Сергей Павленко - Восстание мазепинцев

Такая версия имеет право на существование. Но документы дают основание толковать его позицию все-таки иначе. Похоже, миргородский полковник отлучился в Сорочинцы, которые тогда были в стороне от действий вражеских армий, лишь бы найти жену, обеспечить ее безопасность и принять какие-то меры для мобилизации казаков. Это, в частности, подтверждал на допросе 14 июля 1709 г. лубенский полковник Дмитрий Зеленский, который сообщил, что он, получив «ведомость о смерти дочери своей, то просился у Мазепы для погребения оной в Лубны, в чем ему помагал миргороцкой полковник, по которому прошению отпущен он з дороги, как шли из Гадича в Ромны». [177] Доба гетьмана Івана Мазепи в документах. — К.: Видавничий дім «Києво-Могилянська академія», 2007. — С. 726. Т. е. Д. Апостол сначала поехал помочь коллеге организовать похороны. Это в сторону (по прямой почти 70 километров) от дороги Ромны-Гадяч. Хотя путь этот мог быть и 90 километров. Д. Зеленский не сообщает деталей, как они ехали, но делает замечание, что миргородский полковник «к уходу путь себе сыскал» вечером [178] Там же. . На мой взгляд, последний отклонился от основной дороги километров на 12, лишь бы побыть дома, увидеть родных. К сожалению, Д. Апостол в сумерках проявил безпечность и попал в Сорочинцах в ловушку: здесь как раз расквартировался большой русский отряд, от которого уже трудно было уйти. Командир последнего князь Г. Волконский писал 21 ноября царю: «Полковник миргородцкой к нам из Гадич в Сорочинц прибыл на другой день по прибытии моем и сказывал, что он был при Мазепе по неволе. А ныне, как де поехал Мазепа да Рамны, и он ехал за ним, и от него отъехал, и с ним отъехал полковник лубенской; и говорит, что генералной судья и генералной есаул Максимович отъедут (…) И тот полковник остался у меня в Сарочинце. (…) Толко я признаваю на словах, что он, полковник, нам верен ли; и с тем полковником как чинить, о том как твое царское величество повелит» [179] Письма и Бумаги Петра Великого. — Москва-Ленинград, Т.8. Вып. 2, С. 983. . Семья Д. Апостола находилась в Сорочинцах, поэтому он вынужден был действовать в интересах своих близких. Конечно, полковник мог заявить о своей преданности Мазепе. Но таким образом он подписал бы себе смертный приговор, а жене, детям — ссылку в Сибирь.

Первым аргументом, который опровергает достоверность стремления Мазепы передать Карла XII и его генералов царю, служит довольно простая деталь. Если бы Д. Апостол выполнял такое сверхважное задание гетмана, то он бы на протяжении одного-двух дней достиг бы Лебедина (от Батурина около 150 километров, а от Ромнов, Гадяча еще меньше. — Авт. ), где была русская ставка, находился царь. Вместе с тем миргородский полковник сильно «отклоняется от курса», едет в противоположную сторону — к своему имению в Сорочинцах, что почти за 70–80 километров от Лебедина. Кроме того, если бы Д. Апостол стремился лишь получить личное прощение у царя, то тоже бы направлялся в сторону Сумщины, в расположение русской армии. Но, натолкнувшись на воинов Волконского, он вынужден подчиниться судьбе и притворяться, выдавая себя, как и большинство пойманных мазепинцев, «прозревшим» приверженцем Петра I. Именно из своего села он начал борьбу за жизнь свою и семьи: прислал И. Скоропадскому письмо, в котором просил новоизбранного гетмана, чтобы тот похлопотал перед Петром I о его помиловании [180] Мельник Л. Лівобережна Гетьманщина періоду стабілізації (1669–1709 pp.). — К.: Інститут системних досліджень освіти, 1995. — С. 69. — «дабы его царское величество не мел на мене, верного подданого своего, якого гневу и не похотел карати» [181] IP НБУВ. — Ф. VIII. — Сир. 1783. — Арк.27. . Д.Апостол оправдывался, что «жодним способом от него (Мазепи. — Авт. ) не моглем высвободиться и той его змене (которая и неявна нам была) супротив…» [182] Там же. В письме нет ни одного намека на какую-то тайную задачу. Для чего Д. Апостолу просить у И. Скоропадского посреднической услуги, если он был послан с тайной миссией?

К Петру I миргородский полковник отправляется из Сорочинцев лишь 28 ноября, т. е. через 8 дней после отхода от И. Мазепы. Это удостоверяет князь Григорий Волконский в своем письме к О. Меншикову:

«Светлейший князь, мой милостивый государь. Покорно доношу твоей светлости: от’ютанта господина Резанова я к себе в Сарочинск получил, и господин полковник миргородцкой з господином Мавриным и Резановым поехали да царского величества и до твоей светлости. И с ними, для опасения от неприятеля, по твоему указу, отправил драгун и казаков 200 человек. (…) Полковник миргоротцкой имеет опасения, а я по нынешнему ево поведению мышлю, что он ныне зело склонен нашей стороне.

Униженный твой слуга князь Григорей Волконский.

Из Сарочинца ноября 28-го дня 1708.

Которые, государь, люди от меня посланы с ним полковником поволь их или иных с прибавкою прислать ко мне: фортеца велика, а людей зело мало, обнять ни половины не ким, и пушкорей нет» [183] 1708, листопада 28. — Сорочинці. — Лист Г. Волконського до О.Д. Меншикова. (Публікація Г.П. Георгіївського) // Исторический журнал. — 1940. - № 12. — С. 82–83. .

Вторым аргументом, который ставит под сомнение вероятность измены гетмана Карлу XII, является протокол допроса миргородского полковника [184] IP НБУВ. — Ф. VIII. — Спр. 1786. — Арк. 35. . В нем снова не находим каких-то намеков о Д. Апостоле как посланце И. Мазепы. Он свидетельствует обо всем, но ничего не говорит о тайном предложении гетмана!

Третий аргумент, опровергающий «письменную» миссию Д. Апостола, — отрицательная реакция в лагере мазепинцев на его отход. И.Мазепа и его сторонники не знали обстоятельств, из-за которых старшина попал в Сорочинцах в руки драгун, а потому, как свидетельствовал атаман Сенчи Кирилл Сергиев россиянам, «миргородского полковника зело бранят» [185] Письма и Бумаги Петра Великого. — Москва-Ленинград, 1951. — Т.8. — Вып… 2. — С. 980. .

Четвертым аргументом, который подтверждает фальшивость писем Г. Головкина к И. Мазепе, служат послания первого к русскому дипломату П. Толстому. Так, 10 декабря 1708 г. Г. Головкин писал, что «пришлого 22-го дня сего месяца полковник миргородцкой Апостол к нашим войскам действително прибыл и его царского величества во всемилостивом пардоне просил» [186] Там же. — С. 879. . Т. е. в этом дипломатическом послании совсем ничего не сообщается о каких-то других мотивах перехода старшины на сторону россиян.

Пятым важным аргументомподобного плана являются свидетельства полковника Игната Галагана, который в письме канцлера Г. Головкина фигурирует как посланец И. Мазепы с повторным посланием гетмана к царю. Вышеупомянутый Г. Волконский в письме от 6 декабря царю писал: «Сего декабря 6-го дня приехали ко мне с писмом от компанскова полковника Калагана 5 человек кунпанщиков, в котором написано, что он едит с полком своим к царскому вашему величеству служить по писмом нашим, каторые мы писали с полковником миргородским к ним прежь сего» [187] Там же. — С. 985. .