Виктор Кондрашин - Крестьянство России в Гражданской войне: к вопросу об истоках сталинизма

Печатные издания белой эмиграции, так же как и эсеровские издания, помещали на своих страницах весьма далекие от действительности сведения о крестьянском движении в Советской России. Например, редактор известной белоэмигрантской газеты «Общее дело» В.Л. Бурцев опубликовал 20 октября 1921 г. совершенно абсурдное сообщение собкора о том, что Казань будто бы взята восставшими крестьянами, во главе с бывшими генералами и офицерами царской службы, что гарнизон Красной армии примкнул к восставшим, в числе которых находятся казаки, татары и киргизы {55} 55 См.: Белов В. Белая печать. Ее идеология, роль, значение и деятельность. Пг., 1922. С. 55. .

Таким образом, первый этап исследования проблемы можно назвать временем, когда тема разрабатывалась как бы «по горячим следам». Авторами статей и монографий были непосредственные участники событий и их очевидцы — как с одной, так и с другой стороны. На публикациях этого периода лежит печать Гражданской войны, они словно опалены ее дыханием. Отсюда бескомпромиссность оценок, обусловленных в первую очередь итогами войны, и только затем — политическими и идеологическими позициями авторов. В советской историографии на этом этапе утверждается следующая терминология применительно к крестьянскому антибольшевистскому движению: банды, «черная армия», антисоветское крестьянское движение, контрреволюция, кулацкие мятежи, кулацкие восстания, эсеро-кулацкая контрреволюция и т. д. В то же время в эмигрантской литературе речь идет о «крестьянском движении», «аграрном движении» и т. п.

Второй этап изучения проблемы охватывает 1930–1950-е гг. Этот период ознаменовался утверждением в Советской России сталинского тоталитарного бюрократического режима, поставившего историческую науку, как и все другие сферы общественной жизни, в жестко ограниченные идеологические рамки. Методологической основой всех исследований по отечественной истории становится «Краткий курс Истории ВКП(б)», согласно которому в годы Гражданской войны существовал нерушимый союз пролетариата и трудового крестьянства при руководящей роли большевистской партии {56} 56 См.: Краткий курс истории ВКП(б). М., 1937. . Тематика крестьянских восстаний 1918–1921 гг. оказалась фактически закрытой. Она затрагивалась лишь в связи с другими проблемами Гражданской войны. В своих многочисленных работах советские историки повторяли стереотипы тридцатых годов о подготовленности крестьянских восстаний контрреволюционными силами (белыми, партией эсеров, «буржуазными националистами»), их кулацком характере.

В полной мере это коснулось и исследований, посвященных поволжскому крестьянству. Из общей массы работ по истории Гражданской войны в Поволжье в указанный период была опубликована лишь одна, специально посвященная крестьянскому движению, — Р.А. Таубина о восстании Сапожкова {57} 57 См.: Таубин Р. Разгром кулацкого мятежа Сапожкова // Борьба классов. 1934. № 12. С. 56–62. . В этой статье автор занимает резко отрицательную позицию по отношению к Сапожкову и повстанцам. Он голословно заявляет, что А.В. Сапожков никогда не был революционером. Без ссылки на конкретные источники утверждает, что Сапожков проводил массовые порки и изнасилования, создал из деклассированных элементов преданную лично ему «черную сотню», беспробудно пьянствовал. Вину за мятеж Р.А. Таубин бездоказательно возложил на кулачество и его агентов — эсеров {58} 58 Там же. С. 36, 57–58. . Подобную линию он проводил и в других своих публикациях {59} 59 Он же. Из истории борьбы с меньшевистской и эсеро-кулацкой контрреволюцией в период гражданской войны в бывшей Саратовской губернии // Ученые записки Саратовского гос. ун-та им. Н.Г. Чернышевского. Т. 1 (XVI). Вып. 1. 1939. С. 22. . Однако в работах Р.А. Таубина содержится немало достоверных сведений о ходе самого восстания.

Аналогичным образом крестьянские выступления в регионе в 1918–1921 гг. характеризовались в многочисленных статьях, монографиях, сборниках документов, вышедших в свет в 1930–1950-е гг. В них «чапанная война», «вилочное восстание» назывались «кулацкими» мятежами, организованными эсерами и агентами белых {60} 60 Мухарямов М.К. Из истории иностранной военной интервенции и гражданской войны на территории Татарии (1918–1920 гг.). Казань, 1954; Спирин Л.М. Разгром армии Колчака. М., 1957; Соколов С.А. Борьба за хлеб в Саратовском Поволжье в 1918 г. // Из истории Великой Октябрьской революции и социалистического строительства. Саратов, 1958; Умнов А.С. Гражданская война и среднее крестьянство (1918–1920 гг.). Военное издательство Министерства обороны Союза ССР. М., 1959 и др. .

Определенную научную ценность среди публикаций данного периода представляют документальные издания по истории Гражданской войны в Поволжье, вышедшие по линии Истпарта. Среди них следует выделить хроники событий Гражданской войны в Средне-Волжском крае, опубликованные в 1930-х гг. заведующим самарским бюро Истпарта В.В. Троцким, в которых широко представлены факты из истории «чапанной войны», восстания «Черного орла-земледельца», а также мятежа Сапожкова, прежде всего документы повстанцев {61} 61 См.: Троцкий В.В. 1919 год в Средневолжском крае. (Хроника революционных событий). М.-Самара, 1934. С. 91–114,295–302; Он же, Демидов А.Д. 1920 год в средневолжском крае (хроника событий). М.-Самара, 1934. . В целом деятельность Истпарта и его бюро на местах принесла несомненную пользу делу изучения крестьянских выступлений в Среднем Поволжье.

В этом же ключе можно рассматривать увидевший свет в 1941 г. сборник документов «М.В. Фрунзе на фронтах гражданской войны». В нем опубликованы телеграммы Фрунзе В.И. Ленину о «чапанной войне», мятеже воинских частей, крестьянских волнениях в районах Заволжья в мае 1919 г. {62} 62 См.: М.В. Фрунзе на фронтах гражданской войны. М., 1941.

В довоенные годы за рубежом появилось несколько работ историков-эмигрантов, затронувших события крестьянского движения в Поволжье в 1918–1921 гг. {63} 63 См. напр.: Гражданская война на Волге в 1918 году. Прага, 1930. Сб. первый; Вишняк М.В. Всероссийское Учредительное собрание. Париж: Современные записки. 1932. Они были проникнуты ненавистью к большевикам и оправдывали «народное сопротивление» установленному ими в России диктаторскому режиму.

Обращаясь к истории Комуча, советские историки писали о том, что Комуч в области аграрных отношений проводил политику возврата к прежним порядкам и лишь на словах выдавал себя за подлинных защитников интересов крестьянства, а на деле покровительствовал помещикам и кулакам {64} 64 См., напр.: Гармиза В.В. Рабочие Среднего Поволжья в борьбе с Самарской Учредилкой // Исторические записки. Т. 53. М., 1955; Басин С.Г. Комуч в Самаре в 1918 году //Ученые записки Куйбышевского государ. пед. ин-та им. В.В. Куйбышева. Вып. 18. Куйбышев, 1957. .