Анджела Галлоп - Когда собаки не лают. Путь криминалиста от смелых предположений до неопровержимых доказательств

Я сама не была на месте преступления. Не могу быть уверенной и в том, что оно вообще все еще существовало к тому времени, как меня нанял адвокат, представляющий интересы мужа. Тем не менее я ознакомилась с фотографиями и изучила некоторые ключевые вещественные доказательства по делу. Кроме того, я поговорила с криминалистом ЭКС, который проводил первоначальное расследование, и он подтвердил распределение следов крови, обнаруженное им на месте преступления.

Что поразило меня при более внимательном изучении фотографий с места преступления, в особенности фотографий брызг крови в нижней части стены, так это то, что на некоторых пятнах кровь была разбавленной, и в той же самой области имелись подтеки разбавленной крови. Принимая во внимание показания мужа, я купила швабру и ведро, похожие на те, что видела на фотографиях с места преступления.

Как правило, люди особо не задумываются, когда протирают пол шваброй, однако этот процесс можно разбить на несколько отдельных этапов.Сначала швабра проводится по полу, чтобы собрать как можно больше жидкости – в своем моделировании я использовала просроченную кровь для переливания. Затем она споласкивается в ведре, поднимается и выжимается прокручивающим движением в ситообразной корзине, которую ставят поверх ведра. Наконец, швабру вытаскивают, и все повторяется.

Разлив кровь на похожем напольном покрытии рядом со стеной, чтобы она растеклась примерно так же, как на месте преступления, я принялась вытирать ее шваброй. Оказалось, что при выжимании по сторонам разлетаются брызги разбавленной крови. Кроме того, было чрезвычайно сложно использовать швабру, не задевая местами стену. Причем получившийся в итоге след – внизу стены, но выше плинтуса, как раз на уровне ведра, – в точности совпадал с пятнами и подтеками разбавленной крови на фотографиях.

Разумеется, этот эксперимент не был неоспоримым доказательством, но говорил о том, что описанная мужем версия событий убедительно объясняла оставшиеся на стене следы крови. Это, определенно, было куда более правдоподобное объяснение, чем брызги от удара во время избиения, о котором говорила жена.

За годы нашей работы мы с коллегами участвовали во множестве моделирований всевозможных ситуаций, разрабатывали их, проводили их сами или были как-либо задействованы. Некоторые из подобных экспериментов были довольно просты, как, например, описанный выше. В ходе других приходилось пинать и бить руками покрытые кровью предметы, рвать одежду или бить ножом через слои одежды вроде той, что была на жертве. А иногда все было еще сложнее. Например, когда мы стреляли по подвешенному телу свиньи из дробовика, чтобы отследить траекторию выстрела, или в пропитанную кровью губку, прикрепленную к затылку модели головы, чтобы проверить, какие останутся следы на стене. Или стягивали различными способами одежду с коллег и тащили их по полу, чтобы изучить следы волочения или понять, где лучше всего искать следы перенесенной ДНК. Список можно продолжать бесконечно.

Когда в университете нам рассказывали про разработку экспериментов, я и подумать не могла, как важно это будет для меня. Поразительно, что можно обнаружить, максимально точно моделируя возможные сценарии произошедшего, к каким сюрпризам это порой приводит и насколько важную можно получить информацию, чтобы потом поделиться ею со следователями и адвокатами в суде.

По-настоящему невероятные возможности науки в контексте криминалистики открылись мне в ходе работы над делом, которым я в 1992 году занималась вместе с коллегами Кливом Кэнди и Майком Айзексом в Forensic Access.

Утром 18 июня 1982 года 62-летнего итальянского банкира Роберто Кальви обнаружили повешенным на строительных лесах под мостом Блэкфрайерс в Лондоне. Развязав веревку на шее мертвого мужчины, сотрудники морской полиции перевезли его тело на катере на полицейский причал Ватерлоо. Были сделаны фотографии, а из карманов штанов и куртки извлекли кирпичи и куски бетона. Затем тело перевезли в больницу Гая, где известный судмедэксперт профессор Кейт Симпсон провел вскрытие.

Согласно отчету, смерть Кальви наступила в результате асфиксии, вызванной повешением, и произошла примерно с двух до шести утра в день, когда было найдено тело. На трупе не было никаких травм, указывающих на то, что его волочили перед смертью, равно как и следов от уколов, свидетельствующих о введении какого-то парализующего препарата.

Месяц спустя, когда различные отчеты были составлены криминалистами из КЛПБЛ и других учреждений, в Лондоне было проведено расследование, в результате которого эксперты сделали заключение о самоубийстве. Кальви, однако, был набожным католиком. Его родные были настолько убеждены, что он ни за что не пошел бы на смертный грех самоубийства, а значит, его убили, что наняли барристера Джорджа Кармана для представления их интересов. Год спустя провели новое расследование, в ходе которого причина смерти так и не была окончательно установлена.

Роберто Кальви занимал должность председателя итальянского банка, у него были тесные связи с Ватиканом. Через несколько дней после его прибытия в Лондон банк обанкротился на фоне обвинений в незаконных сделках – именно из-за них в предыдущем году Кальви оштрафовали и приговорили к условному сроку. Кроме того, были высказаны подозрения о связях Кальви с преступной бандой, а также о том, что он был членом незаконной масонской ложи, известной как Propaganda Due или просто P2, которую иногда называли (совпадение?) i frati neri (черные монахи).

Фирма Forensic Access подключилась к этому делу в 1992 году, когда родные Кальви воспользовались услугами нью-йоркского детективного агентства Kroll Associates. Нанявший нас детектив из этого агентства Джефф Катц попросил провести расследование, чтобы попытаться установить истинные обстоятельства смерти Кальви.

Любое криминалистическое расследование включает ряд этапов, причем каждый последующий определяется результатами предыдущего. Первым этапом в случае дела Кальви было тщательное изучение первоначального расследования и результатов различных анализов и исследований, проведенных КЛПБЛ десятью годами ранее.

В ходе расследования нельзя строить никаких догадок: это чревато тем, что ты не будешь изучать то, что может на самом деле оказаться важным. К сожалению, когда было найдено тело Кальви, полиция, решив, что он покончил с собой, развязала веревку, на которой он был повешен, а не разрезала ее, тем самым уничтожив потенциально полезные вещественные доказательства, включая все, что могло попасть в узел с человека, завязавшего его. Более того, из-за этого предположения полноценное расследование началось с задержкой. Таким образом, место преступления не было должным образом изучено в первые несколько критически важных часов, включающих так называемый золотой час, как его называют следователи.