Майкл Дэвид-Фокс - Витрины великого эксперимента. Культурная дипломатия Советского Союза и его западные гости, 1921-1941 годы

К 1925 году привлекательная возможность оказывать влияние на лиц, определяющих политический курс Германии, настолько вскружила головы персоналу советского посольства в Берлине, что некоторые его сотрудники стали склоняться к переориентации культурных устремлений ВОКСа на Общество проф. Хётча. Существенное значение имел тот факт, что оптимистическая оценка потенциала этого Общества исходила из советского посольства в Берлине, где работал уполномоченный ВОКСа и берлинский дипломат А.А. Штанге, который стал специальным доверенным лицом, определявшим, кто из советских авторов будет печататься в «Ost-Europa». Именно потому, что Общество было консервативным и националистически настроенным, никто, как полагал Штанге, не заподозрит, что советское государство манипулирует им, и в конечном итоге оно послужит хорошим прикрытием для достижения целей большевиков. 24 августа 1925 года Штанге писал Каменевой, что Общество Хётча приобретает «все большее и большее значение для нас». У него широкие возможности, заметные имена и «чисто немецкий характер» (формулировка, которую мог использовать любой немецкий националист), что давало ему преимущества перед Обществом друзей СССР. Поскольку журнал «Ost-Europa» сохранял «национально-политический облик», он считался авторитетным органом в широких кругах образованной публики, куда левая «Новая Россия» («Das neue Russland» — финансируемый ВОКСом орган Общества друзей СССР) «совершенно не способна проникнуть». Напротив, как признавался Штанге, «у очень многих» людей накапливались «сомнения и недоверие относительно информации в “Новой России”» {207} 207 А. Штанге — О.Д. Каменевой, 24 августа 1925 г. Копии — Федору Ротштейну (НКИД и правление ВОКС) и Лоренцу (Отдел Центральной Европы НКИД) // ГАРФ. Ф. 5283. Оп. 1а. Д. 47. Л. 113–115. . [13] Лерш, однако, указывает, что «Das neue Russland» содержала немало материалов о советской культурной жизни, и немецкой читающей публике это казалось новым и интересным — см.: Lersch E. Die auswartige Kulturpolitik der Sowjetunion. S. 83. В целом советские работники культуры и дипломаты слишком уверовали в то, что положительный результат их деятельности будет достигнут с помощью простого размещения материалов советского происхождения в зарубежной печати.

По мнению Штанге, «прямые связи между правительством и учеными» не мешали Обществу проф. Хётча, а, наоборот, помогали. Берлинский дипломат настаивал на том, что «мы имеем на него [Общество] влияние» и ситуация является «выгодной»:

Конечно, не приходится закрывать глаза на то, что «расположенные» к нам буржуазные деятели и ученые в случае какого-либо серьезного кризиса в отношениях между Германией и СССР вряд ли станут на защиту наших интересов. Но они все равно не выступят открыто, если бы даже мы были с ними связаны и другим способом. Во время конфликта прошлого года многие из членов «Друзей новой России» отходили от Об[щест]ва и даже вышли из него. При нормальных же условиях мы имеем в Гезельшафт [т.е. в Обществе проф. Хётча. — М.Д.-Ф.] весьма мощный аппарат, которым можем пользоваться для пропаганды идеи сближения среди буржуазных кругов Германии {208} 208 Штанге — ВОКС, тов. О.Д. Каменевой, сентябрь 1925 г. Копия в Отдел Центральной Европы НКИД // ГАРФ. Ф. 5283. Оп. 1а. Д. 47. Л. 127–128. .

Каменева разделяла мнение Штанге о том, что Общество проф. Хётча заслуживало «всесторонней поддержки». Она согласилась предоставлять статьи для его журнала, организовать книгообмен и чтение лекций, заручившись одобрением Литвинова. Важно отметить, что Штанге поддерживал также идею передачи Общества друзей СССР под контроль Коминтерна, в данном случае не из враждебности, а по причине своего всепоглощающего интереса ко всем нелевым силам. Однако Каменева, так много сделавшая, чтобы не допускать вмешательства Коминтерна в дела ВОКСа, была непреклонна в вопросе сохранения контроля над Обществом друзей и настаивала на одновременном привлечении германских левых и националистов. Как мне кажется, именно ее резкие возражения Штанге по этим вопросам привели его к мысли отказаться от должности уполномоченного ВОКСа в Германии, что он и сделал в сентябре 1925 года {209} 209 Штанге — Каменевой, 8 сентября 1925 г. // ГАРФ. Ф. 5283. Оп. 1a. Д. 47. Л. 134–135; Каменева — Штанге, 24 сентября 1925 г. // Там же. Л. 144–146; Докладная записка [не позднее 3 сентября 1925 г.] // Там же. Л. 48; Каменева — Н.Н. Крестинскому, 2 октября 1925 г.// Там же. Л. 156–157; Штанге — ВОКС// Там же. Л. 126–131. О предпосылках и скрытых пружинах советско-германских научных связей см.: Советско-германские научные связи времен Веймарской республики / Отв. ред. Э.И. Колчинский. СПб.: Наука, 2001. С. 144–171. .

Отношения между ВОКСом и Обществом Хётча продолжали развиваться и достигли наивысшей точки после 200-летнего юбилея Российской академии наук, отмечавшегося в 1925 году. Это сотрудничество действительно помогло осуществлению целого ряда заметных научных и культурных мероприятий, включая Недели советского естествознания и истории, проведенные в Берлине в 1927 и 1928 годах, а также Неделю германских технических достижений в Москве в 1929 году {210} 210 ГАРФ. Ф. 5283. Оп. 6. Д. 57. Л. 92 об.; Дух Рапалло: Советско-германские отношения, 1925–1933 / Ред. Г.Н. Севостьянов. Екатеринбург: Научно-просветительский центр «Университет», 1997. С. 168–170, 113–115; Mick С. Sowjetische Propaganda. S. 260–262; Международные научные связи Академии наук СССР, 1917–1941. М.: Наука, 1972. С. 239–246; Советско-германские научные связи / Ред. Э.И. Колчинский. С. 232. . Каменева отстаивала успешность и незаменимость ВОКСа, требуя признать его роль в достижении высокого уровня германо-советских научных инициатив в тот период. Подобные притязания основывались главным образом на работе ВОКСа с влиятельными представителями нелевых кругов {211} 211 О.Д. Каменева — Н.П. Горбунову, 31 октября 1925 г. // ГАРФ. Ф. 5283. Оп. 1a. Д. 45. Л. 57–60. .

Однако как и Общество друзей СССР, организация Хётча не была застрахована от острой критики со стороны советских референтов и партийного руководства. Вследствие тесной связи данной организации с германскими госструктурами и иностранными политиками представление о том, что она легко может быть использована большевиками в своих интересах, зачастую не выдерживало критики. Более того, в период после 1927 года печатный орган Общества Хётча, «Osf- Еигора», претерпел, по словам одного историка, «медленную трансформацию» под воздействием «давления извне… и компромисса внутри», в результате чего публиковать в этом журнале «что-либо положительное о Советском Союзе» стало очень рискованно {212} 212 Burleigh M. Germany Turns Eastward. P. 34. . Общество Хётча было лишено возможности установить самостоятельные отношения с представителями культуры на Украине и в Грузии, поскольку ВОКС ревниво оберегал свою всесоюзную монополию, не забывая попутно обвинять «влиятельные круги» Общества в поддерживании отношений с украинской «белой эмиграцией» в Германии {213} 213 См. корреспонденцию НКИД за 1929 год в фонде: АВП РФ. Ф. 082. Оп. 12. Д. 80. Папка 51. Л. 13–14,21,24. . В 1929 году референт ВОКСа по Центральной Европе Левит-Ливент подчеркивал, что Общество проф. Хётча «можно использовать лишь относительно» и что оно всегда останется орудием германской политики в руках германского Министерства иностранных дел {214} 214 Отчет по Германии за 2-е полугодие 1929 г. // ГАРФ. Ф. 5283. Оп. 6. Д. 57. Л. 88–89; Левит-Ливент, Референт [ВОКСа] по Центральной Европе. Германия, 1929 г. // Там же. Л. 92 об.; Доклад референта [ВОКСа] по Центральной Европе т. Ливент-Левит [ sic ], 17 июля 1929 г. // Там же. Л. 97. Имя референта писалось в разных документах по-разному. .