Владимир Эминов - Личность преступника. Криминолого-психологическое исследование

Чтобы выявить игровые мотивы преступного поведения, необходимы определенные подходы и даже специальная психологическая подготовка исследователей и практических работников. Изучение таких мотивов необходимо для объяснения причин совершения сложных преступлений и, следовательно, повышения эффективности их предупреждения.

Например, наличие игровых мотивов позволяет объяснить хищения имущества, совершающиеся в течение длительного времени, когда, казалось бы, преступник похитил уже достаточно много и мог бы удовлетвориться приобретенными материальными благами, однако продолжает участвовать в хищениях. Это обычно вызывает удивление, тем более что постоянно возрастает риск быть разоблаченным, да и наказание в этих случаях может быть более суровым. Мы считаем, что некоторые из подобных преступлений стимулируются уже не столько корыстью, сколько потребностью человека в игре, удовлетворяющей жизненно важные эмоциональные ощущения. Игровые мотивы часто наблюдаются в преступлениях воров-карманников и нередко тех, кто совершает кражи из квартир, складов, магазинов и других помещений. Эти мотивы ярко проявляются в мошенничестве, где можно выделить интеллектуальное противоборство, состязание в ловкости и сообразительности, умение своевременно и адекватно оценивать складывающуюся ситуацию, максимально использовать благоприятные обстоятельства и быстро принимать наиболее правильные решения. Как правило, мошенники не совершают других преступлений, а если и совершают, то почти всегда с элементами игры. Карточные шулера, например, играют как бы в двойную игру — и по правилам, и обманывая, так что получают от всего максимальные эмоциональные переживания. Вообще распространенность азартных игр среди преступников, в первую очередь корыстных, как раз и объяснима постоянным стремлением к риску.

Изучая (совместно с В. П. Голубевым и Ю. Н. Кудряковым) преступников-«игроков», мы выделили среди них два типа личности и соответственно два типа подобной мотивации: игрового активного и игрового демонстративного. Для первого типа характерно сочетание способности к длительной активности и импульсивности, что рождает постоянное влечение к острым ощущениям и переживаниям. Они активно ищут возбуждающие ситуации и нуждаются во внешней стимуляции. У них это сочетается с пренебрежением социальными нормами, правилами, обычаями, сверхактивностью, импульсивностью в поступках, безответственностью. Это люди, в значительной степени идущие на поводу своих желаний и влечений, у них часто встречается склонность к злоупотреблению алкоголем, беспечной праздности, легкой жизни. Они чрезвычайно общительны, легко устанавливают контакты и всей душой отдаются игре. Пускаясь на отчаянные авантюры, не испытывают страха перед возможным разоблачением и не думают о последствиях, часто совершая такие действия без видимой необходимости. Они рискуют, «играя» не только с законом, но и с соучастниками, невзирая на угрозы расправы со стороны последних, поскольку основным в их мотивации является удовлетворение потребности в острых ощущениях.

Лица второго типа обладают хорошо развитым механизмом вытеснения эмоций и поэтому сравнительно легко игнорируют трудности и неудачи, с которыми встречаются. Главное для них — произвести сильное впечатление на окружающих. За счет своей артистичности и психологической пластичности они хорошо приспосабливаются к изменениям ситуации, без особого труда меняют принятую роль, что помогает им совершать преступления. В их поведении часто сохраняется игра в нужного, полезного для всех человека, причем обыкновенно они больше говорят, чем делают, что мешает им занять лидирующие позиции в преступных группах, пользоваться там постоянным авторитетом.

Таковы в общих чертах игровые мотивы преступного поведения, позволяющие многое понять в его природе.

Мы проанализировали не все, а только основные мотивы преступлений. Полагаем, что могут быть обнаружены и иные, не названные нами субъективные стимулы. Некоторые мотивы можно обозначить иначе. Но, как бы дальше ни развивались исследования проблем мотивации поведения, преступного в том числе, они, насколько нам позволяют судить сегодняшние знания, должны ориентироваться на обнаружение того, ради чего поведение реализуется, в чем его личностный смысл.

Все лица, совершившие преступления, отличаются друг от друга по демографическим, правовым, психологическим и иным признакам, с одной стороны, а с другой — они по тем же признакам схожи между собой, образуют устойчивые группы. Поэтому возникает необходимость классификации и типологии преступников. В советской юридической науке эти вопросы вначале решались с позиций уголовного права и исправительно-трудового права. В связи с этим в основу классификации брались социально-демографические (пол, возраст, род занятий и т.д.) и правовые критерии (характер и степень тяжести совершенных преступлений, длительность преступной деятельности, повторность совершения преступлений, объект преступного посягательства, форма вины и т.п.). Классификации, предлагаемые криминологами, обычно исходят из нравственных и психологических признаков личности преступника, степени общественной опасности правонарушителей, ее глубины, стойкости, содержания.

Для того чтобы правильно решить вопросы классификации и типологии преступников, что имеет большое научное и практическое значение, необходимо определить принципиальные методологические подходы к этим приемам научного познания. Прежде всего отметим, что классификация и типология при всей их схожести не одно и то же.

Классификация, являясь более низким уровнем обобщения, представляет собой устойчивую группировку исследуемых объектов по их отдельным признакам и строится на весьма жестких критериях групп и подгрупп, каждая из которых занимает четко зафиксированное место. Типология же не содержит такой жесткой дифференциации.

Классификация — это система соподчиненных понятий, классов объектов какой-либо области знания или деятельности человека, используемая как средство для установления связи между этими понятиями или классами объектов. Классификация содействует движению науки от эмпирического накопления знаний до ее теоретического осмысления, в частности с помощью типологического анализа. При классификации объекты всегда разделяются по единым основаниям. Так, в одной и той же классификации нельзя делить часть преступников по признакам возраста, а часть, скажем, по повторности совершенных преступлений. Кроме того, в классификации должны быть представлены все группы классифицируемых объектов, а не только часть этих объектов. Например, классификация преступников по признаку возраста не может состоять только из несовершеннолетних преступников и лиц в возрасте 25—30 лет. Классификация по этому признаку должна быть построена следующим образом: лица до 18 лет, от 19 до 25 лет, от 26 до 30 лет, от 31 года до 40 лет и т. п. Здесь представлены все возрастные группы, иных не может быть. Разумеется, могут быть образованы иные классы: липа до 18 лет, от 19 до 30 лет и т. д.