Джеффри Хоскинг - История Советского Союза. 1917-1991

Окончательно карточный домик рухнул в начале декабря, когда референдум на Украине полностью поддержал декларацию о независимости: даже традиционно прорусски настроенные восточные регионы дали около 80% голосов в поддержку декларации. Горбачев предупреждал, что как без Украины нет Союза, так без Союза нет и Украины. Первая часть этого утверждения была чистейшей правдой. Ельцин встретился с Кравчуком и президентом Белоруссии Станиславом Шушкевичем [33] Станислав Шушкевич был в то время председателем Верховного Совета Белоруссии. — Прим. ред. . 8 декабря они обнародовали совместное заявление, где говорилось, что Российская Федерация, Беларусь и Украина, будучи основателями СССР и сторонами, подписавшими Союзный договор 1922 г., (…) объявляют, что СССР, как субъект международного права и геополитическая реальность, прекращает свое существование. Вместо этого они образовали “Содружество независимых государств” и пригласили другие республики присоединиться к ним.

Конституционность такого шага сомнительна. В определенном смысле это был “демократический государственный переворот” — однако лидеры, которые приняли столь неожиданное решение, в отличие от августовских путчистов, по крайней мере получили от своих народов власть вполне законным путем. Сомнителен этот акт и с дипломатической точки зрения. Все бывшие республики СССР, кроме Прибалтики и Грузии, вступили в СНГ, но некоторые выразили свое возмущение, поскольку с ними не было проведено никаких предварительных консультаций по вопросу о прекращении существования государства, к которому все они формально принадлежали.

Горбачев в характерной для него манере сначала протестовал, а потом смирился с неизбежным. 25 декабря он объявил о своей отставке с поста Президента СССР. И вот вместо красного флага с серпом и молотом над куполом Кремлевского дворца поднялся трехцветный флаг России.

Новому Содружеству по-прежнему досаждали все неприятности, унаследованные от СССР. К тому же в самой его концепции имелись неясности, осложнявшие отношения между двумя крупнейшими республиками СНГ. Украина явно рассматривала его со-' здание как несколько замаскированное окончательное расставание с СССР, в то время как Россия склонялась к мнению, что это обновленный и подправленный вариант того же СССР.

Советский Союз пал из-за фатальной слабости, заложенной в нем Лениным в самом начале. В марксистской теории всегда существовал разрыв между научным анализом буржуазного общества и пророческим предвидением социалистического будущего. Ленин разрешил это противоречие при помощи “партии”, которая должна была превратить убогие пророчества в реальность посредством единомысленных политических акций. Когда естественное развитие общества не соответствовало программе (а это было почти всегда), партия использовала физическое насилие и веру, чтобы привести первое в соответствие со вторым. Таким образом партия не только руководила обществом, но в конечном итоге вытеснила его и сама встала на его место, приступив к созданию нового общества по своему образу и подобию.

Во времена быстрой индустриализации и Отечественной войны еще было какое-то оправдание этому тотальному принуждению, формирующему и контролирующему все социальные процессы. Но во времена более мирного и тонкого развития партия превращалась в злого духа, стоящего на пути экономического и интеллектуального развития, сковывающего энергию общества и в конечном итоге постепенно подрывающего Советский Союз как сверхдержаву.

Именно в такой момент к власти пришел Горбачев. Он знал, что следует решительно ограничить власть партийно-государственного аппарата. Выполняя эту первостепенную задачу, Горбачев обратился к Ленину образца 1921–24 гг., тому Ленину, на котором уже не лежала ответственность военного времени, да и политической власти он тоже уже не имел. Тогда он смог осознать систему, которую сам и создал. Он знал: что-то было сделано неправильно, но точного диагноза поставить не мог — он сам даже ухудшил положение, повысив властные полномочия Центрального комитета. Тем не менее последние ленинские работы изобилуют предупреждениями об опасности бюрократизма, коммунистического чванства, шовинизма и навязчивой идеи решать все проблемы при помощи администрирования.

Поднимая общество на борьбу с мертвой хваткой партийного аппарата, Горбачев действовал гораздо успешнее Ленина. Но в результате он развалил Советский Союз. После того как гласность достигла той точки, за которой начинается свобода слова, неформальным политическим движениям было позволено консолидироваться, а законодательные собрания были реформированы таким образом, что неформалы оказались способны влиять на их деятельность. Горбачев высвободил силы, которые оказались гораздо мощнее, чем он думал. Он также отпустил на волю этнические процессы, которые долго воспалялись под гнетом национальной политики советского правительства. И когда на сцену явились подлинные социальные и политические силы, которые не зависели от партии, аппарат оказался неповоротливым и неспособным к действенному сопротивлению. Так не осталось ничего, что сдерживало бы распад Союза.

Нации и классы советского общества оказались куда более способными заниматься реальной политикой, чем это казалось со стороны. Столкнувшись с ними, коммунистическая партия, которая скрепляла всю эту систему, оказалась хрупкой, склонной к расколам и лишенной каких-либо конструктивных идей. В ее девяностолетней истории практически отсутствовал опыт, который мог бы пригодиться в политической борьбе с движениями, пользующимися настоящей народной поддержкой.

Столкнувшись с такими вопиющими противоречиями, Горбачев начал колебаться и попытался сочетать совершенно несовместимые политические линии. Он попробовал запустить механизм рыночной экономики, не узаконив при этом частной собственности на средства производства. Он уничтожил монополию КПСС на власть, так и не превратив ее в партию парламентского типа. Он обещал республикам самоопределение, но всеми силами старался сохранить в руках центральной власти важнейшие прерогативы. Он раздавал назначения и, по его словам, верил политикам, которые желали его неудачи. Попытка путча в августе 1991 г. была во многом заговором Горбачева против самого Горбачева, когда одна половина его двойственной политики совершила покушение на другую.

Так Советский Союз и распался на составные части. КПСС не могла стать обычной политической партией, а потому продолжала подавлять любые гражданские инициативы и предпринимательство. Когда ее не стало, у многочисленных земель и народов, которые она объединяла, не осталось ничего общего, кроме разве исторической привычки, от которой они рады были избавиться.