Виктор Захаров - Императрица Всероссийская Елизавета Петровна

Семилетняя война тем временем продолжалась. Генерал Фермор действовал энергично. В январе 1758 г., когда тучи над головой А. П. Бестужева еще только сгущались, русские войска заняли древнюю столицу Пруссии Кенигсберг.

После этого, летом 1758 г., российская армия через Польшу двинулась на запад и подошла к Одеру. До Берлина, столицы Прусского королевства, оставалось менее 100 км. Фридрих II к тому времени не без успеха действовал в Силезии против австрийских войск. Узнав о приближении русской армии к своей столице, он немедленно выступил навстречу с основными силами. Переправившись через Одер, армия Фридриха II стремилась выйти в тыл русских. Но Фермор встретил пруссаков на выгодной позиции у деревни Цорндорф. Здесь 14 августа 1758 г. состоялась одна из самых кровопролитных битв в истории войн. Обе армии потеряли треть своего состава. Решающего перевеса не достигла ни одна из сторон. Фермор к утру следующего дня приказал уцелевшим воинам отступить с поля боя. Фридрих II не решился их преследовать, заявив: «Русских легче перебить, чем победить».

Через год противники встретились примерно в той же местности. Российская армия с новым главнокомандующим генералом П. С. Салтыковым подошла к Франкфурту-на-Одере. Вместе с ней действовали теперь союзные австрийские войска. Решающая битва состоялась 1 августа 1759 г. у деревни Кунерсдорф (ныне Куновице в Польше). Прусская армия во главе с Фридрихом II атаковала позиции союзников, укрепившихся на нескольких высотах, господствующих на местности. Инициатива долгое время была в руках прусской армии, которая захватила несколько высот, подвергла русскую армию шквальному артиллерийскому огню и так называемой косой атаке пехоты и кавалерии. Но дивизии генерала П. А. Румянцева удалось удержать центр русской позиции на высоте Большой Шпиц. Фридрих II бросал сюда все новые резервы и, наконец, последний свой резерв – гвардейскую кавалерию лейб-кирасир. Наступил момент, когда П. С. Салтыков мог ввести в бой имевшиеся у него свежие резервы и отдал приказ союзной армии перейти в общее контрнаступление, что привело к полному разгрому противника.

Казалось, путь на Берлин был открыт. Но война затянулась. Возникли разногласия между союзниками. Австрийцы настаивали на участии русской армии в военных действиях в Силезии, которую они все еще надеялись вернуть. Франция не была заинтересована в полном поражении Пруссии, так как не исключала в будущем конфронтации с Австрией. Франция и Австрия не желали укрепления позиций России на Балтике. По настоянию союзников российские войска оказались раздроблены: в 1760–1761 гг. частично они действовали в Силезии, частично в Померании (на южном берегу Балтики). П. С. Салтыков заболел и уступил командование генералу А. Бутурлину. Ярким эпизодом стало вступление русских войск, а именно корпуса генерала З. Г. Чернышёва и конного отряда Тотлебена, в Берлин 29 сентября 1760 г. Прусские войска, находившиеся в столице, оказались в численном меньшинстве и после небольшого сражения капитулировали. Войска З. Г. Чернышёва находились в Берлине четыре дня и оставили город, получив известие, что к столице приближается Фридрих II с основными силами прусской армии. Тем не менее вступление русских войск в столицу Пруссии имело большое символическое и моральное значение.

В 1761 г. русские войска на Померанском театре военных действий осадили сильную прусскую крепость Кольберг (ныне Колобжег в Польше). 5 декабря крепость капитулировала, что упрочило позиции русской армии и флота на Балтике.

Победа была близка. Дипломаты воюющих сторон, включая и Фридриха II, занялись выработкой мирных договоров. Россия надеялась приобрести территорию в Восточной Пруссии, чтобы уступить ее Польше в обмен либо на Курляндию, которая уже со времен Петра I фактически находилась под протекторатом России, либо на часть Правобережной Украины. Союзники не были готовы согласиться на столь существенные территориальные приобретения России.

Елизавета Петровна как могла торопила своих генералов и дипломатов. Но ее здоровье необратимо ухудшалось. С середины ноября 1761 г. один за другим следовали приступы тяжелой болезни. По тогдашним описаниям диагноз определить трудно. Императрица страдала от приступов сильного кашля, которые завершались кровавой рвотой. Едва оправившись от очередного приступа, Елизавета, приободрившись, возвращалась к государственным делам. Крайне плохо она почувствовала себя 12 декабря, но уже 17 декабря императрица объявила указ о необходимости провести реформу соляного налога. Через три дня Елизавета почувствовала себя особенно хорошо, а уже 23-го числа вновь слегла и 25 декабря скончалась.

В течение трех последних дней при постели Елизаветы Петровны находились Пётр Фёдорович и Екатерина. После ее кончины наследник сразу отправился на свою половину дворца отдавать распоряжения в качестве императора Петра III. Екатерина многие дни траура оставалась рядом с телом умершей императрицы.

Последовали радикальные перемены во внешней политике. Фридрих II назвал их «бранденбургским чудом» (тогдашняя столица Пруссии Берлин ранее был центром княжества Бранденбург). Пётр III, будучи страстным поклонником короля, немедленно приказал прекратить войну с Пруссией, заключил сепаратный мир, отказавшись от всех завоеваний России. Более того, он приказал генералу З. Г. Чернышёву помочь пруссакам вытеснить из Силезии австрийцев, своих недавних союзников.

Портрет императрицы Елизаветы Петровны. Художник Л. Каравак.

Так закончилось двадцатилетнее правление дочери Петра Великого. Это время можно с полным основанием назвать елизаветинской эпохой. Она занимает «срединное» положение в русской истории XVIII столетия. И не только в сугубо арифметическом смысле. В правлении Елизаветы Петровны мы ясно видим влияние еще петровской эпохи, начала века с его еще более архаичными чертами. Как отмечал В. О. Ключевский: «Елизавета попала между двумя встречными культурными течениями, воспиталась среди новых европейских веяний и преданий благочестивой отечественной старины. То и другое влияние оставило на ней свой отпечаток, и она умела совместить в себе понятия и вкусы обоих: от вечерни она шла на бал, а с бала поспевала к заутрене…»

Портрет Екатерины II в трауре по Елизавете Петровне. Художник Э. Вигилиус.