Александр Покрышкин - Познать себя в бою

Разведчика увидели выше нас на две тысячи метров.

– «Сотый», впереди выше самолет! – сообщил Виктор Жердев, ведущий второй пары.

– Вижу! Набираем высоту. Не разворачиваться! Пропустим его на нашу сторону фронта!

Понимал, что разворотом на него снизу мы бы напугали вражеского пилота, заставили его изменить курс. И тогда пришлось бы гнаться за ним над вражеской территорией. А это не выгодно.

Пропустив Ю-88 над собой, через некоторое время группа развернулась и с набором высоты пошла вдогон. После перелета линии фронта настигли разведчика на высоте более восьми тысяч метров. Он, уверенный в безнаказанности, летел беспечно. На короткой дистанции вписываю его в прицел. Даю очередь по стрелкам. Ю-88 круто разворачивается вправо, стремится уйти на юг. Вторая длинная очередь попала по левому мотору и центроплану, где расположены топливные баки. Заваливаясь на развороте, горящий разведчик закончил свой последний полет.

В этот день молодые летчики также открыли личный счет. А вечером торжественно отметили наш славный праздник – День авиации.

Утром стало известно о наступлении на реке Миус. Нашей дивизии приказано было вернуться в состав Южного фронта. Новое перебазирование не огорчило меня. На Миусс и юге Украины мне были знакомы местность и аэродромы. Хотелось летать по старым маршрутам.

Ведь отступая, мы верили в наше возвращение.

К вечеру прилетели к Миусу, а рано утром пошли четверкой на прикрытие ввода в прорыв механизированного и кавалерийского корпусов. Пришли в нужный район, пытаюсь связаться с «Тигром», но станция поиска и управления молчит. Наверное, думаю, после ночного переезда не успели развернуть. Решаю переходить на самостоятельный поиск противника – в этом у меня был довольно большой опыт.

Вскоре увидели подходящие с запада к фронту три девятки бомбардировщиков Ю-87, прикрытых истребителями.

– Я – «сотка», впереди «лапти»! Атакуем! Жердев, прикрой! – даю команду и устремляюсь со снижением, на большой скорости навстречу бомбардировщикам.

Противник, обнаружив нас, стал перестраиваться в оборонительный круг, сбрасывая бомбы на свои войска. Атака – и Ю-87 с завыванием перешел в отвесное пикирование к земле. Горка – и вторая атака. Очередь попадает в «спину» ближайшего Ю-87. Он переворачивается. Очередь по «животу» – и бомбардировщик разваливается на куски. Снова уход горкой вверх. Слышу по радио голос «Тигра»:

– «Сотка», атакуйте бомберов! Атакуйте! К вам с юга подходит помощь.

Глянул влево, к нам приближалась четверка истребителей.

– Братцы, есть работа! Быстрее сюда! – передаю по радио, а сам вглядываюсь в приближающиеся машины.

«Братцы» шли с дымом от форсажа моторов – это были «мессершмитты». Разворачиваюсь для лобовой атаки. Тут услышал:

– «Сотка», я – Сухов! Прикрываю вас! Голубева подбили, он ушел домой.

«Мессершмитты», не принимая лобовой, вытягиваются в колонну. Понимаю, пытаются обойти нас для атаки нашей растянутой в остром пеленге пары. Вдруг вижу в хвосте самолета Сухова «мессершмитт». По Сухову пошла трасса. Я кричу ему:

– Тяни! Сухов, тяни ручку на себя! Крути сильнее!..

Пули ударили по крылу самолета, и он резким переворотом ушел вниз. Подбили! Не дать добить! Я со злостью нападаю на четверку, сковываю ее боем. Вся вражеская группа набрасывается на меня. Перевожу бой в вертикальный маневр. Так меня не возьмешь! Кручусь и слышу голос Жердева:

– «Сотка»! Остался один. Выхожу из боя на сборный пункт Куйбышево.

Мне же было не до сборного пункта. «Мессершмитты», имея численное превосходство, ходили вокруг, пытаясь поймать в прицел мой самолет. Но как только я переходил в атаку – бежали.

В какой-то момент боя я удачно зашел в хвост «мессершмитту». Не успел открыть огонь, как над крылом моего самолета пронеслась трасса. Глянул назад – в хвост пристроился другой «мессер». Энергичная управляемая бочка со снижением – и я ушел из-под огня. Надо мной проскочил атаковавший меня противник. Я приподнял нос самолета, вынес перекрестие прицела на упреждение и открыл огонь. Из крыла «мессершмитта» потянулась белая струя пара – пробит радиатор охлаждения мотора. Поврежденный «мессершмитт» уходил со снижением на запад. За ним потянулась и остальная тройка.

Сделал два пологих виража и, не обнаружив вокруг ни чужих, ни своих самолетов, облегченно вздохнул и взял курс домой.

При заруливании я не увидел на стоянке самолет Георгия Голубева. Охватило беспокойство, почему же Голубев не вернулся?

Ко мне подошли Виктор Жердев и Константин Сухов.

– Что случилось с Голубевым? Кто видел?

Сухов, жестикулируя, рассказал о событиях в бою.

В момент, когда я устремился ко второму бомбардировщику, меня атаковала пара «мессершмиттов». Они стреляли с дистанции более пятисот метров. Голубев, спасая меня, бросился им наперерез и принял удар на себя. На горящем самолете он потянул в район наших войск.

Это сообщение Сухова, дополненное Жердевым, меня еще более обеспокоило. Сумел ли Голубев дойти до нашей территории или же, выбросившись с парашютом, попал в лапы фашистам? Я сожалел, что вылетел на патрулирование четверкой. Для серьезного боя такая группа слабовата.

– Ну а ты как оказался у меня ведомым? – спросил я Сухова. – Ты же был с Жердевым?

– Когда отбил атаковавших «мессеров» от Голубева, то пристроился ведомым к вам.

– А почему слабо крутил вираж и позволил себя обстрелять? Много привез пробоин?..

– Боялся сорваться в штопор, а в самолет попало несколько пуль.

– Счастливо отделался. В следующий раз в бою на вираже подбирай на себя и триммер руля глубины, а то могут сбить…

Не стал упрекать его за то, что при незначительном повреждении самолета он вышел из боя и оставил меня одного с четверкой вражеских истребителей. В первых боях даже небольшие повреждения от пуль кажутся молодому летчику тяжелыми. Эта мнительность со временем, по мере приобретения боевого опыта, проходит.

Вылетевшая после нашего возвращения шестерка во главе с командиром эскадрильи Сергеем Лукьяновым провела два тяжелых боя. Молодежь показала себя смелыми бойцами. При подходе шестерки к району прикрытия «Тигр» сообщил:

– Лукьянов, на подходе группы бомбардировщиков! Быстрее атакуйте!

– Вас понял! Выполняю!

В это же время раздался голос ведущего верхней пары Трофимова:

– Впереди справа две группы бомберов с истребителями!

По команде Лукьянова пара Трофимова свалилась на «мессершмиттов» и сковала их боем. Действовали летчики активно и сбили Ме-109. Пары Лукьянова и Федорова атаковали со стороны солнца в лоб первую девятку бомбардировщиков. Сразу же подожгли два Ю-87. Гитлеровцы в панике заметались. Затем наша четверка ударила по второй девятке противника с задней полусферы. Еще два «юнкерса» врезались в землю. Бомбардировщики в беспорядке устремились в западном направлении. Преследуя их, наши летчики увидели подходящую к району прикрытия третью девятку бомбардировщиков и пошли на сближение с ней.