Роман Рувинский - Правопорядок в период глобального кризиса: трансформации, тенденции, угрозы

Не вдаваясь во всё это многообразие концепций, в споре о которых сломаны уже тысячи копий, можно, пожалуй, заключить, что право представляет собой сложное явление, в конечном счёте обусловленное состоянием общества и выражающееся, прежде всего, в определённых нормативных предписаниях или установках, позволяющих определять меру возможного и должного поведения людей и их объединений. Это крайне обобщённый и упрощённый подход, позволяющий в первом приближении уяснить, что право действительно воплощается в нормах, имеющих, однако, не произвольное содержание, а такое содержание, которое связано с качеством общественных отношений и степенью развитости социальных институтов. Правила поведения субъектов в тех или иных обстоятельствах, а вместе с ними – система ценностей и представлений, позволяющих отличить своего от чужого, добро от зла, справедливое от несправедливого – вызревают в самом обществе, т. е. в реальной практике индивидов и их объединений. В социальных нормах отражается накопленный человечеством опыт, сами они в основе своей содержат наиболее рациональные варианты поведения субъектов. Именно поэтому часть нормативных установок имеет так называемый «естественный» характер, происходя, впрочем, не из каких-то трансцендентных источников, а из вполне конкретной общественной практики. При этом право имеет дело не с обезличенными, неодушевлёнными явлениями, оно не является подобием алгоритма работы некоей машины – напротив, говоря языком Гегеля, «почвой права является вообще духовное, и его ближайшим местом и исходной точкой – воля, которая свободна» [11] Гегель Г. В.Ф. Философия права. М.: Мысль, 1990. С. 67. .

Понимаем ли мы под правом лишь результаты изъявления государственной воли или же нормы любых сообществ, способных обеспечивать их исполнение принудительной силой, стоит признать, что оно так или иначе является тесно взаимосвязанным с вопросами властвования, подчинения, координации социальных сил и управления процессами, протекающими в обществе. Поскольку функции эти в большинстве современных обществ сосредотачивает в своих руках особая организация, именуемая государством, разговор о праве есть по преимуществу разговор о нормах, устанавливаемых именно этой организацией, то есть о праве позитивном. По меткому замечанию Рудольфа фон Йеринга, «право не есть нечто противоположное власти, а придаток ей самой», и первое служит второй «также, как компас штурману» [12] ИерингР. ф. Цель в праве. Т. 1. СПб.: Издание Н.В. Муравьева, 1881. С. 188. . Само государство является не только особым социальным институтом – это правовой институт, большинство актов жизнедеятельности которого имеет юридическую значимость и который вольно или невольно – с помощью различного рода властных команд, адресованных членам общества – создаёт вокруг себя определённое правовое поле, пространство, порядок.

Да, право всегда указывает на определённый социальный порядок, считающийся нормальным в соответствующих условиях, описывает качественную характеристику его как должного. Правопорядок есть единство системы исторически сложившихся в обществе, защищаемых государством (или каким-либо иным особым властным аппаратом) общественных отношений и разделяемых (добровольно или по принуждению) большинством членов общества нормативных установок; единство фактических социальных практик и доминирующей в обществе правовой идеологии; то или иное качественное состояние правовых институтов и их социальный авторитет. Это порядок общественной жизни, очерченный правовыми нормами и находящий своё отражение в соответствующих источниках права. Даже в наиболее примитивных и нестабильных своих формах правопорядок предполагает определённую регулярность социальных взаимоотношений, наличие определённых признаваемых (добровольно или по принуждению) правил поведения в обществе, а также относительно устойчивых [13] Сам по себе вопрос об устойчивости социальных институтов, в т. ч. институтов власти и управления, может являться предметом отдельного обстоятельного теоретического рассмотрения. В рамках данного исследования мы понимаем под устойчивыми институтами те институты, которые вписаны в определённую систему легитимирующих их норм, располагают необходимыми для их функционирования ресурсами, способны отстаивать собственное существование в отношениях с иными институтами и сообществами, выдвигают перед собой определённые цели и намерены функционировать в течение продолжительного периода времени. институтов, отвечающих за формулирование таких правил и контроль за их исполнением. Там, где отсутствует регулярность и ожидаемый характер общественных отношений, где каждый с помощью прямой физической силы может определять для себя правила поведения, не подчиняясь никому и ничему, кроме превосходящей силы (т. е. кроме как перед лицом ничем не опосредованного насилия) [14] Как писал Жан-Жак Руссо, «уступать силе – это акт необходимости, а не воли; в крайнем случае – это акт благоразумия». О принципиальном различии между правом и силой и о несводимости права к праву сильного см.: Руссо Ж.-Ж. Об Общественном договоре, или Принципы политического права // Руссо Ж.-Ж. Об Общественном договоре: Трактаты. М.: ТЕРРА-Книжный клуб; КАНОН-пресс-Ц, 2000. С. 200–201. , там нельзя говорить о наличии правопорядка. Сама по себе такая ситуация является довольно редкой, выражая крайнюю степень кризиса общества [15] Подробнее эта проблема будет рассмотрена в § 1.4 и 2.3. .

Поскольку право и порядок находятся в тесной взаимосвязи друг с другом, в качестве основополагающей функции права следует отметить регулирование, упорядочение общественных отношений, придание им определённой формы [16]. Право вносит элемент определённости в многообразие социальной жизни. Оно непосредственно связано с такими понятиями, как справедливость и долженствование, что проявляется с древности во многих юридических текстах. Так, по преданию, древнейший вавилонский законодатель Хаммурапи был призван богами Ану и Элли-лем, «дабы справедливость в стране была явлена беззаконным и злым на погибель, дабы сильный слабого не притеснял» [17]. Уже этот фрагмент из правового памятника, относящегося к началу II тыс. до н. э., указывает на роль юридического в конструировании сложного социального образования, каким являлось одно из первых на Земле государств, Древний Вавилон. Здесь вполне отчётливо видно, что закон, представляющий собой в данном случае результат соединения властно-политической силы с устоявшимися в жизни народа религиозно-нравственными представлениями, служит значимым средством нормализации общественного быта. Отталкиваясь от данного примера, мы можем констатировать, что право всегда очерчивает некую границу, предел – границы свободы собственных действий индивида, его обязанностей, ответственности, пределы деятельности государства внутри страны и на международной арене и т. п. – и само существует в этих рамках.