Рене Фюлёп-Миллер - Святой дьявол: Распутин и женщины

Пораженный Юсупов слушал эти слова, казавшиеся ему достаточно язвительными, и при этом у него была только одна мысль как можно быстрее покончить с этим крестьянином. Он налил старцу чаю и предложил пирожное, но у него не хватило мужества протянуть отравленный кусок, и он сначала дал неотравленный. Только через несколько минут он переборол свою нерешительность и с напускной сердечностью протянул гостю тарелку с отравленным куском. Григорий Ефимович схватил его и уничтожил в одну секунду.

Князь Феликс ожидал каких-либо изменений во внешнем виде Распутина, потому что, по словам доктора Лазоверта, цианистый калий имеет мгновенное действие. Но старец продолжал разговор как ни в чем не бывало. Крайне обеспокоенный Юсупов подошел к подносу, на котором стояли стаканы с ядовитым вином и предложил Григорию Ефимовичу отведать знаменитого юсуповского вина из Крыма. Ничего не подозревающий, Распутин с явным удовольствием опустошал стакан за стаканом, хозяин стоял перед ним и следил за каждым движением, ожидая, что старец вот-вот упадет на пол, но у того не изменилось даже выражение лица.

После томительной паузы он встал, прошелся по комнате и потребовал еще вина. Феликс протянул ему еще один стакан с ядом. Григорий опрокинул его, но и в этот раз не произошло никаких изменений.

И вот гость и хозяин сели друг против друга. Князь в отчаянии ломал голову, как объяснить, что яд не подействовал. Может быть, доктор Лазоверт ввел их всех в заблуждение? Или он сам ошибся и вместо смертельного порошка насыпал другой? Или же этот Распутин был сверхчеловек огромной жизненной силы и без всякого для себя вреда мог вынести такое количество яда, способное убить несколько человек? Все это казалось ему маловероятным!

Он пристально посмотрел на своего гостя и ему показалось, что в глазах у того появилось подозрение и недоверие. Тогда Юсупов поднялся, подошел к стене, снял висевшую гитару. Григорий Ефимович радостно улыбнулся, увидев это, и ласково попросил:

— Ах, сыграй же что-нибудь, что-нибудь веселое! Я так люблю, когда ты поешь!

Князь Феликс играл и пел неестественно спокойным и вкрадчивым голосом, исполнял один цыганский романс за другим, а старец, улыбаясь, слушал. Как только князь замолкал, он тут же просил продолжать, и лицо его было ясно, как лик святого.

Между тем остальные заговорщики, собравшиеся в кабинете Юсупова, начали терять терпение и принялись шуметь, намереваясь этим подтолкнуть князя к более быстрым действиям. Распутин посмотрел наверх и спросил, что там происходит.

— Наверное, это гости моей жены собираются уходить, — растерянно ответил Феликс. И, радуясь, что нашел предлог покинуть комнату, сказал: — Я поднимусь туда и посмотрю, что там!

С этими словами он встал и быстро вышел, решив взять револьвер, и если старца не взял яд, то, может, пуля возьмет.

Распутин же спокойно и ласково посмотрел ему вслед, он верил, что Феликс, вернувшись, возьмет гитару и еще споет. Ах, как все-таки приятно слушать пение этого милого и изящного юноши!

Служанка Катя Иванова проснулась, как обычно, уже в пять часов утра. Прежде чем приняться за обычные дела по хозяйству, она заглянула в спальню хозяина, чтобы почистить его одежду и сапоги, но кровать оказалась пуста.

В том, что Григория Ефимовича в это время дня еще не было дома, не было ничего удивительного, но события предыдущей ночи, странное поведение старца, таинственный, закутанный гость и его разговор шепотом с Григорием Ефимовичем — все это испугало служанку. Охваченная внезапным страхом, она побежала в комнату девочек, растормошила Матрену и испуганно закричала:

— Матрена Григорьевна, вставай, я боюсь! Григорий Ефимович не вернулся!

Полусонная Матрена, услышав крик, тут же вспомнила, что сказал отец накануне вечером. Поэтому ее рассердил Катин страх, и она сонно проворчала:

— Глупое создание! Ведь отец же пошел к «малышу», возможно, он там и заночевал!

Проблема ей показалась совершенно ясной, она повернулась на другой бок и вскоре опять заснула.

Но в семь часов ее опять разбудили: Катя, вне себя от испуга, стояла у ее кровати, трясла ее и в неописуемом страхе кричала:

— Полиция!

Теперь испугалась и Матрена. Она быстро поднялась, разбудила сестру, набросила халат и вышла в соседнюю комнату, где ее уже ожидало несколько сыщиков. Они спросили у нее, куда этой ночью ушел Григорий Ефимович, а затем принялись расспрашивать всех домочадцев о мельчайших подробностях прошедшего вечера. Матрена рассказала, что, со слов отца, тот хотел навестить «малыша», Варя и Анютка подтвердили ее слова, и Катя добавила о ночном посетителе в шубе и надвинутой на лицо шапке. Полицейские заставили подняться наверх также швейцара и дежуривших на лестнице агентов и допросили их. Выяснилось, что около полуночи к дому подъехала большая военная машина защитного цвета, господин в шубе позвонил и затем по черной лестнице поднялся в квартиру Распутина. После того как полицейские тщательно записали показания, они ушли, ни одним словом не намекнув членам семьи старца, что же, собственно, случилось.

Не успели полицейские уйти, как Матрена поспешила к телефону и позвонила Муне Головиной; но та успокоила ее и объяснила, что если Григорий Ефимович провел ночь у Феликса Юсупова, то нет ни малейшего повода для беспокойства, возможно, он там спал и скоро наверняка возвратится домой.

Около восьми утра появились, как обычно, первые просители: крестьяне из дальних губерний с прошениями в руках, младшие и старшие чиновники, хотевшие получить протекцию старца, купцы, бедные вдовы, матери с больными детьми, генералы, простые солдаты, епископы, монахини и броские дамы с ярко накрашенными губами. Все они ожидали от этого визита на Гороховую счастливого поворота жизни: приема на службу, повышения по службе, пенсии, подаяния, успешной сделки, быстрого выздоровления, благословения или просто отеческого поцелуя.

Около десяти часов утра просители заняли уже всю приемную, но Григорий Ефимович все еще не вернулся. Иногда кто-либо из домочадцев быстро пробегал через прихожую, не обращая абсолютно никакого внимания на вопросы ожидавших, временами открывалась дверь в столовую и оттуда на мгновение выглядывала какая-нибудь ученица.

Дверь в таинственный кабинет старца, в который тот обычно водил хорошеньких просительниц, теперь была настежь открыта. Кто-то в спешке забыл закрыть ее. Таким образом, просители из прихожей могли подробно разглядеть всю обстановку кабинета: простую железную кровать с меховым покрывалом, туалетный столик и украшенные лентами иконы у окна. Этот таинственный кабинет, на который все гости обычно зачарованно глядели, когда Распутин исчезал в нем с какой-нибудь женщиной, сегодня казался совершенно обычной и, собственно говоря, довольно скромной комнатой, пустой и печальной, без какого-либо намека на таинство.