Андрей Дикий - Неизвращенная история Украины-Руси. Том II

Немцы быстро и неуклонно продвигались на восток, не встречая нигде сопротивления, о чем рассказывает Д. Дорошенко такими словами: “известие о том, что немцы идут на Украину, молнией разнеслось по всему Правобережью и все кто были обольшевичены бежали в страшной панике от одной этой вести. Украинское Войско двигалось вперед безостановочным, как бы церемониальным маршем”… (“История Украины”, стр. 330). Давая эту правдивую картину, Дорошенко забыл только упомянуть, что двигаясь вперед, “Украинское Войско” (всего около 3.000), имело непосредственно перед или за собой немецкие дивизии, и что все бежало не от “украинского войска”, а от известия о движении немцев, что признает и сам Дорошенко в первой части приведенной цитаты из его книги. Без немецких дивизий, всего несколько недель перед этим, от “Украинского Войска” никто не бежал, а бежало оно само по направлению к немцам. Факт общеизвестный, доказательств не требующий. Что “Украинское войско” иногда шло впереди - за это они должны были быть благодарны немцам, которые, из вежливости, или желая показать, что они только “союзники” и только “помогают”, подойдя к какому нибудь городу, предоставляли “Украинскому Войску” возможность войти в него первым.

Здесь уместно будет, зная правду о занятии Украины немцами, привести и сепаратистическую ложь об этом же самом событии.

Вот как его описывает и своей книге генерал-инспектор Украинской Армии А. Удовиченко: “главным направлением для наступления украинских сил была определена железнодорожная линия Сарны-Коростень-Киев. Несмотря на численный перевес Красной Армии, украинские части рядом упорных боев разбили врага и 1-го марта заняли Киев. Одновременно со стороны Казатина в Киев прибыл первый эшелон немецкой армии” (стр. 33 “Украiна в Вiйнi за Державнiстъ”). Это пишется несмотря на то, что всем отлично известно, что никакого “ряда упорных боев”, кроме незначительной стычки на Ирпене, не было и что за две недели перед тем вся “Украинская Армия”, бежавшая из Киева с Центральной Радой, по свидетельству украинских же историков и мемуаристов (Дорошенко, Христюк, Шульгин, Шухевич и другие), имела “около 3.000”, которые во время отступления были переформированы в два отряда (ген. Присовского и Петлюры), каждый численностью меньше одного полка. А тот факт что генерал Удовиченко не упоминает никакого другого места или направления, говоря о наступлении на Киев, лучше всего подтверждает что никаких других войск, кроме отряда, шедшего по линии Сарны-Коростень-Киев, у Центральной Рады не было.

Приведенный выше случай искажения сепаратистами фактов и событий не является единичным, а типичным для новейшей украинской историографии и ставит под сомнение качество многочисленных трудов сепаратистов в этой области.

Занявши Киев, немцы выразили желание, чтобы в очищении Левобережья приняли участие и какие-нибудь украинские части. В связи с этим, как сообщает генерал Удовиченко (стр. 31), в начале марта была сформирована “Запорожская Дивизия” под командой полковника Натиева (не украинца) и послана на фронт “в направлении Киев-Полтава-Харьков, где уже действовали немецкие войска”.

По уже установившемуся церемониалу, немцы вступали в освобожденные города или одновременно с частями “Украинской Армии” или на несколько часов позднее, делая вид что “Украинская Армия” освобождает, а немцы только помогают. Так в половине апреля почти вся Украина была оккупирована немцами.

Пока Немцы и, присоединившиеся к ним несколько позднее, австрийцы методически проводили оккупацию Левобережья и юга Украины, Центральная Рада, Правительство и партийные лидеры вернулись в Киев. Как будто ничего не произошло, они продолжали свою деятельность, прерванную бегством 9-го февраля. Прежде всего объявили, что все законы и распоряжения, вынесенные Радой до бегства, остаются в силе, а вынесенные Украинским Харьковским Правительством (большевистским) - отменяются. Так как была весна и начались полевые работы, Украинское Правительство еще раз подтвердило свой закон о социализации земли и призвало “земельные комитеты”, занимавшиеся этим делом, продолжать свою деятельность. Деятельность эта только вносила полную неразбериху в, и без того запутанный, вопрос о землепользовании, правах на урожай озимых и посева яровых хлебов и вызывала острое недовольство не только крупных землевладельцев, но и зажиточных крестьян, на землю которых предъявляли права “земельные комитеты”.

Не лучше чем в земельном вопросе было положение и в остальных областях жизни. Украинский историк Д. Дорошенко по этому вопросу пишет: “Вообще - некуда правду деть -.украинский хаос должен быть поразить каждого свежего человека. Чем меньше встречали немцы на своем пути порядка, тем больше росла у них мысль о необходимости, по возможности, самим брать все в свои руки, чтобы обеспечить себе транспорт, снабжение и собственную безопасность”. (стр. 388, “История Украины”).

Соприкасаясь с более культурными слоями “населения и с евреями, владевшими немецким языком, немцы ничего хорошего о Центральной Раде и Правительстве не слышали. Все были настроены против них, как за их социальную так и национальную политику, а евреи кроме того остро ненавидели еще и за открытый антисемитизм. Городские рабочие и беднейшее крестьянство также были против Рады, отдавши свои симпатии большевикам. Сторонниками Рады были только немногочисленные партийные украинские эсеры и эсдеки, почти исключительно зеленая молодежь и полуинтеллигенты, успевшие за время Центральной Рады сделать головокружительные карьеры, о которых они не смели и мечтать.

Не удивительно поэтому, что немецкие и австрийские агенты доносили своим правительствам о хаосе на Украине, об отсутствии авторитетного правительства и его непопулярности у населения. Дорошенко, по данным австрийских архивов, пишет, что эти донесения сообщали: “что никакой Украинской Республики в действительности нет, что это один фантом, что существует кучка молодых политиков весьма радикального направления, которой удалось каким то образом очутиться в роли правительства”. (стр. 339 “История Украины”).

Немцы поняли, что при наличии этого правительства получить то продовольствие, ради которого они шли на Украину, никакой надежды нет.

Личный контакт немцев с самоуверенными и малокультурными “диячами” (деятелями) производил на них удручающее впечатление. Фельдмаршал Айхгорн, командующий немецкими войсками на Украине органически не выносил недалекого, назойливо-самоуверенного 27-летнего премьера Голубовича и перестал его вообще принимать.