Борис Илизаров - Председатель Совета народных комиссаров Владимир Ильич Ленин

Как показывает история революций, на ранних этапах мощных революционных штормов происходит сильная раскачка государственного корабля: то налево, то направо и обратно. Только мудрые и сильные государственные деятели способны удержать в таких условиях корабль на плаву и на правильном курсе. Керенский и те, кому обстоятельства вручили судьбу государства, не обладали такими качествами. Левые, т. е. большевики во главе с Лениным, попытались первыми развернуть корабль к левым заманчивым берегам. В конце июля Временное правительство решило отправить на разваливающийся германский фронт большую часть Петроградского военного гарнизона, чьи разложившиеся солдаты и младший командный состав все более подпадали под влияние большевистских идей. Большевики в недрах своей партии создали сильную «Военную организацию». Ее активными членами были: Н. Подвойский, В. Антонов-Овсеенко, Н. Крыленко, В. Невский, П. Дыбенко, Ф. Раскольников и еще с десяток человек. Ее вооруженные отряды, захватив склады, активно вооружали отряды рабочих и матросов, умело проводили агитацию среди солдат. Координировал их работу Троцкий и другие члены ЦК. Каменев и Зиновьев также принимали участие в этих событиях. Сталин обеспечивал конспиративные пути отхода вождям в случае неудачи. По призыву большевиков 3 июля на улицы Петрограда вышла 100-тысячная вооруженная демонстрация с лозунгами, которые сформулировал Ленин: «Долой Временное правительство», «Долой министров-капиталистов», немедленный мир, немедленное полноценное снабжение населения хлебом, немедленный контроль над производством самих рабочих. Слово «немедленно» постоянно звучало в статьях и речах Ленина того времени; он суетно торопился, он горячился, его охватил азарт революции, которым он, в свою очередь, заражает соратников, а те «народные массы». В Ленине была эта природная, врожденная страсть нетерпеливого бунтаря, рискового игрока, которая в полной силе проснулась в нем в летне-осенние дни 1917 г.

Лозунг «Земля – крестьянам!» он выдвинул несколько позже. К этой идее он пришел, познакомившись со сводкой 242 наказов местных крестьянских Советов, опубликованной партией эсеров, которые готовились к Всероссийскому съезду крестьянских депутатов. Как всегда, в нужную минуту проявив себя гибким политиком, он убил сразу двух зайцев: привлек на свою сторону значительную часть крестьянства и левую половину крестьянской партии социалистов-революционеров. И тем и другим не терпелось, им надоело ждать окончательного решения аграрного вопроса. Русские крестьяне ожидали его уже несколько столетий. Временное правительство, не имевшее полномочий принимать судьбоносные решения, ждало созыва Учредительного собрания, которое должно было иметь все права, но которое, как им казалось, откладывалось месяц за месяцем. А со времени Февральской революции прошло всего лишь четыре месяца.

Три дня вооруженные отряды маршировали по улицам города, выкрикивали лозунги, провоцировали бестолковые инциденты с человеческими жертвами, выкрикивали призывы арестовать Временное правительство, которое никуда пока не пряталось. Керенский вызвал верные части с фронта, и… все закончилось стрельбой. Троцкого и Каменева арестовали; Ленин вместе с Зиновьевым успел бежать в ныне знаменитую деревню Разлив, где они вместе скрывались в шалаше финского крестьянина-большевика. Остальные партийные руководители спокойно продолжали свое дело на свободе. Все они отрицали, что пытались организовать путч, а Ленин даже утверждал, что партия не была инициатором выступления, а из солидарности присоединилась к «стихийно» (?) восставшему и вооружившемуся народу. Народ, мол, поторопился, рано поднялся. Думаю, что июльские события были неудачной пробой пера, связанной со страхом ответственности, по крайней мере, части руководителей, а главное, с намерением уйти от обвинений в бланкизме. Ленин и его соратники еще прислушивались к мнению коллег из меньшевистского крыла. Скорее всего, большевики надеялись, что вооруженные и раскаленные толпы рабочих, солдат, матросов и не всегда уравновешенной левой интеллигенции стихийно кинутся громить и захватывать правительственные учреждения так, как это случилось во времена французской революции 1793 г. и в какой-то степени в феврале 1917 г., в Петрограде. Но этого не произошло, и у большевиков должны были полететь головы, но и этого не произошло, хотя Ленин вновь не скрывал опасений за свою жизнь.

В. И. Ленин у книжного шкафа в своем кабинете в Кремле. Москва, октябрь 1918 г.

Дело в том, что российский государственный корабль тут же резко качнулся, но теперь вправо. В последние дни августа, первые дни сентября начался военный мятеж, возглавляемый героем войны генералом Л. Корниловым. В условиях, когда почти те же самые войска, которые участвовали в разгоне большевистской «демонстрации», теперь сами организовали военный мятеж, Временное правительство было вынуждено обратиться за помощью к большевикам и другим левым. Ленин сначала даже испугался слишком большого сближения с буржуями и «соглашателями», но Корнилов общими усилиями был остановлен на подступах к Петрограду и арестован. Тут же, почти без паузы, началась очередная попытка теперь уже большевистско-лево-эсеровского вооруженного восстания.

Был сформирован общий Военно-революционный комитет при Петроградском Совете рабочих и солдатских депутатов, куда вошло два представителя левых эсеров. В результате этого восстание приобрело «многопартийный» статус. Ленин еще яростнее стал настаивать на новой попытке теперь уже открыто запланированного вооруженного переворота. Дело в том, что на 25 октября 1917 г. намечалось открытие Второго Всероссийского съезда Советов рабочих и солдатских депутатов. Накануне стало понятно, что ленинские радикалы впервые набирают на нем значительное большинство. Вождь (теперь уже действительно – вождь!), которого поддержали Троцкий и большинство в ЦК, предложил совершить переворот от имени и силами Военно-революционного комитета Петроградского Совета, поставив Всероссийский съезд Советов перед фактом захвата власти. Отсюда знаменитые размышления Владимира Ильича в письмах к товарищам из подполья о том, что 24 октября начинать революцию рано (не все делегаты соберутся), а 26-го будет поздно, т. к. делегаты могут погрязнуть в сомнениях. Так что 25 октября 1917 г. назначить революцию будет в самый раз. Расчет вполне рациональный и точный. Конечно, «народным» такое запланированное вождем восстание не назовешь. При жизни Ленина долгое время так и называли – «Октябрьский переворот», постепенно заменяя на «Октябрьская революция», а со временем на «Великая Октябрьская социалистическая революция». По плану большевизированный Второй Всероссийский съезд Советов должен был легализовать переворот, от своего имени сформировать новое «пролетарское» правительство и немедленно приступить к осуществлению ленинской программы «социалистической революции». Все произошло так, как задумал вождь.