Владлен Сироткин - Зарубежные клондайки России

Стенографический отчет этого 2-го Учредительного собрания – III съезда Советов, изданный в 1918 г. так с тех пор и не переиздавался. А он свидетельствовал о том, что это был короткий миг единения всех леворадикальных сил Советской России – большевиков, эсеров и меньшевиков (с большими речами выступали и Ленин с Троцким, и Мария Спиридонова, и Юлий Мартов), сошедшихся на платформе грядущей мировой пролетарской революции.

Съезд утвердил коалиционный Совнарком (большевики и левые эсеры) – до этого момента Совнарком назывался «Второе временное правительство», официально санкционировал функционирование трех фракций во ВЦИКе (парламенте), декларировал введение «классовой» Конституции (принята в мае 1918 г.) и «классовых» кодексов – гражданского, уголовного, процессуального и т.д. (любопытно, что самым мягким наказанием – нечто вроде хрущевских 15 суток – было заключение на срок «вплоть до начала мировой пролетарской революции»). И, самое главное, 2-е Учредительное собрание – III съезд Советов провозгласил проведение самых свободных (конечно, с «классовыми» ограничениями: буржуям право голоса не дали) выборов в Советской России.

В феврале-мае 1918 г. выборы состоялись. На первое место вновь вышли (в деревне и малых городах) левые эсеры, в крупных городах (Москва, Петроград, Тула и др.) – левые меньшевики, большевики оказались лишь на третьем месте. На начало июля в Большом театре в Москве было намечено открытие V Всероссийского съезда Советов, он должен был утвердить состав нового коалиционного Совнаркома (в него на этот раз собирались войти и левые меньшевики, причем Юлий Мартов претендовал на портфель наркома иностранных дел вместо Г.В. Чичерина).

И начались закулисные интриги. Позже, в 1923 г. Н.И. Бухарин («Коля Балаболкин», как насмешливо называл его Троцкий) на партийной конференции РКП(б) проговорился, что «левые коммунисты» – противники Брестского мира – почти договорились с левыми эсерами и левыми меньшевиками о составе правительства: Мария Спиридонова – премьер (за 50 лет до Маргарет Тэтчер!), Юлий Мартов – наркоминдел, за Дзержинским, «левым коммунистом», – по-прежнему ЧК, остальным – по министерскому портфелю пропорционально голосам избирателей. В одном левые эсеры и левые меньшевики оказались непреклонны – Ленину с Троцким в этом новом коалиционном ультралевом Совнаркоме места не будет!

Дальше начинаются какие-то совсем фантастические события, и историки и у нас, и за рубежом вот уже почти 80 лет спорят – кто был инициатором всей этой фантасмагории?

Еще 25 мая 1918 г. (уже известны предварительные результаты выборов: большевики, Ленин и Троцкий их проиграли) предвоенсовета и наркомвоенмор Лев Троцкий рассылает по всем городам и узловым станциям Транссибирской магистрали телеграмму весьма провокационного содержания: немедленно остановить и разоружить растянувшиеся от Пензы до Читы эшелоны с чехословацкими неразоруженными пленными (около 50 тыс. солдат и офицеров), мирно двигавшиеся с весны 1918 г. к Владивостоку. В случае сопротивления, приказывал Троцкий, арест, заключение в тюрьму или расстрел на месте.

С точки зрения белых, такой приказ мог отдать только сумасшедший (на что и намекает П.П. Петров в своих «Роковых годах»). Что могли противопоставить местные сибирские «советчики» вооруженной громаде чехословаков? Отряды юнцов с дробовиками да взятых на службу к большевикам ничего не понимающих ни по-русски, ни в политике «интернационалистов» – венгров, немцев или китайцев?

Как и следовало ожидать, чехословаки никакого оружия не сдали, а, нарушив молчаливый нейтралитет, повернули с востока на запад и обрушились на большевиков. Уже вечером 25 мая отряд капитана Гайды (4 тыс. штыков) смял слабые кордоны красногвардейцев в Новосибирске. 28 мая отряд поручика Чечека из хвостового эшелона (5 тыс. штыков) выбил красных из Пензы. Прикомандированный к чехословацкому корпусу еще Временным правительством однокашник Петрова и Каппеля по Академии Генерального штаба полковник Сергей Николаевич Войцеховский (из мелкопоместных дворян Витебской губернии, впоследствии генерал армии в Чехословакии, арестован Смершем 11 мая 1945 г. в Праге и погиб в Воркутинском ГУЛАГе в 1954 г.) 26 мая 1918 г. почти без боя берет Челябинск.

К тому времени головные эшелоны (15 тыс. штыков) уже находились в Забайкалье и намеревались через КВЖД отправиться во Владивосток. Но второй русский генерал, прикомандированный к корпусу, Михаил Константинович Дитерикс (автор первой документальной публикации в 1922 г. во Владивостоке материалов колчаковской комиссии о расстреле царской семьи и предпоследний «премьер» Приморья) приказал повернуть назад.

С запада по Транссибу ему навстречу на всех парах двигался Гайда, по дороге выбив красных из Красноярска (10 июня) и Иркутска (11 июля). В Чите они встретились: с июля вся Транссибирская магистраль от Челябинска через Читу по КВЖД до Владивостока оказалась под военным контролем чехословацких легионеров.

За то время, что Гайда и Дитерикс двигались навстречу друг другу, Чечек с Войцеховским выбили красных из всех крупных железнодорожных узлов: были взяты Сызрань и железнодорожный мост через Волгу, а 8 июня 1918 г. пала Самара, временное пристанище наших генштабистов-"нейтралов". К середине июня чехословаки контролировали Урал (Уфа-Челябинск-Златоуст) и «столицу» Западной Сибири г. Омск.

Запомним эти имена – Гайда, Чечек, Войцеховский, Дитерикс, всем им еще придется сыграть исторические роли в трагедии с «золотом Колчака».

В это время, 6 июля, в Москве одновременно случились два чрезвычайных события: утром левыми эсерами-чекистами Яковом Блюмкиным и Николаем Андреевым у себя в резиденции был убит германский посол граф Мирбах (решение о теракте принял ЦК партии левых социалистов-революционеров 4 июля; «кураторами» теракта утверждены члены ЦК М.А. Спиридонова, П.П. Прошьян; знали о готовящемся покушении и другие лидеры левых эсеров – Карелин, Камков и Анастасия Биценко).

Днем 6 июля московский телеграф был неожиданно занят отрядом эсера-анархиста Попова под предлогом того, что якобы Мирбах готовит монархический переворот силами бывших немецких военнопленных (сотни их, выпущенных на свободу из лагерей после Брестского мира, действительно слонялись по Москве в надежде как-нибудь добраться домой).

Как это было на самом деле и действительно ли лидеры левых эсеров хотели свергнуть большевистское правительство (что утверждал Михаил Шатров в своей известной пьесе «6 июля» и в поставленном по ее мотивам одноименном фильме), пока до конца не ясно. Ясно другое: в унисон с событиями в Москве на Верхней Волге – в Ярославле, Рыбинске и Костроме – в те же дни действительно вспыхнул мятеж, только не «левый», а «правый»: монархист полковник Перхуров при участии бывшего эсера Бориса Савинкова перебил часть большевиков (а заодно и левых эсеров) и захватил железнодорожный мост через Волгу под Ярославлем. Две недели «перхуровцы» (в основном бывшие царские офицеры, никакого отношения ни к правым, ни к левым эсерам не имевшие) держали оборону моста, ожидая подмоги от англичан, которые якобы высадились в Архангельске и на всех парах мчат им на помощь по Ярославско-Архангельской (ныне Северной) железной дороге (англичане действительно высадились в Архангельске, но только месяц спустя, 2 августа 1918 г.).