Жорж Блон - Тихий океан

Филиппинский архипелаг состоит из одиннадцати крупных и более чем семи тысяч мелких островов и островков. Как среди этого бесконечного множества всевозможных укрытий обнаружить пиратов? Тем более что на большей части этих островов нет ни ратуши, ни полицейского участка, ни почты. Ни одного представителя власти и никакой возможности связаться с кем-либо из них.

Туземцы некоторых островков живут первобытной жизнью, добывая себе пропитание рыболовством, охотой и даже собирательством, как в доисторические времена, а те, что живут ближе к крупным земледельческим островам, более развиты. В общем на архипелаге можно увидеть все ступени цивилизации. То же самое можно сказать и о многочисленных островах у северного побережья Борнео.

6 сентября 1965 года, в середине дня, рыбаки одного из этих островков, Малавали, чинили на берегу свои сети. Были они не в набедренных повязках, как их отдаленные предки, а в выцветших рваных шортах, знавших не одного владельца.

Один из них что-то сказал, показывая кивком головы на море против пляжа. Все посмотрели в ту сторону. На поверхности воды что-то двигалось, и это не была рыба. Там плыл человек. Он выбрасывал вперед руки, но плыл очень медленно, должно быть, сильно устал. Туземцы вскочили на ноги, двое из них столкнули в море пирогу и взялись за весла.

Привезенный на берег человек оказался филиппинцем. Он был в одних полотняных брюках, но подстрижен по-городскому и носил золотое кольцо. На левом плече у него зияла рана, посиневшая от морской воды. Опытный глаз сразу бы увидел, что это огнестрельная рана. Человек лишь сумел показать жестом, что приплыл с соседнего острова Страгглер. Туземцы отвели его в ближайшую хижину и разожгли костер. Обессиленный, он тут же заснул. Проснувшись ночью, попросил воды и снова погрузился в сон. С раннего утра, присев на корточки у входа в хижину, его пробуждения ждал уведомленный рыбаками вождь деревни.

На Филиппинах существует три официальных языка: английский, испанский и тагильский – диалект северной группы индонезийских языков. Языки разных островов в сущности принадлежат к одной группе, так что вождь деревни мог свободно вести разговор с этим необыкновенным пловцом. Человек подтвердил, что приплыл с острова Страгглер и что теперь он хочет есть. Туземцы накормили его рыбой и фруктами, и разговор продолжался.

– Сейчас мы пойдем с вами в полицию, – сказал вождь деревни.

У вождя был транзистор, подаренный ему начальником полиции Кудата, городка на северном берегу Борнео, так что он слышал о пиратах, бесчинствовавших с весны на архипелаге. Его нравственные законы ничего ему не говорили ни за, ни против пиратства, но он думал, что, если приплывший окажется пиратом, комиссар полиции Кудата с радостью заберет его и так или иначе будет благодарен ему, вождю деревни острова Малавали.

– В полицию? – переспросил незнакомец.

Он смотрел на вождя и на троих крепких парней, расположившихся у входа в хижину.

– Вы пират? – с надеждой в голосе спросил вождь.

– Нет, я торговец. И пираты как раз напали на мое судно. Они убили пять человек, а меня ранили.

– Так пойдемте в полицию.

Это, видимо, не привело человека в большой восторг, но выбора у него не было. Туземцы залепили ему рану пластырем из каких-то растений, дали старый рваный свитер и повезли на пироге в Кудат.

Начальнику полиции Кудата уже было известно, что на берегу острова Страгглер обнаружены два продырявленных пулями трупа.

– Всего было убито шесть человек. На нашем судне из револьвера застрелили пятерых. Я и один мой родственник, раненые, выпрыгнули в море и поплыли. Он был ранен сильнее меня и утонул. У меня очень болит плечо, наверное, пуля застряла внутри. Хорошо, если б в больнице меня осмотрели врачи, а еще мне хотелось бы позвонить домой в Замбоангу.

– В Замбоангу отсюда позвонить нельзя, но вашу семью я извещу по радио, а вас отправлю в больницу Кудата.

– Больница здесь, наверное, совсем маленькая?

– Не хуже, чем в Замбоанге. Вас там осмотрят, а потом, как только будет возможность, отвезут в Замбоангу. Сколько было пиратов? И какое у них судно?

– Мне кажется, их было пять человек, и прибыли они на быстроходном катере.

– Какого цвета?

– Желтого. А нас было семеро на паруснике с подсобным мотором. Не знаю, что с ним стало.

– Наверно, пираты взяли его на буксир и увели с собой. Можете точно указать время, когда они на вас напали?

Комиссар полиции сам записывал ответы. Через некоторое время раненый вновь пожаловался на боль в плече. Комиссар еще спросил у него, какой груз был на паруснике, на что тот отвечал уклончиво.

– Ну ладно, разные товары, а конкретнее? Ведь вы единственный, кто спасся. Вы, конечно, собираетесь сделать заявление своему страховому агенту?

– У нас не было полной страховки.

Впоследствии этот вопрос несколько прояснился. На судне филиппинских «негоциантов» были контрабандные сигареты. Схваченные несколько позднее пираты признались, что взяли на судне 439 ящиков сигарет на сумму 7000 малайских долларов, или 2330 американских. Это были остатки банды Исабело Майора. Им даже не пришло в голову перекрасить свой желтый катер, и они убили шесть человек без крайней необходимости.

Как видно из уголовной хроники Филиппин с 1964 по 1967 год, Исабело Майор стремился, чтобы налеты его были хорошо организованы, без лишних жертв, но после его ареста пираты стали действовать иначе, всегда с пролитием крови.

Возможно, это они совершили нападение на суда, плывшие в январе 1966 года с Борнео на Минданао. Агентство Юнайтед Пресс перепечатало статью корреспондента «Санди Таймс» в Джесселтоне, излагающую эти события.

Филиппинцы постоянно уезжали (уезжают и теперь) тайно, без паспорта, на восточное побережье Борнео и нанимаются там на работу. Через два-три года они вновь возвращаются на Филиппины, совсем или на время отпуска.

Люди, плывшие в январе 1965 года к острову Минданао, везли с собой сбережения за три года. Эти суда, залитые кровью, как после тяжелой битвы, без единого человека на них, были найдены в море. Все пассажиры бесследно исчезли.

К прежним сообщникам Исабело Майора присоединялись другие пираты, никогда его не знавшие. В банде, совершавшей налеты с моря на прибрежные городки островов Сан-Нарсисо и Карамоана, было уже пятьдесят человек. Хроника их преступлений дает еще одно свидетельство деградации – случаи изнасилования молодых девушек. Ни в полицейской, ни в военной форме, как во времена Исабело Майора, они уже больше не появлялись, так как были неспособны похитить ее в магазинах полицейского и военного обмундирования. И однако, как бы желая скрасить свою низость, они присвоили себе название «рейнджеры». В начале 1968 года полиция, армия, морской флот и авиация сумели наконец справиться с ними. Банда была уничтожена.