Григорий Диков - Защита права на справедливое судебное разбирательство в рамках Европейской конвенции о защите прав человека

Другие подобные обстоятельства могут включать такие ситуации, когда свидетели отсутствуют по причине бегства за границу или исчезновения или когда они потребовали сохранение анонимности, воспользовались своим правом хранить молчание или покончили с собой. Вопрос состоит в том, перевешивает ли общественный интерес в выявлении и наказании преступника требование того, что обвиняемый должен предстать перед судом в справедливом судебном разбирательстве ( Аль-Хавайя и Тахири против Соединенного Королевства, пп. 120-165 ).

Обвинительный приговор, основанный в решающей степени на показаниях основного свидетеля, который не подвергается допросу в судебном заседании, не приведёт автоматически к нарушению п. 1 Статьи 6 при условии, что существовали строгие процессуальные гарантии. Они включают в себя четкие нормы в национальном законодательстве, ограничивающие усмотрение судьи по принятию показаний отсутствующего свидетеля, наличие подкрепляющих доказательств, отсутствие доказательств сговора между другими свидетелями и ясные указания, данные судьёй присяжным, относительно качества подвергнутых сомнению письменных показаний ( Аль-Хавайя и Тахири против Соединенного Королевства ). Остаётся неясным, однако, в какой степени Суд может отклониться (если, конечно, отклонится) от правила о том, что основные свидетели должны подвергаться допросу на открытом судебном заседании, кроме исключительных случаев, когда свидетель стал жертвой изнасилования или был убит [73] См. также выше. .

Стороне обвинения следует предпринять разумно необходимые усилия/проявить значительное усердие в попытках обеспечить явку основного свидетеля, который проживает за границей или адрес которого неизвестен; однако отправки следственной бригады для допроса иностранного свидетеля на досудебной стадии достаточно, если только сторона защиты также приглашена к участию в исследовании фактов ( Солаков против бывшей югославской Республики Македония (Solakov v. “the former Yugoslav Republic of Macedonia”), 31 октября 2001 г., пп. 56-67; Буткевичус против Литвы, реш.; Томас против Соединенного Королевства (Thomas v. the United Kingdom), 10 мая 2005 г., реш. ).

В то же время сами обвиняемые должны предпринять разумно необходимые усилия/проявить значительное усердие, с тем чтобы довести до обвинения, какого свидетеля они считают основным и что его обязательно необходимо вызвать на судебное заседание. Вызов свидетеля только тогда, когда слушание уже находится на продвинутой стадии, может произойти слишком поздно для констатации нарушения п. 3d Статьи 6 ( Солаков против бывшей югославской Республики Македония ).

Власти могут защитить личность свидетеля, например, агента полиции или осведомителя, или определённый конфиденциальный способ расследования, сохранив анонимность свидетелей; п. 3d Статьи 6 оставляет решение вопроса о соразмерности в раскрытии личности анонимных свидетелей, в принципе, на усмотрение государства. Но должен быть найден баланс интересов по п. 3d Статьи 6, а именно интереса защиты в допросе свидетеля и общественного интереса в защите этого человека ( Ван Мехелен и другие против Нидерландов (Van Mechelen and others v. the Netherlands), 23 апреля 1997 г., пп. 59-65 ).

Даже когда анонимные свидетели не являются основными, защите, тем не менее, должна быть предоставлена возможность оспорить достоверность их показания следующими путями: а) с помощью письменных вопросов ( Костовски против Нидерландов ), б) приглашением адвоката для участия в допросе с одновременным сокрытием личности свидетеля от заявителя ( Доорсон против Нидерландов, Куруп против Дании ) [74] См. также выше: Право иметь защитника или защищать себя лично. или в) разрешением заявителю задать вопросы во время телеконференции, исказив голоса свидетелей или изменив их внешность ( Бирутис и другие против Литвы ).

Помимо того, что защита должна иметь право на допрос основного свидетеля обвинения на судебном заседании, она также должна иметь доступ к любым другим ключевым или решающим доказательствам, включая письменные или вещественные доказательства ( Мирилашвили против России, пп. 200-209 ) [75] См. также: Принцип состязательности; Равенство сторон. .

Невозможность для защиты вызвать каких-либо свидетелей перед апелляционным судом, который признал заявителя виновным, отклонив фактические заключения при оправдании заявителя в первой инстанции, главным образом через повторную оценку утверждений свидетелей и другие фактические заключения, сделанные на слушании (Видал против Бельгии; но см. дела Шепер против Нидерландов; S.N. против Швеции и Аль — Хавайя и Тахири против Соединенного Королевства как исключения).

Невозможность вызвать главного свидетеля, который смог бы подтвердить или опровергнуть утверждения заявителя относительно провокаций со стороны правоохранительных органов (Раманаускас против Литвы; см. также раздел «Защита от провокации»).

Обвинительный приговор, основанный полностью (Бирутис и другие против Литвы) или в решающей степени (Костовски против Нидерландов; Ван Мехелен и другие против Нидерландов) на сведениях от анонимного свидетеля (но см. дело Доорсон против Нидерландов).

Назначенному судом эксперту (офицеру полиции, предвзято относившемуся к обвиняемому) отведена более существенная роль, чем эксперту-защитнику, которому не было позволено присутствовать в течение всего слушания (Бёниш против Австрии, но см. дело Брандстеттер против Австрии, а также раздел «Достаточное время и возможности для подготовки своей защиты»).

Внезапное и полное изменение свидетельств, представленных назначенным судом экспертом в ходе одного слушания, что оказало решающее влияние на мнение присяжных, учитывая отказ суда назначить другого эксперта (G. B. против Франции, но см. дела Бёниш против Австрии, Брандстеттер против Австрии, более традиционный подход представлен также раздел «Достаточное время и возможности для подготовки своей защиты»).

Невозможность для заявителя допросить экспертов, подготовивших отчёты, которые легли в основу обвинительного приговора (Бальсите-Лидейкине против Литвы (Balsyté-Lideikiené v. Lithuania), 4 ноября 2008 г.).

Отказ суда первой инстанции вызвать экспертов от имени заявителя, утверждающего о необходимости операции по перемене пола (Шлумпф против Швейцарии).

Отказ суда первой инстанции провести рассмотрение ДНК спермы, предположительно принадлежавшей ответчику, обвиняемому в изнасиловании, при том что обвинение было главным образом основано на неподтверждённых показаниях престарелых женщин, тогда как другие свидетельства были либо неубедительными, либо слухами (V.D. против Румынии).