Иван Козочкин - Уголовное право США: успехи и проблемы реформирования

В судебной практике возникают и другие вопросы, связанные с применением этих законов, в частности Закона об основных преступлениях. Подпадает ли поведение лица под действие этого Закона, если вначале ему было предъявлено обвинение в совершении одного, более опасного преступления, указанного в приведенном перечне, а затем, в ходе судебного разбирательства, оказалось, что ему можно вменить не это, а другое, менее опасное преступление, не указанное в перечне, например, не тяжкое нападение, а простое? Верховный суд дал утвердительный ответ, указав, что дела индейцев, преследуемых на основании этого Закона, в таких случаях должны «рассматриваться в тех же судах и таким же образом, как и дела всех других лиц, совершающих такие посягательства в пределах исключительной юрисдикции Соединенных Штатов». [174]Из этого решения можно сделать вывод о том, что Верховный суд по существу позволяет нижестоящим судам выходить за пределы перечня, установленного Законом.

Другой, возможно, более важный, вопрос: подлежат ли одинаковому наказанию индеец и неиндеец, совершившие одинаковые (сходные) посягательства на индейской территории? Верховный суд по существу признал, что они могут быть наказаны по-разному! В 1977 г. он рассмотрел дело по обвинению индейцев, которые в ходе совершения фелонии на территории индейской резервации убили неиндейца. На основании Закона об основных преступлениях и ст. 1111 Федерального УК они могли быть осуждены за тяжкое убийство первой степени, караемое вплоть до смертной казни, в то время как неиндеец, преследуемый по закону соответствующего штата, мог быть подвергнут другому, более мягкому осуждению. Заявление обвиняемых о необходимости предоставления равной защиты Верховный суд отклонил. Интересны доводы суда: он указал, во-первых, что в данном случае не было недозволенной «расовой классификации», так как федеральное регулирование положения индейских племен берет свое начало в уникальном статусе индейцев как «отдельного народа» со своими собственными политическими институтами, а во-вторых, что статуты и каким-либо иным образом не нарушают принципа равной защиты, так как к обвиняемым применяется тот же закон, что и к любому другому индивидууму, индейцу или неиндейцу, которому предъявлено обвинение в совершении такого же посягательства в любом федеральном анклаве. [175]Аргументация, конечно, «сверхубедительная»!

Юрисдикция индейских племен.Несмотря на то, что некоторые американские авторы по-прежнему пишут, что «племенная уголовная юрисдикция в отношении индейцев на индейских территориях является полной, неотъемлемой и исключительной», [176]фактически, в силу значительных законодательных ограничений, она может осуществляться в весьма узких пределах.

Если говорить в целом, то можно сказать, что право индейского племени может применяться в случае совершения неосновного преступления индейцем в отношении индейца на индейской территории. Если же такое преступление совершается индейцем в отношении неиндейца, юрисдикция индейского племени ограничивается правом федеральных судов осуществлять юрисдикцию на основании Закона об общих преступлениях. [177]Но даже в этих случаях индейским племенам подсудны дела, по которым может быть назначено наказание в виде лишения свободы сроком не более одного года и (или) штрафа в размере не свыше 5000 долл. (п. 7 ст. 1302 раздела 25 СЗ).

Следует отметить, что ранее некоторые индейские племена, в силу заключенных ими договоров, имели право осуществлять юрисдикцию в отношении неиндейцев, совершивших преступления на индейских территориях. Однако Закон об общих преступлениях их этого права лишил в пользу федеральных властей. В дальнейшем, уже в 70-х гг. прошлого века, под давлением выступлений индейцев, не согласных с таким положением, этим вопросом был вынужден заняться Верховный суд США. Последний, сославшись на усмотрение Конгресса, который хранил и продолжает до настоящего времени хранить молчание, по существу все оставил без изменений. [178]

Однако в другом случае, когда Верховный суд в 1990 г. постановил, что индейское племя не имеет права осуществлять уголовную юрисдикцию в отношении индейца, не являющегося его членом, [179]Конгресс реагировал очень быстро. Он принял законоположение, провозглашающее «неотъемлемое право индейских племен… осуществлять уголовную юрисдикцию в отношении всех индейцев» (п. 2 ст. 1301 раздела 25 СЗ).

Юрисдикция штатов на индейских территориях (ее объем) зависит от того, распространяется на них действие принятого в 1953 г. Закона № 280 [180]или нет. Вначале рассмотрим положение в тех штатах, где этот Закон не действует. По Закону об общих преступлениях, в случаях совершения посягательства неиндейцем в отношении неиндейца на индейских территориях юрисдикцией обладают федеральные власти. Однако Верховный суд США еще в конце XIX в. неоднократно постановлял, что в этих случаях штаты, а не федерация, имеют исключительную юрисдикцию. Позже он аргументировал свою позицию тем, что интересы индейцев при таких обстоятельствах прямо не затрагиваются. [181]C другой стороны, пишет У. Лафейв, штаты не могут осуществлять уголовную юрисдикцию на индейских территориях в отношении преступлений, совершенных: 1) индейцами против кого-либо или 2) неиндейцами против индейцев. [182]

Таким образом, юрисдикция штатов, не подпадающих по данному вопросу под действие Закона № 280, весьма ограничена.

Но есть две группы штатов, которые на основании данного Закона получили более широкие права по осуществлению юрисдикции на индейских территориях. Шесть штатов [183]– почти неограниченные. В соответствии с п. “а” ст. 1162 Федерального УК (ст. 2 Закона № 280) каждый из этих штатов может осуществлять «юрисдикцию в отношении посягательств, совершенных индейцами или против них на указанных индейских территориях [184]… в таких же пределах, в каких этот штат… имеет юрисдикцию в отношении посягательств, совершенных где-либо еще в пределах данного штата».

Однако Закон пошел еще дальше в отношении расширения юрисдикции упомянутых штатов. Он предусматривает, что положения ст. 1152 и 1153 Федерального УК не применяются на указанных индейских территориях как на территориях, на которых эти штаты «имеют исключительную юрисдикцию» (п. “с” ст. 1162). Это значит, что деяния, подпадающие под действие Закона об общих преступлениях и Закона об основных преступлениях, исключены из сферы федеральной уголовной юстиции [185].

Поскольку в Законе № 280 сказано, что указанные штаты обладают на индейских территориях «исключительной юрисдикцией», то можно сделать вывод, что индейские племена вообще лишены права осуществлять юрисдикцию на территории своих резерваций. Кэнби считает, что это было сделано «либо в силу отсутствия необходимости (в такой юрисдикции. – И. К.), либо по причине недостатка средств на содержание племенной уголовно-правовой системы параллельно с системой штата». [186]Такое объяснение лишения индейских племен одного из своих важнейших суверенных прав представляется малоубедительным, особенно в своей первой части, так как преступления совершаются во всех индейских резервациях.