он в течение многих дней поддерживал в них обоих такого рода надежду и прошёл уже почти целый год, он наконец раздумал назначать Антония, поскольку тот никоим образом не соглашался ему присягать, и одобрил избрание Василия. Итак, этот верховный архимандрит поручает, чтобы несколько старших братьев этого места прибыло к нему в Капую и он дал им аббата по их совету. Те собрались, и названный аббат был избран у него во дворце и оттуда со славой препровождён в монастырь этого города, перед этим собственноручно и весьма постыдно принеся князю клятву в том, что впредь не будет удерживать двадцать солидов в год со всех переданных ему имуществ монастыря.

62. Василий 577 , 33-й аббат, пребывал в должности два года.

Поставленный, как было сказано, недостойно и по-мирски, он, пока жил, вёл, однако, ещё более недостойный и постыдный образ жизни 578 . Ибо он вёл себя не как аббат такого великого монастыря, но как управляющий дел князя, так что примерно пять месяцев после своего назначения оставался в Капуе, усердствуя скорее в служении князю, чем в заботе о монахах. Сколько бы раз ни случалось ему приходить сюда 579 , ему ни в коем случае не давали здесь оставаться, ибо Тодин, как мы говорили выше, завладел курией аббата, и тот, поднимаясь сюда, словно некий чужак, даже у братьев не пользовался тут никаким уважением, никаким почтением, какое обычно оказывают аббатам, кроме того, какое он сам вынуждал у не желавших этого и вопреки их воле. [Итак, в том году, в котором его поставили, а именно 27 января 580 , гора Везувий изрыгнула пламя, такое огромное и необычное, что оно распространилось до самого моря. В это время умер Гваймарий Старший, князь Салернский, оставив наследником княжества сына Гваймария 581 .]* При этом аббате Альферий и Стефан, священники из города Миньяно 582 , пожертвовали в наш монастырь одну церковь своего права имени святого Варфоломея, возле самого города, вместе с одним своим домом и со всеми [имуществами и]* владениями этой церкви 583 . Аббат отдал в аренду неким термольцам крепость под названием Петра Фрацида [со всеми её владениями]* и получил за это 1200 солидов и в качестве ценза - 40 солидов.

63. Когда же всемогущий Бог решил уже положить конец таким бедствиям 584 и такому разграблению этого святого места, и молитвы и стоны рабов Божьих, слёзы сирот, вдов и бедняков были посланы на небо в ларце выслушивания, [согласно тому, что содержит Мудрость, сердце царя - в руке Господа: куда захочет, Он направляет его 585 ,]* то в 1038 году 586 от воплощения Господнего император Конрад, перейдя Альпы с очень сильным войском, вступил в Италию и прибыл в Милан, ибо был сильно оскорблён архиепископом этого города 587 . Там некоторые из старших братьев нашего монастыря, которые уже давно отправились к нему за горы с жалобами, явились к нему и со слёзными жалобами вновь поведали ему обо всех злодеяниях, которые они претерпели от Пандульфа за столько лет, прося и умоляя, чтобы он наконец соизволил прийти в эти земли и силой вырвал из рук такого тирана обитель блаженного Бенедикта 588 , которую до сих пор его предшественники весьма почтительно держали под своим покровительством. Император, склонившись к их [жалобам и]* просьбам, так как был весьма благочестив, спешно прибыл в Рим, где также принял многочисленные жалобы на Пандульфа от очень многих других как церковных, так и прочего чина мужей. Итак, проведя совещание со своими магнатами, он, вняв призыву богобоязненных мужей, отправляет от своего имени в Капую нескольких деятельных мужей, передав князю, чтобы тот, если не хочет тут же испытать его гнев, прежде всего немедленно вернул Монтекассинско-му монастырю всё, что у него отобрал, затем отпустил пленных мужей всякого чина и рода и быстро вернул каждому его имущество без всякого ущерба. Итак, послы императора приходят в Капую, встречаются с Пандульфом и, тщетно проведя с ним множество бесед, без всякого результата возвращаются к своему господину. Ибо Господь ожесточил его сердце, как некогда ожесточил сердце фараона 58 '', чтобы заставить его силой сделать то, что тот не хотел исполнить добровольно. А император, узнав, что Пандульф пренебрёг его волей, воспылал гневом и, взяв войско, пришёл в Монтекассино. Когда его служители, которые по обычаю были высланы вперёд для взимания того, что причиталось королевскому величию 590 , вошли в монастырскую курию, названный Тодин, перепугавшись, тайно удалился, смешавшись с толпой людей, и, поспешив в замок 591 , укрылся там 592 . Когда об этом сообщили братьям наверху, один из старших по имени Аццо, выйдя вперёд, сказал: «Время молчать, о братья, миновало, и пришло время говорить 593 . Вот, воссиял день нашего избавления. Так давайте спустимся и согласуем с королевскими служителями всё, что необходимо». Когда это было сделано, они весьма почтительно приняли и приютили у себя императора, а на следующий день он вместе с женой 594 и своей невесткой 595 поднялся в монастырь, чтобы препоручить себя блаженному Бенедикту и братьям 596 . Поскольку братья принимали его с великой почтительностью и весьма торжественно, он после молитвы вошёл в зал капитула, чтобы побеседовать с ними. Когда он воссел, все монахи, разом поднявшись, распростёрлись пред лицом его и, встав, [после того как им дали возможность говорить]*, сказали: «Все мы так ждали вас, так желали увидеть ваше лицо, наконец, так ожидали вашего прихода, как если бы души праведников ожидали в преисподней прихода Спасителя». Когда император в ответ на это залился слезами, все они вновь падают на лицо своё 597 и, вновь поднявшись, по порядку рассказывают, сколько и какого именно зла они претерпели на протяжении примерно двенадцати лет с момента возвращения Пандульфа, и, заклиная его именем Бога и блаженного Бенедикта, просят, чтобы он соизволил положить конец таким бедствиям. Тогда император, клятвенно подтвердив, что он только по этой причине и пришёл в эти земли, и весьма благоговейно обещав, что, пока будет жив, он от всего своего сердца будет почитать и оберегать это место, приказал наконец, чтобы двенадцать из них отправились к нему в Капую, где он по их совету более свободно предпримет то, что следует сделать по поводу этого дела 598 . Затем он положил на алтарь блаженного Бенедикта пурпурный покров, украшенный по окружности золотым фризом на одну ульну в длину. Наконец, весьма смиренно препоручив себя молитвам братьев, он, получив таким образом благословение, отправился к Капуе. Между тем Пандульф, ни в коей мере не смея ожидать августа в Капуе, вместе с аббатом, скорее его, нежели нашим, бежав, укрылся в названном замке святой Агаты[, который с величайшим старанием укрепил со всех сторон]*. Император же, вступив в Капую в самый канун Троицы 599 , на следующий день разбил шатры у Старой Капуи. Тут же явились монахи, прося исполнить обещанное и, прежде всего, требуя себе аббата. На это император, как и было решено, ответил: «Это не моё дело; вы сами изберите одного из вас». Когда те ответили, что у них нет подходящей кандидатуры и что нецелесообразно во время таких волнений рукополагать в таком доме кого-либо без большой силы и могущества, а потому, мол, во главе их следует поставить кого-то влиятельного из его людей, император, оставаясь при своём мнении, сказал: «Ни в коем случае! Но изберите подходящего для вас аббата из вашей общины, как предписывает устав блаженного Бенедикта». Те же, настаивая тем не менее на прежней просьбе, поддержанные также помощниками и советниками августа, наконец, просили дать им в аббаты Рихерия, который тогда управлял Леонинским аббатством 600 . Император, сильно огорчившись из-за этого, - ибо Рихерий был ему очень дорог и весьма полезен [во всех его делах] *, - хотя поначалу упорно не хотел этого делать, в конце концов, побеждённый доводами и просьбами монахов, согласился и, призвав его, передал братьям для рукоположения в аббаты, хотя тот [сильно плакал]* и упорно отказывался. [В эти дни случилось то чудо, которое достопочтенной памяти Пётр, епископ Остийский 601 , описал в речи о бдениях блаженного Бенедикта, а именно, когда огонь в этом монастыре был потушен внезапным небесным ливнем 602 ...]* Кроме того, Пандульф поручает [через послов]* передать императору [просьбу о прощении]*, обещая дать ему триста фунтов [лучшего]* золота, если заслужит его прощение вместе с милостью; причём половину этого золота он обещает дать сразу, а за вторую половину передать в заложники дочь и племянника. Император соглашается, и тот передаёт ему деньги и заложников. Сделав это, Пандульф тут же жалеет о содеянном, и, полагая, что, как только август покинет город, он легко сможет вновь овладеть им, отказывается послать остаток золота. Итак, император, проведя совещание как со своими людьми, так и с нашими 603 , передаёт должность Капуанского князя Гваймарию [Младшему]*, князю Салернскому. Он также по настоянию этого Гваймария утверждает Райнульфа в должности графа Аверсы. А Атенульфа, архиепископа Капуанского, которого негодный Пандульф бросил в темницу, восстанавливает на его престоле. Весьма настоятельно препоручив им нашего аббата и все дела нашего монастыря, чтобы они защищали и оберегали его во всех делах вместо него, он, уведя с собой заложников Пандульфа, отправился в Беневент 604 , [где вместе со своим войском подвергся со стороны горожан весьма постыдному и недостойному обращению] *, и [спустя не очень много дней]* через Марку ушёл оттуда за горы; не прошло и года, как он умер 605 , оставив империю своему сыну Генриху 606 . В это же время Гваймарий при поддержке норманнов взял Сорренто и уступил его своему брату Гвидо 607 . Он также подчинил своей власти Амальфи. Между тем Пандульф, оставив в названном замке сына 608 для захвата Капуи тем или иным образом, сам вместе со своим Василием ушёл к императору 609 в Константинополь за помощью войском или деньгами. Но император не только ничего ему не дал, но даже отправил его в ссылку, убеждённый послами Гваймария, и этот несчастный пробыл там более двух лет до самой смерти императора; наконец, освободившись, он вернулся домой без всякого результата.