Анна Семенова - Император Всероссийский Павел I Петрович

Отнюдь не либеральными настроениями нового императора объясняются его распоряжения о возвращении из ссылки А. Н. Радищева, освобождении Н. И. Новикова, Т. Костюшко и других поляков, все это делалось из желания действовать во всем наперекор политике матери. Именно этими красками было расцвечено все правление Павла, когда, по словам В. И. Ключевского, «самые лучшие по идее предприятия испорчены были положенной на них печатью личной вражды».

В первые дни царствования Павла произошли серьезные перемены в военном ведомстве. «Гвардия в чинах уничтожена, – писал петербургский житель в частном письме, – гвардии капитаны в отставку выпускаемы будут армии майорами… будут мундиры гвардии переменены на вид прусский, и сказывают, все войско по прежнему обмундированию будет в длинные стриженые волосы. У гвардии офицеров виски обрезаны и косы привязаны к затылку поплотнее… Гвардии офицерам не ездить в шесть и четыре лошади, а парою, да и то в санях. Тоже приметно, что все гвардейские офицеры, не доезжая дворца, выходят из карет и шествуют пешком ко дворцу… Кавалергардам всем позволена отставка в армейские полки и в статскую службу, и на лицо их будет из дворян набрано 800 человек унтер-офицеров; учить будет Его Величество артикулу и екзерциции. Его же Величество каждый день бывает при разводе со своим батальоном и гвардией и со всяким офицером очень ласково обходится и жалует отличных… крестами, и к народу очень ласков». Тот же наблюдатель сообщал об изменении облика столицы: «В городе же с 10 часов вечера ночь должна быть, и чтоб в публичных собраниях разъезжались и нигде не были компании. А ночью ходящие откликаются часовым своим именем и чином…»

Правление Павла Первого, продолжавшееся неполные пять лет, одни историки называли «непросвещенным абсолютизмом» (Н. Я. Эйдельман), другие – «военно-полицейской диктатурой» (М. М. Сафонов), упоминались также определения «русский Гамлет», «романтический император». Однако даже те историки, которые видели в его правлении положительные стороны, подчеркивали, что в период его царствования не было различий между понятиями «самодержавие» и «деспотический режим». Придя к власти в 42 года, сложившимся человеком с устоявшимися представлениями о характере императорской власти и своих задачах, Павел с первых дней правления начал их осуществление.

Платон Зубов.

«Во всех мерах Павла явно прослеживается стремление к ограничению личной свободы подданных, унификация всех сфер жизни, борьба с многообразием мнений, суждений, с правом выбора образа жизни, стиля поведения, одежды и пр., – пишет современный историк А. В. Каменский. – В самой этой возможности Павел видел революционную опасность. С проникновением революционных идей боролись и иным способом – введением цензуры и запретом ввоза книг из-за границы». О последнем сюжете известный литератор середины XIX века П. П. Каратыгин сообщал: «Павел с яростью попирал осколки якобинизма, принимал эхо за живой голос, тень за живое существо, внешность за внутренность. В первый же год своего воцарения, государь подверг строжайшему преследованию французские моды: фраки, круглые шляпы, пряжки, широкиe галстуки, самую обувь. Затем обратил внимание на очистку русскаго языка от иностранных слов, напоминавших недавний переворот во Франции, или наоборот – вводил в употребление новыя иностранныя слова, взамен русских. Так, например, в донесениях на высочайшее имя следовало писать: вместо «степень» – класс, «стража» – караул, «отряд» – деташемент, «общество» – собрание, «гражданин» – купец, или мещанин, и т. д. Соблюдение той же осмотрительности вменено было в неукоснительную обязанность всем литераторам, подчиненным строжайшей, неумолимой цензуре, предварительной и карательной. Книга, или театральная пиеса, дозволенная к представлению на сцене, или к печати, могли быть внезапно запрещены и конфискованы; наоборот, запрещенныя – дозволены. Таковы были отношения цензуры к оригинальным русским сочинениям; понятно, что строгость к иностранным – доходила до невозможного». Для просмотра книг, привозимых из-за границы, назначались цензоры при таможнях в Москве, Петербурге, Риге и Радзивилове – тогда приграничном городке на границе с Австрией. По официальным документам, в течение двух лет (1797–1799) было конфисковано 639 книг, из которых 552 – только при одной рижской таможне.

Эта сторона деятельности Павла отмечена несколькими главными направлениями, тесно связанными между собой: реформой государственного управления, изменениями в сословной политике и военной реформой. В конце XVIII века Россия была аграрной страной, где господствовало крепостное право. Большая часть населения находилась в зависимости от дворян-помещиков или государства и продолжала жить земледельческим трудом. Несмотря на это, в стране уже сформировался капиталистический уклад и крестьяне нередко выступали в двух формах, с одной стороны, как крепостные, а с другой – как вольнонаемные работники на мануфактурах, если помещики переводили их на денежный оброк. Хотя при Екатерине число мануфактур значительно выросло, промышленность была развита сранительно слабо и сосредоточена главным образом вокруг Петербурга, Москвы и на Урале. Однако появился такой феномен, как крестьянские мануфактуры, хозяевами которых являлись капиталистые крестьяне, сами находившиеся в крепостной зависимости, например, у графов Шереметьевых.

П. А. Пален.

Крестьяне в основном делились на три группы: помещичьи, государственные и удельные, то есть принадлежавшие царской семье. Особенно тяжелое существование влачили помещичьи крестьяне: они были полностью бесправны, их можно было продавать, закладывать поодиночке или целыми селами. При Екатерине было упрочено положение дворянства, единственного сословия, имевшего только права (в том числе право не служить) и никаких обязанностей. Благодаря гильдейской реформе было регламентировано положение купечества.

Павел, отвергая внешне все, что было сделано его матерью, тем не менее продолжал укреплять самодержавное государство, но другими методами. При Екатерине особенно усилилось значение генерал-прокурора Сената, в ведении которого оказались многие государственные дела, включая финансы. Только самые деликатные финансовые дела, например, займы на ведение войн, решались императрицей тайно в узком кругу самых доверенных лиц. При Павле генерал-прокурор получил в свое ведение функции руководителя еще не созданных министерств внутренних дел, юстиции и частично финансов. Ряд судебных учреждений был ликвидирован, слиянию подверглись палаты гражданского и уголовного суда. Следствием этих нововведений было усиление роли Сената как судебного органа.