Александр Васильев - История Византийской империи. Время до крестовых походов до 1081 г.

В 450 году Феодосий II умер. Несмотря на отсутствие в нем талантов государственного человека, его долговременное правление, благодаря удачному подбору окружавших его лиц, имеет очень важное значение для последующей истории, особенно с точки зрения культуры: высшая школа в Константинополе и Феодосиев кодекс остаются прекрасными памятниками культурного движения первой половины V века. Возведенные же Феодосием городские стены сделали Константинополь на много веков неприступным для врагов Византии. Н. X. Бейнз заметил: «В известном отношении стены Константинополя представляли для Востока пушки и порох, из-за отсутствия которых погибла империя на Западе». [221] [221] N. Н. Baynes. The Byzantine Empire. London; New York, 1926, p. 27.

Феодосии умер не оставив наследника. Его престарелая сестра Пульхерия согласилась стать номинальной женой Маркиана, фракийца по происхождению, который позже и был провозглашен императором. Маркиан был весьма способным, но скромным военным и был возведен на престол только по настоянию влиятельного начальника войск Аспара, алана по происхождению.

Готский вопрос, сделавшийся в смысле преобладания готов в империи в конце IV и начале V века опасным для государства, был, как сказано уже выше, решен при Аркадии в пользу правительства. Но несмотря на это, готский элемент в византийском войске продолжал существовать, хотя и в гораздо меньших размерах, и в середине V века варвар Аспар, опираясь на готов, сделал последнюю попытку восстановить прежнее германское преобладание. На некоторое время это ему удалось. Два императора, Маркиан и Лев I, были возведены на престол по желанию Аспара, которому арианство являлось помехой лично занять престол. В столице снова разрасталось недовольство против Аспара, его семьи и вообще против варварского влияния в войсках. Два обстоятельства довели напряжение до крайности. Снаряженная при Льве I с громадными затратами и трудами морская экспедиция в Северную Африку против вандалов окончилась полной неудачей. Народ обвинял за это Аспара в измене, так как последний являлся противником экспедиции против вандалов, т. е. германцев, соплеменников готов, и экспедиция была предпринята вопреки желанию Аспара. Кроме того, Аспар заставил Льва I сделать одного из своих сыновей кесарем, т. е. дать ему самое высокое в империи звание. В таких обстоятельствах император, при помощи находившихся в большом числе в столице воинственных исавров, решил избавиться от германского засилья: он убил Аспара и часть его семьи и этим самым нанес окончательный удар германскому влиянию при константинопольском дворе. За эту жестокую расправу Лев I получил прозвание Макелл а, т. е. убийцы, мясника. Ф. И. Успенский утверждал, что только одно это может оправдать прозвище «Великий», даваемое иногда Льву, так как это был существенный шаг в направлении национализации войска и ослабления преобладания варварских дружин. [222] [222] Ф. И. Успенский. История Византийской империи. СПб., 1913, т. 1, 330.

Страшные для Византии гунны, еще в начале правления Маркиана, двинулись на Запад, где произошла знаменитая Каталаунская битва. Вскоре сам Аттила умер, и его громадная держава распалась. Гуннская опасность для Византии, таким образом, миновала при Маркиане.

Маркиан унаследовал от своего предшественника весьма сложное состояние дел в церкви. Монофизиты торжествовали. Маркиан, стоя на точке зрения первых двух Вселенских соборов, не мог с этим примириться и созвал в 451 году четвертый Вселенский собор в Халкидоне, имевший первостепенное значение для всей последующей истории. Состав собора был очень многочисленный; папа прислал на собор своих легатов.

Осудив деяния Эфесского разбойничьего собора и лишив Диоскора епископского сана, собор выработал религиозную формулу, совершенно отвергавшую монофизитство и вполне согласную с воззрением римского папы. Собор признал «Христа, Сына Господа единородного, в двух естествах неслитно, неизменно, нераздельно, неразлучно познаваемого». Определение веры Халкидонского собора, торжественно подтвердившее определения первых двух Вселенских соборов, сделалось одним из главнейших устоев вероучения православной церкви.

Постановления Халкидонского собора имели для истории Византии также крупное политическое значение. Византийское правительство и константинопольская церковь, выступив в середине V века решительно против монофизитства, оттолкнули от себя восточные провинции – Египет и Сирию, где население было по преимуществу монофизитским. Египетские и сирийские монофизиты остались и после собора 451 года верными своим религиозным взглядам и ни на какие уступки не соглашались. Египетская церковь отказалась от употребления греческого в качестве языка богослужения и ввела в использование египетский (коптский). Религиозные смуты, вылившиеся вскоре после этого в Иерусалиме, Александрии и Антиохии, на почве насильственного введения соборных решений в форме серьезных народных восстаний, должны были быть подавляемы с большим кровопролитием при помощи гражданских властей и военной силы. Подавление всех этих восстаний, однако, не решало основные проблемы эпохи. И вот на фоне все более обострявшихся религиозных противоречий стали ярче выступать, особенно в Египте и Сирии, противоречия племенные. Египетское и сирийское туземное население постепенно приходило к мысли о желательности отпадения от Византии. Подобная религиозная обстановка в восточных провинциях, в связи с составом населения, создала в них к VII веку такие условия, которые облегчили переход этих богатых и культурных областей сначала в руки персов, а потом арабов.

Имеет также немалое значение 28-й канон Халкидонского собора, вызвавший переписку между императором и папой, не признанный последним, но принятый на Востоке. Вопрос был о праве чести константинопольского патриарха в отношении римского папы, т. е. вопрос, решенный уже третьим каноном второго Вселенского собора. Следуя решению последнего собора, 28-й канон Халкидонского собора предоставил «равные преимущества святейшему престолу нового Рима, справедливо рассудив, чтобы город, почтенный царским правительством и синклитом и имеющий равные преимущества с древним царственным Римом, был возвеличен, подобно ему, и в церковных делах, будучи вторым по нем». [223] [223] J. D. Mansi. Sacrorum conciliorum nova et amplissima collectio. Firenze; Venezia, 1762, t. VII, p. 445. Далее, в том же 28-м каноне константинопольскому патриарху предоставляется право посвящать епископов в областях Понта, Азии и Фракии, заселенных иноплеменниками. «Достаточно припомнить, – говорит Ф. И. Успенский, – что сюда могли относиться все христианские миссии на Востоке, в южной России и на Балканском полуострове, и все те приобретения восточного духовенства, которые с течением времени могли быть сделаны в указанных областях. Во всяком случае, на этой точке зрения стоят последующие греческие канонисты, отстаивающие права Константинопольского патриархата. Вот в кратких словах всемирно-историческое значение 28-го канона». [224] [224] Ф. И. Успенский. История Византийской империи. СПб., 1913, т. 1, с. 276.