В Бурцев - Календарь Русской Революции (Июнь)

Из книги - В. Л. Бурцев "Календарь Русской Революции"

(изд. 1907, 1917г.)

- ИЮНЬ

{143}

ИЮНЬ.

l.

1882. Закон об ограничении детского труда на фабриках и заводах.

В России, как и в других странах, фабричное законодательство явилось результатом, с одной стороны, борьбы пролетариата за свои права, а с другой, - деятельности революционных партий. Правительство Александра III открыло эру "народной политики" для того, чтобы парализовать влияние партии "Народной Воли" и стремления либералов; с другой стороны, промышленный застой начала 80-х годов и вызванные им стачки и беспорядки (в Смол., Моск., Владимир, губ., в Нарве, Перми, Петербурге, Иваново-Вознесенске, Жирардове и пр.) принудили правительство приступить к реформам в области рабочего законодательства. Так, появился на свет закон 1 июня 1882 г. о работе малолетних, согласно которому дети, не достигшие 12 лет от роду, к работам на фабриках и заводах не допускаются; малолетние от 12 до 15 лет, не могут работать более 8 часов в сутки; ночная работа (от 9 час. вечера до 5 час. утра), а также работа в воскресные и высокоторжественные дни для них не разрешается.

Одновременно с этим учрежден был институт фабричных инспекторов. Но ненормальная организация фабричной инспекции которую правительство пыталось превратить в чисто полицейское учреждение, и на которую возложена была непосильная задача (напр., инспектор с 1-2 помощниками назначался на территорию, размерами превышавшую целое европейское государство), а также упорное сопротивление фабрикантов помешали осуществлению этого, равно как и последующих {144} законов, на практике. При этом, щадя интересы крупных капиталистов, правительство до 1890 г. допускало к работе 10-летних детей.

Крупные стачки и волнения среди рабочих на фабриках Московской и Владимирской губ. (в особенности известна стачка на Никольской мануфактуре С. Морозова в январе 1885 г.) привели к изданию законов 3 июня 1885 г. о труде женщин и несовершеннолетних и 3 июня 1886 г. о найме рабочих и о взаимных отношениях между фабрикантами и рабочими.

В силу первого закона, воспрещен ночной труд подростков до 17 лет и женщин в прядильно-ткацких производствах; а вторым законом ограждена была до известной степени заработная плата рабочих: для рабочих, получающих задельную плату, взыскание за прогул определяется в размере не свыше 1 рубля за прогульный день; выдача заработной платы должна производиться не реже одного раза в месяц, если наем заключен на срок более месяца и не реже двух раз в месяц, при найме на срок неопределенный, но самое главное штрафы с рабочих не могут превышать 1/3 заработка и должны употребляться на нужды самих рабочих.

Истинная подкладка этого законодательства обнаруживается из тех соображений, которыми мотивировались указанные законы.

Правительство опасалось того, что дети, "надломленные физически и нравственно, легко поддавались восприятию революционных учений"; с другой стороны, оно "озабочивалось изысканием способов к возможному устранению на будущее время забастовок и беспорядков".

Поэтому неудивительно, что разгром партии "Народной Воли" и наступившее в середине 80-х годов затишье в революционном движении, а также прекращение стачечного брожения среди рабочих, сделали для правительства излишним "сердечное попечение" о нуждах фабрично-заводских рабочих и даже позволили ему воспользоваться этим периодом спокойствия для того, чтобы ослабить и исказить постановления прежних законов. Уже самый закон 1886 года о найме и взаимных отношениях между фабрикантами и рабочими, с одной стороны, предоставлявший рабочим известные льготы, с другой, подчинял их власти капиталистов, получивших право увольнять их по произволу и держать их в руках с помощью паспортных и расчетных книжек.

Закон {145} 1890 года был значительным шагом назад по сравнению с предшествующими законами: он разрешал 6-ти часовой ночной труд подростков от 12 до 15 лет в одном из самых вредных производств - стеклодельном, 6-ти часовой дневной труд без перерывов и 9-ти часовой-по 41/2 часа сряду в заведениях, работающих двумя сменами; далее, по этому закону допускалась с разрешения властей ночная работа подростков и женщин "в особо-уважительных случаях" и при совместной их работе с главами семейств, - и это вопиющее нарушение закона 1885 года мотивировалось "соображениями нравственного характера"; ночью считалось теперь время не от 9 час. вечера до 5 час. утра, как прежде, а от 10 до 4-х.

Как далеко пошло бы правительство по пути уничтожения жалких начатков рабочего законодательства, неизвестно, но с начала 90-х годов возобновилось стачечное движение среди рабочих, и началось новое нарастание революционной волны, на этот раз выразившееся в появлении и быстром росте с. - д. партии. Стачки 1894, 1895 и 1896 г.г. и в особенности историческая забастовка в Петербурге в мае 1896 г. привели к изданию закона 2 июня 1897 г. об 111/2 часовом рабочем дне. Но и в данном случае желание самодержавного правительства не ссориться с одной из главных опор самовластия, а именно, со "всероссийским купечеством", перевесило его стремление отнять почву из-под ног у социалистической партии, и противозаконными циркулярами министра финансов Витте от 5 января и 14 марта 1898 г. закон 2 июня 1897 г. был фактически отменен. Первоначально было установлено, что количество сверхурочных часов каждого рабочего не должно превышать 120 в год; но указанными циркулярами эта норма была отменена сначала для хлебопекарен и булочных, а затем для всех вообще фабрично-заводских предприятий, и дело предоставлено "свободному соглашению" хозяев и рабочих.

Дальнейшее распространение и усиление рабочего и соц.-дем. движения принуждало правительство волей-неволей расширять рамки рабочего законодательства. Бурный 1903 год, характеризовавшийся грандиозными забастовками на юге и на Кавказе вызвал прилив законодательного творчества у самовластной бюрократии; в этом году изданы были законы об ответственности предпринимателей за несчастные случаи с рабочими, {146} о фабричной инспекции, о сверхурочных работах, о фабричных старостах.

Проникнутые рабской угодливостью перед капиталом и нескрываемым стремлением сковать рабочий класс всяческими полицейскими путами, эти законы, подобно всем предыдущим, вызваны страхом перед растущим рабочим движением. Закон об ответственности предпринимателей по мысли законодателя должен был явиться "лучшим оплотом против пагубных учений" и привести к "значительному уменьшению успеха социал-демократической пропаганды." Но наше правительство, протягивая рабочему одной рукой пряник развращения, другой - больно стегает его казацкой нагайкой. Не довольствуясь превращением фабричной инспекции в филиальное отделение департамента полиции, оно придумало институт фабричных старост, которые должны были быть чем-то в роде низшего органа полицейского надзора на фабриках. Эти старосты, по мнению бюрократа, "нужны прежде всего в интересах наиболее правильного руководства рабочими"; при выбора их фабрика разбивается на несколько частей в интересах "известного расчленения рабочей массы, которое может оказать существенные услуги интересам общественного порядка". Правда, это полицейское измышление бюрократии оказалось совершенно мертворожденной затеей.