Светлана Бестужева - Звездные судьбы (Исторические миниатюры)

Но когда послы от уговоров устали и охрипли (а уламывали они Михаила с матушкой шесть часов подряд), то пришлось перейти к угрозам типа того, что "сам бог взыщет с раба своего Михаила за окончательное разорение государства". Как ни странно, аргумент инокине Марфе показался достаточно убедительным, и она, положившись все на ту же божью волю, дала сыну свое благословение, а за него - согласие. Но скорее всего Марфа Ивановна точно придерживалась сценария, разработанного Филаретом - её мужем и отцом Михаила. К тому же в России того времени считалось просто неприличным соглашаться принять царский венец, не заставив народ хорошенько попросить и поплакать.

Михаила, судя по всему, родители не сочли нужным посвящать в свои игры. Немудрено, что он ехал в Москву с зареванными глазами: шестнадцатилетнему мальчишке, к тому же, мягко говоря, не очень умному, было страшно соваться в змеиное гнездо, хоть и "по воле божьей".

После воцарения сына Филарет с триумфом вернулся в Россию. А вскоре последовало официальное заявление Михаила о том, что "Каков он государь, таков и отец его государев. Великий государь, святейший Патриарх и их государское величество нераздельно". Куда уж яснее! Фактически первым царем династии Романовых стал патриарх Филарет - в миру, в первой своей жизни Федор Никитович, во второй жизни - смиренный монах, таинственный старец в клобуке. Именно он провел те реформы, которые превратили Россию в великое государство.

Во-первых, тихо и незаметно произошла земельная реформа, о которой мало кто знает: поземельная подать уступила место подворной. Теперь каждый крестьянский двор должен был платить в казну определенную сумму, независимо от того, какое количество земли было у него в запашке. Таким образом поощрялось развитие земледелия. Во-вторых, Московское государство, постоянно нуждаясь в деньгах, не пошло по легкому пути увеличения налогов, а постаралось извлечь максимальную выгоду из торговли с иностранцами через Архангельск. С английскими и голландскими купцами в Россию потекла иностранная серебряная монета ("ефимки"). А главное, стали приезжать, как сказали бы сейчас, "иностранные специалисты" - офицеры, ученые, инженеры, врачи. Так что "окно в Европу" прорубил, конечно, Петр, но уже его прадед пытался проделать какое-то подобие "форточки" для притока свежего воздуха. И небезуспешно.

Наконец, церковь в России обрела такой блеск, величие и авторитет, каких у неё до того времени и не было. Притихли и бояре: тонко изучивший за время польского плена способы управления "ясновельможными панами", Филарет применил свои знания на практике.

Истинный правитель России, основатель царской династии Романовых скончался 1 октября 1633 г. - на 12 лет раньше своего царственного сына, успев сделать для страны за 14 лет своей третьей жизни очень и очень многое.

Возможно, не вполне правомерно проводить прямую параллель между ним и его известным современником - герцогом и кардиналом де Ришелье во Франции. Но и внешняя политика обоих, и умелое использование ими тайньи пружин церковной и светской власти, сосредоточенных в одних руках, имеют довольно большое сходство. Да и положение, которое они занимали при формальных монархах, весьма схожее. Разве что Филарет был внешне скромнее и потому таинственнее.

Со смертью Филарета закончилась целая эпоха в истории Российского государства. Фигура достаточно загадочная: почти все бумаги, написанные его рукой, истреблены, а официальная биография выхолощена и прилизана до неузнаваемости. Сохранилось только одно косвенное свидетельство того, что Филарет добивался российской короны в первую очередь для себя самого. В середине прошлого века в Коломне, в палатах митрополита, нашли портрет Филарета в патриаршем облачении. Портрет перевезли в Москву и там заметили на полотне корону. Открылось, что очень плохая живопись неизвестного мастера XVII в. покрывала другую, более старую: Федор Никитович Романов в царском облачении с порфирой на плечах и со скипетром в руках. И надпись: "Феодор, царь всея Руси". Примерял-таки Филарет шапку Мономаха!

И ещё одно можно сказать с полной уверенностью: если бы Пушкин мог знать всю историческую правду, если бы при нем было известно то, что открывают историки сейчас, Александр Сергеевич, несомненно, написал бы не "Бориса Годунова", а "Федора Романова".

НЕРАЗГАДАННЫЙ КАРДИНАЛ

Или герцог де Ришелье

Этот человек сделал для блага Франции столько, сколько ни до него, ни после не делал никто. И никого современники и потомки не ненавидели так сильно, как кардинала Ришелье.

Существует великолепный анекдот о том, как Петр Первый посетил в Париже гробницу кардинала Ришелье. Обращаясь к статуе, русский император с пафосом произнес: "Великий человек, живи ты в мое время, я отдал бы тебе половину моего царства, чтобы ты научил меня управлять другой половиной!" В ответ кто-то из сопровождавших Петра французов заметил:

"И совершили бы огромную ошибку. Ваше Величество. Он быстро бы прибрал к рукам и вашу половину".

Таков действительно был Арман Жан дю Плесси - герцог и кардинал Ришелье, первый министр короля Франции Людовика XIII, а фактически настоящий король. Двадцать лет он держал Францию в своих железных руках и вознес её на высочайшую ступень могущества.

Ришелье боялись и ненавидели как аристократы, так и простонародье. Одни обвиняли его в том, что он губит "старую, добрую Францию", подрывая влияние крупных феодалов. Другие - в том, что он душит "всяческое свободомыслие и прогресс, насаждая жесткий деспотизм". А уж потомки-литераторы превратили кардинала в бессердечного тирана-монстра, безжалостно сокрушавшего человеческие судьбы. Если судить о нем, например, по роману Александра Дюма "Три мушкетера", то примерно такое впечатление и складывается. Так что же на самом деле представлял собой великий кардинал?

Жизнь его полна загадок и тайн. И начинаются они с того, что никто не может точно назвать дату его рождения. В регистрационных книгах прихода той церкви, которую посещали господа дю Плесси из замка Ришелье, не сохранились записи 1580-1600 годов. Они... кем-то вырваны.

Семья дю Плесси де Ришелье принадлежала к родовитому дворянству провинции Пуату. Отец Ришелье входил в число ближайших сподвижников короля Генриха III, который возвел своего любимца в ранг главного прево Франции, пожаловав одновременно орден Святого Духа.

Когда Арману исполнилось девять лет, его отдали в один из престижных парижских коллежей - Наваррский, где обучение было преимущественно светским. Через шесть лет Арман блестяще знал латынь, прилично говорил по-итальянски и по-испански, знал во всех деталях античную историю. В 15 лет получил титул маркиза де Шиллу и поступил в военную академию, которая готовила кавалерийских офицеров для королевской армии. Юный маркиз де Шиллу получал огромное удовольствие от занятий. Сын, внук и правнук военных, он готовился стать "человеком шпаги" - элитой французского дворянства. Любовь к военному делу, привычки и вкусы, привитые ему в академии, Ришелье сохранил до конца своих дней. Распорядись судьба иначе, капитана королевских мушкетеров звали бы не де Тревиль, а де Шиллу.