Борис Черток - Книга 4. Ракеты и люди. Лунная гонка

9. Наземную испытательную аппаратуру для ЛОКа и ЛК на заводе, «техничке» и стартовой позиции.

НИИАП разрабатывает и изготавливает со своей кооперацией:

1. Систему управления движением на участках работы двигателей блоков «Г», «Д», «И», «Е», обеспечивающую стабилизацию относительно центра масс и управление движением самого центра масс;

2. Автоматику управления двигательными установками, в том числе автоматику регулирования кажущейся скорости;

3. Систему управления движением на участках торможения для схода с орбиты ИСЛ, гашения скорости на участке спуска и «мягкого прилунения»;

4. Систему управления взлетом с поверхности Луны и выведения на орбиту ИСЛ в район для встречи с ЛОКом;

5. Систему управляемого спуска на Землю со второй космической скоростью;

6. Гиростабилизированные платформы для всех участков работы системы управления движением и ориентации, а также акселерометры, реагирующие на ускорения по всем трем осям, и бортовую вычислительную машину.

НИИ-885 разрабатывает:

1. Комплексированную радиосистему, обеспечивающую передачу на борт управляющих команд, траекторные измерения на всех участках полета;

2. Телеметрическую систему и линии передачи телеметрической информации;

3. Устройства для передачи телевизионного изображения (совместно с НИИ-380);

4. Аппаратуру для передачи речи и телеграфных посылок (совместно с НИИ-695);

5. Систему радиопеленгации направления на Землю для ориентации остронаправленных антенн;

6. Высотомер и вычислительное устройство, обеспечивающее измерения и управление на участках прилунения лунного корабля.

НИИ-695 разрабатывает:

1. Системы автономной связи между космонавтами при выходе одного из них на поверхность Луны и при выходе в космос во время перехода из корабля в корабль;

2. Радиосистему поиска спускаемого аппарата после возвращения на Землю.

ОКБ МЭИ разрабатывает новую систему измерения параметров относительного движения «Контакт». Эту систему благодаря ее меньшей массе и компоновочным преимуществам решено было использовать вместо «Иглы», разработанной для «Союзов».

По всем перечисленным мною системам выпущены эскизные проекты, частично разработана рабочая документация, но ни одной системы для штатного исполнения в производстве пока нет. С учетом цикла производства и последующей доводки у разработчиков и на наших экспериментальных установках, поставка систем на штатные корабли и блоки возможна, в лучшем случае, в конце 1967 года. Таким образом, начало летных испытаний кораблей и блоков Л3 возможно не ранее 1968 года.

Я использовал запрещенный прием. Называть 1968 год на официальных заседаниях было «не положено». Постановлениями, а также обещаниями Королева и Келдыша началом летных испытаний был определен год 1967 – год 50-летия Великой Октябрьской социалистической революции.

Совещание зашумело – поднимать дискуссию о сроках было опасно для всех. Келдыш это прекрасно понимал и, не задавая мне вопросов, сказал:

– Давайте послушаем Николая Алексеевича и затем Михаила Сергеевича. От них в первую очередь зависит судьба систем управления.

Учтя мой прокол, Пилюгин и Рязанский доложили в оптимистических тонах состояние дел, обойдя проблему массы и сроков. Но оба сочли необходимым обратить внимание экспертной комиссии на проблемные вопросы, которые еще предстояло решить.

Пилюгин напомнил о своих достижениях по гироплатформам и акселерометрам на поплавковых гироскопах и сказал, что он установил тесный контакт с НИЦЭВТ для разработки БЦВМ.

– Управлять ракетами и спутниками без использования БЦВМ мы умеем, – отметил Пилюгин, – но для спуска на Луну машина нужна обязательно. Без нее мы можем при посадке стравить столько топлива, что на обратную дорогу не хватит.

Рязанский поддержал Пилюгина в отношении БЦВМ, сказав, что для НИИ-885 самой сложной является проблема лунного высотомера, измерения которого должны обрабатываться быстродействующей машиной. После обмена репликами о реальности создания вычислительной машины в нужные сроки Келдыш спросил, что происходит с ЭХГ – так называемыми «топливными элементами».

– Дело в том, – сказал Келдыш, – что мне звонил Славский (министр среднего машиностроения) и жаловался, что один из его свердловских заводов якобы втягивают в «лунную авантюру», а он, министр, об этом ничего не знает и просит пока на них не очень рассчитывать.

Для меня и Бушуева это сообщение было полной неожиданностью. Накануне Виктор Овчинников и подпиравший его своими связями в МСМ Михаил Мельников докладывали Королеву, что в Свердловске обо всем договорились и мы получим ЭХГ гораздо более надежные, чем предлагает фирма Лидоренко.

Келдышу мы обещали «разобраться и доложить».

Мы разобрались спустя дней десять и сильно хохотали. Вот что рассказал нам отвечавший за переговоры по ЭХГ Овчинников. Они действительно по технике договорились с одним очень надежным КБ завода атомной промышленности на Урале. Инженеры-атомщики очень заинтересованно отнеслись к проблеме получения электроэнергии из жидкого кислорода и жидкого водорода, а в придачу еще кислорода для дыхания и чистой питьевой воды для космонавтов. Чтобы узаконить договор, требовалось благословение МСМ – атомного министерства. Чиновники не возражали, но сказали, что хорошо, если кто-либо со стороны доложит об этой интересной работе Славскому, плохо, если он узнает последним.

У Королева со Славским были сложные отношения. С тех пор как под руководством Михаила Мельникова и при очень активной поддержке Василия Мишина у нас было создано большое подразделение по электрическим ядерно-ракетным двигателям (ЭЯРД), возникало множество проблем, требующих участия профессионалов из атомных фирм. Аппарат МСМ очень ревниво относился к этой «самодеятельности» Королева.

Королев считал в настоящее время преждевременным обращение к всемогущему Славскому. Тогда Мельников решил сам пробиваться к министру атомной промышленности. Кто-то в аппарате ему помог, и он оказался в кабинете Славского. Невысокий и худой Мельников смело пошел в атаку на огромного роста, могучего министра, бывшего лихого буденовского бойца. Славский выслушал длинную речь Мельникова, в которой он излагал будущее атомной техники в космонавтике, свои проблемы и просьбы к МСМ в части ЭЯРД, поблагодарил за начало работ над электрохимическим генератором. В заключение он допустил непростительную ошибку – перешел к проблеме управляемой термоядерной реакции.