Тед Шварц - Хиллсайдский душитель [История Кеннета Бьянки]

— Когда мамочка меня бьет, он велит мне ударить ее в спину.

— Ты пробовал ее ударить?

— Нет.

— Почему?

— Потому что она сильнее.

— А ты когда-нибудь делал то, что предлагал Стив?

— Вроде бы.

— Что?

— Не знаю. Я не смог этого сделать. Может, он был прав.

— Чего ты не смог? Чего?

— Я не смог ее ударить. Не смог сбежать. Он знает, что она меня любит. Я люблю ее, понимаете?

— А Стиви ее любит?

— Нет. Он вообще не хотел с ней связываться. Просто сказал, что она плохая.

— А что Стиви думает о твоем папе?

— Стиви его жалеет. Я тоже.

— А с кем-нибудь еще ты познакомился так же, как со Стиви?

— Нет. Стиви мой второй лучший друг.

— Второй лучший друг. Хорошо. Чем вы со Стиви любите заниматься вдвоем?

— Возимся в грязи, играем в прятки, носимся по улице. Часто ходим на детскую площадку. Нам очень весело вместе. Можно делиться секретами.

Ральф Эллисон слушал Кена со все возрастающим пониманием. Воображаемые друзья — это нормальная часть взросления многих детей. Зачастую ребенок пытается вовлечь в свои игры и родителей, требуя один пирожок для себя и один для друга. Или хочет, чтобы у воображаемого товарища было свое место за обеденным столом. В любом случае дети понимают, что все это понарошку. Воображаемый друг никогда не станет настолько реальным, что ребенок будет ощущать его физическое присутствие, как происходит с реально существующими сверстниками.

Некоторые дети, придумывающие себе друзей, чудовищно одиноки. Нередко они подвергаются оскорблениям, как психологическим, так и физическим. Им не разрешают приводить в дом обычных друзей или же устанавливают для гостей чрезвычайно строгие правила поведения. Воображаемый товарищ становится более реальным. Довольно скоро он оживает в сознании ребенка. И часто совершает поступки, которые самого ребенка пугают. К примеру, если отец бьет сына за любовь к цветам, ребенок может превратить воображаемого друга в «реального» мальчика, который восхищается нежной красотой одуванчика или розы. Тогда отец сможет обидеть лишь вымышленного ребенка, но не настоящего.

В некоторых случаях по мере взросления образ воображаемого товарища становится неизменным, застывшим. Постепенно выдуманный друг становится реальной личностью, живущей в голове ребенка. В психологической терминологии это известно как ригидное эго-состояние: отдельная личность с собственными воспоминаниями и собственным моральным кодексом, зачастую совершенно непохожая на создавшего ее ребенка. В детском сознании складывается новая личность. История, которую доктор Эллисон услышал от Кена Бьянки, мысленно вернувшегося в девятилетний возраст, похоже, описывала превращение вымышленного друга во вполне реального.

— У Стиви есть дом? Дом, где он живет? Где этот дом?

— Стиви живет со мной.

— У него есть своя кровать, или одежда, или шкаф?

— Он спит в моей постели. И носит мою одежду.

— В одежде у него не такие вкусы, как у тебя?

— Ага, немного другие.

— И какие же отличия у вас в одежде?

— Он не заправляет рубашку в брюки, как всегда велит нам мама, ему нравится носить навыпуск.

Для доктора Эллисона прозвенел еще один звоночек. Очевидно, Кену приходится быть хорошим мальчиком. А его воображаемый друг — бунтарь. Мама требует, чтобы Кен одевался как положено. А Стиви носит рубашку навыпуск, чего Кен никогда не посмеет сделать. Естественно, мать увидит это и захочет наказать Кена, но он сможет свалить вину на Стиви, вымышленного товарища, который уже ведет собственную жизнь.

— А ты предпочитаешь заправлять? — спросил доктор Эллисон.

— Ага. Так хочет мама. Она всегда говорит: заправь рубашку.

— Хорошо. Чем еще Стиви отличается от тебя?

— Он свободный. Мама не может его и пальцем тронуть.

— Разве мама его когда-нибудь видела?

— Нет, это наш маленький секрет.

— Значит, она никак не может его наказать, верно?

— Никак. Он это тоже знает.

— Еду Стив тоже предпочитает другую? Он ест вместе с тобой?

— Ага, но школу мы оба терпеть не можем. В школе так скучно. Стиву всегда хочется смыться и пойти играть, и мне тоже. Играть куда веселее.

— А играть интереснее с мальчиками или с девочками?

— Мне — с мальчиками.

— Почему?

— Девчонки слишком привередливые. Вообще они ничего, просто очень слабенькие.

Доктор Эллисон заговорил с Кеном о смекалке. Выяснилось, что Стиви сообразительнее Кена. Врач спросил, почему Бьянки так решил.

— Кажется, будто Стив всегда раньше меня знает, что должно случиться.

— Он предупреждает тебя об опасности или неприятностях?

— Иногда. Он может угадать, когда мама начнет злиться.

— А ты не можешь?

— Обычно нет. Я тупица.

— То есть тебя, как правило, застают врасплох, верно?

— Ага, и тогда мне здорово достается.

Заговорили об играх, и Кен упомянул, что Стиви обожает подшучивать над людьми:

— Ему нравится прятаться за деревом вечером, когда уже стемнело. И если мимо проходят какие-нибудь ребята, он выскакивает и пугает их. Совсем чокнутый.

— А тебе это нравится? Ты бы мог устроить нечто подобное?

— Нет, на это интересно смотреть, но сам я не хочу так делать. Пугать людей не так уж весело.

И снова Эллисон отметил, что Кен предпочитает оставаться наблюдателем, а Стиви совершает поступки, которые можно счесть дерзкими или дурными.

— А ребята действительно пугаются, когда он так делает?

— Ну конечно.

— Они ходят к твоей маме жаловаться?

— Нет, никогда.

Затем Эллисон решил вновь переместить пациента во времени, чтобы узнать о травмах, полученных в более позднем возрасте. Из предыдущих заключений он выяснил, что в тринадцать лет Кена сразила потеря отца. Пока Бьянки все еще находился под гипнозом, Эллисон предложил:

— Теперь начинай взрослеть; тебе сейчас девять лет, отсюда я и начну считать: девять, десять, одиннадцать, двенадцать, тринадцать. Сфокусируйся на тринадцати. Я хочу, чтобы ты рассказал все, что можешь, о своих проблемах в тринадцать лет. Где ты, Кен? Где ты живешь? Что ты делаешь?

Кен сообщил, что живет в Рочестере на Джей-стрит. Он только что окончил восьмой класс, но с успеваемостью у него не очень. Врач спросили, что его беспокоит.

— Мама и папа, — признался Кен. — И соседи сверху. Соседи сверху вечно ругаются. И мама с папой тоже. Весь этот дом… все только и делают, что ругаются. Люди сверху постоянно ссорятся с моими родителями.

— Тебя это как-то затрагивает?

— Меня с души воротит. Противно, знаете ли, когда все вокруг беспрестанно собачатся.

Кен рассказал, что во время ссор он тихонько сбегает из дома и отправляется гулять. Ходит в гости к друзьям. Затем доктор Эллисон спросил про Стиви. Когда Кен ответил, что Стиви все еще здесь, врач поинтересовался, как он поживает.