В Бурцев - Календарь Русской Революции (Сентябрь)

Один министр карает, другой милует, - так было раньше, так осталось и в эту знаменательную эпоху. И не с этой стороны, - не в смысле изменения общего правопорядка, - должна быть оцениваема эта эпоха. Она ценна лишь, поскольку дезорганизованное до тех пор общество успело организоваться и {238} противопоставить правительству не отдельных героев, а сплоченную массу, ясно выражающую свои желания и свою волю. Принимая пост министра князь Святополк-Мирский заявил:

"Мы не можем избежать прогресса. Если бы мы боролись против него, он все-таки нас окружит и к нам вторгнется. Не предпочтительнее ли принять его и помочь ему осуществиться?"

И князь-министр стал помогать осуществление прогресса, не разобрав, что с этим добрым желанием он опоздал ровно на 25 лет.

Министр 81 года, открыв эпоху доверия, действительно помог бы "прогрессу" и культурному развитию страны; министр 1904 г., при зареве кровавой войны, своей эпохой доверия помог скорейшему осуществлению не мирного прогресса, а прогресса в его самой грозной форме: он помог революции.

Доверчиво раскрыв уста печати, министр с ужасом увидел, что она превратилась в одну сплошную антиправительственную прокламацию. Допустив банкеты, он увидел на них не прежних трусливых рабов, покорных велениям Министерства Внутренних дел, а революционно-настроенную сплошную массу, если еще не готовую, то готовящуюся всеми путями решить проклятые вопросы русской жизни.

Самая солидная, самая неподвижная часть общества, - города и земства в своих поздравлениях и заявлениях новому министру обнаруживают явно крамольные тенденции. Эти недвусмысленные заявления кончились самочинным земским съездом 6 ноября, на разрешение которого не хватило мужества и благожелательности у представителя новой эры. Самочинно собравшийся, вопреки воли министра, съезд показал, что не только демократия, но и дворянско-земские круги ставят вопрос в его оголенной форме; съезд ясно и определенно заявил, что речь идет не об изменении политики всевластного министерства, не о частичной реформе, не о реформах вообще, а об изменении всего государственного строя на началах представительства, с предоставлением этому последнему законодательной власти.

Так стал вдохновитель "эпохи доверия" над бездной, неожиданно открывшейся перед ним в ответ на его доброжелательство. Банкеты, съезды, резолюции, заявления следовали непрерывной цепью, и только слепые и глухие не улавливали того основного мотива, который объединил все самые разнообразные выступления: еще не поздно, мирный исход еще возможен, идите навстречу {239} объединенным заявлениям граждан, - дайте свободу слова, собраний, союзов, печати, созовите выборных людей; страна не может долее существовать без конституции, дайте ее немедленно, или настанет час, когда она возьмет ее сама! Таков был смысл общественного движения в эпоху доверия. Могущественное в деле кования цепей, министерство было бессильно в творчестве законной свободы и законного порядка. 28 ноября оно уже вернулось на старый путь: оно избило демонстрантов на Невском, певших марсельезу при сочувствии гулявшей по панели толпы. Полиция, как и при Плеве, чинила свою кровавую оргию над безоружной толпой.

12 декабря был дан высочайший указ, в котором было выражено признание необходимости реформ в порядке существующего управления, по воле и усмотрению не народных представителей, а Комитета министров. Вместе с этим указом 14 декабря было опубликовано анонимное "правительственное сообщение", в котором все движение общества в "эпоху доверия" трактовалось, как сплошной ряд незаконных деяний, совершаемых обществом "под влиянием лиц, стремящихся внести в общественную и государственную жизнь смуту и воспользоваться возникшим в обществе волнением умов".

Так кончилось выступление министерства на несвойственный ему путь. 14 декабря оно окончательно повернуло назад, но волнение умов росло с неудержимой силой и в своем естественном развитии, минуя указ 12 декабря, как и грозный окрик 14 декабря, пришло к исторической кровавой драме 9 января. 9-м января трагически окончилась "эпоха доверия", а с нею - и смутные надежды общества на мирный исход борьбы.

Е. Кускова.

15.

1881. Дело Лаврениуса и др. в Курске. Лаврениус осужден на поселение.

16.

1882. Покушение, бывшей каторжанки Кутитонской на жизнь губернатора Ильяшевича. Кутитонская мстила за избиение каторжан {240} на Каре. Смертная казнь для Кутитонской была заменена бессрочной каторгой. Она умерла в тюрьме от чахотки после нескольких голодовок.

1888. Истязание розгами политических ссыльных на Сахалине.

1905. Начало митингов в высших учебных заведениях.

17.

1906. Приказом СПБ. градоначальника разрешено дворянину Дезобри и дворянину Григорьеву образованное ими "Общество активной борьбы с революций и анархией" с правлением в СПБ.

1897. Расстрел мирной толпы рабочих "Гуты Банковой" в Домброве (Польше).

1906. Во время заседания военного суда в Асхабаде, неизвестный выстрелом из револьвера убил прокурора ген. Ринкевича и сам был смертельно ранен дежурным офицером.

19.

1876. Смерть И. А. Худякова в Иркутске. Худяков был сослан в 1866 г. по делу Каракозовцев на поселение в Верхоянск, где сошел с ума, и переведен в Иркутске дом для умалишенных. Худяков был одним из первых, кто еще в 60-х годах стал писать для народа книжки в социалистическом духе. Им изданы были "Самоучитель", "Древняя Русь" и т. д.

1898. Суд над Гусевскими стачечниками в Меленках (Влад. губ.). 23 человека приговорены к тюремному заключению.

1901. Рабочая демонстрация у Народного Дома Николая II в СПБ. Почти всё участники были арестованы.

1905. Стычка рабочих с казаками в Иваново-Вознесенске.

1906. Дело "Совета рабочих депутатов" в СПБ. суд. палате.

Из 52 обвиняемых на суде присутствовало 29 чел.. Многочисленными свидетельскими показаниями было установлено, что Совет явился свободно избранным представительством {241} рабочих. Многие свидетели - рабочие представляли суду покрытые тысячами подписей заявления рабочих с протестом против суда над отдельными лицами и требованием предать суду всех рабочих, представителями которых были подсудимые. После отказа палаты в вызове целого ряда свидетелей и оглашения известного письма бывшего директора Департамента Полиции Лопухина к министру П. Столыпину, в котором Лопухин установил открытое подготовление погромов Департаментом Полиции, защита отказалась от дальнейшего участия в процессе, а подсудимые настойчиво потребовали увода их из суда. В отсутствии защиты и подсудимых суд приговорил 15 чел.: Хрусталева-Носаря, Троцкого, Авксентьева и др. к лишению прав и ссылке в Сибирь, двух к крепости, а 12 оправдала.