Сергей Захаревич - Босфорский поход Сталина, или провал операции «Гроза»

В январе 1941 года новым командующим Дальневосточным фронтом назначается генерал армии И.Р. Апанасенко. Воспевать полководческие подвиги Иосифа Родионовича трудно. Трудно потому, что никаких полководческих подвигов за плечами Иосифа Родионовича нет. Действительно матерый кавалерист с июля 1918 года, бывший царский прапорщик Апанасенко командует конным партизанским отрядом в Ставрополье. С августа он руководит полурегулярными бригадами 2-й Ставропольской пехотной дивизии, затем 1-й дивизии, после, с октября 1918 года назначается командующим 1-й Ставропольской кавдивизией, сплошь состоящей из партизан. Эта самая дивизия позже будет преобразована в 6-ю кавдивизию кавалерийского корпуса Буденного — в одну из самых славных в 1-й Конной Армии. Апанасенко становится ее командиром (с марта 1919 по октябрь 1920 года, с перерывами).

Когда Суворов изображает его вторым после Буденного лицом в Конармии, то это явная нелепица. 6-я была не единственной дивизией в армии. В этом соединении хватало гораздо более ярких звезд, нежели Апанасенко: Городовиков, Тимошенко, Тюленев, Ракитин, Летунов и др. Командарм Буденный сам являлся, в некотором роде, вторым лицом в собственной армии, первым был забравший всю политическую власть Клим Ворошилов. Главная же роль в разработке боевых операций принадлежала бывшим царским кавалерийским офицерам Зотову и Клюеву. Никакими полководческими талантами комдив-6 Конармии Апанасенко в гражданскую себя не зарекомендовал, но, являясь членом буденновско-вороши-ловской когорты, в последовавший за гражданской войной период он стал «расти».

С 1924 по 1930 год Апанасенко командует 5-й и 4-й кавдивизиями. В 1932 году является командиром-комиссаром 4-го кавкорпуса Среднеазиатского военного окурга. С 1935 по 1938 год — зам. командующего войсками Белорусского военного округа. В отличие от своих начальников по округу, Апанасенко репрессиям не подвергался, оно и понятно — бывший «буденновец». С 1938 по 1941 год — командующий войсками Среднеазиатского военного округа. При этом в сталинской «команде войны» он всегда оставался фигурой «второго ряда». Когда сталинский выдвиженец Штерн потребовался в Москве, своего Григория Михайловича сменил на Дальнем Востоке свой Иосиф Родионович.

В 1943 году, к началу боев на Курской дуге Апанасенко назначается заместителем командующего Воронежским фронтом Н.Ф. Ватутина. Какое унижение: 53-летний генерал назначается замом к 42-летнему «пацану»! В августе 1943 года в ходе одного из авианалетов немецких бомбардировщиков Апанасенко получил тяжелые осколочные ранения и скончался в госпитале.

«Вот именно в этом, самом главном управлении штаба и служил Гри-горенко. Он имел уникальную возможность наблюдать командующего

Дальневосточным фронтом генерала армии Апанасенко не на парадной трибуне, не на партийной конференции и даже не на пьянке после удачной охоты на волков, а в тиши главного рабочего зала бетонного бункера, там, где над картой обсуждаются варианты, там, где вырабатываются планы операций и войны» [64, с. 269].

Апанасенко был назначен командующим Дальневосточным фронтом в январе 1941 года. Разговор о плане оперативного прикрытия границы в мемуарах Григоренко имеет место в самом конце августа 1941 года (то есть через 8 месяцев после назначения Апанасенко командующим), поэтому предложение: «Апанасенко сразу же пожелал лично ознакомиться с оперпланом» не может соответствовать действительности, так как 8 месяцев — это далеко не «сразу».

Примечательно также и то, что новый командующий округом только через 8 месяцев узнал от начальника оперативного управления, что, оказывается, в подчиненном ему округе нет грунтовых дорог, параллельных железнодорожной магистрали.

Все Вопросы оборонного строительства, будь то дороги или укрепленные районы, согласуются с Москвой, она же выделяет средства на строительство, поэтому утверждения Григоренко о том, что новый командующий округом что-то там самолично решал без ведома местных партийных органов власти, могут вызвать только смех, а байки о разжалованных в солдаты двух секретарях райкома — ну, это вообще детский лепет: «разжаловать» секретарей могло только ЦК ВКП(б), а никак не Апанасенко. Иосиф Родионович мог устроить это вавилонское строительство, только имея на то кремлевскую санкцию, Григоренко же, как верный холоп, возносит всю хвалу на голову своего хозяина. Тут иное, впрочем, любопытно.

Сталинский выдвиженец Апанасенко сменил своего предшественника Штерна. Почему дороги не были построены Штерном, тем более что трудности с транспортировкой военных грузов выявились еще в период боев у Хасана и Халхин-Гола? Не было такого указания (а следовательно, и выделенных финансовых средств на строительство)! Почему Блюхер не строил дорог? Да по той же причине! А почему строил Апанасенко? Получил приказ и деньги или, может, все дорожные работы командующий Дальневосточным фронтом оплачивал из собственного кармана?

«Дальний Восток — это наш второй фронт. А могло случиться, что и первый. И вот оказывается, что если бы боевая тревога на Дальнем Востоке совпала с дождем, то наши дивизии из военных городков выйти просто не могли» [64, с. 273].

В 1921–1922 годах на указанной территории шли бои и проводились наступательные и оборонительные операции с обеих сторон, а в 1929 году эти же территории стали объектом нападения китайских войск, и ничего, как видим, с СССР не случилось. А вот по Суворову выходит, что без грунтовой дороги это было невозможно. Как же это так получается?

«Мало того, взорвут японцы один мост или туннель, и снабжение из центра станет невозможным…» [64, с. 274].

Суворов отыскал новую смертоносную точку на теле государства, нажатие на которую заставляет страну биться в конвульсиях.

А сейчас мы постараемся объяснить истинную подоплеку всего этого визга в штабе ДФ вокруг грунтовых дорог.

Система базирования частей округа была отстроена годами. Все боеприпасы — под боком, из центра России везти не надо (да и не успеешь в случае чего). Отсутствие грунтовой дороги от Куйбышевки до Хабаровска не мешало частям РККА на протяжении многих лет вести бои в этом регионе, да как выясняется — и не могло помешать.

Дело в том, что если речь идет об обороне, то отсутствие грунтовых магистралей на своей территории — это не слабость, а сила, так как это воспрепятствует в случае чего быстрому продвижению противника в глубь советской территории.

Непонятно, почему свои претензии Суворов не предъявляет, например, династии Романовых, за 300 лет не удосужившихся проложить торный путь к океану или к тому же товарищу Сталину. Сталин все пугал население японской угрозой, однако главные военные приготовления осуществлял все же в европейской части страны, а вот оборону Дальнего Востока ни он, ни местные органы власти крепить не торопились, зато понастроили на Дальнем Востоке лагерей для ссыльных и заключенных. Знать, не было нужды в «грунтовке» до поры до времени.