В Маклаков - Иностранное конституционное право (Под ред. проф. В.В. Маклакова)

Статья ИЗ (л. 3) конституции обязывает Суд применять без каких-либо оговорок законы и постановления общего значения, принятые Федеральным собранием, и ратифицированные им международные договоры. Невозможность конституционного контроля за федеральными актами является отражением исторического развития Швейцарии, при конституировании конституционного строя которого в 1874 г. кантоны хотели помешать процессу централизации государственной власти. Кроме того, согласно конституции 1874 г., каждый акт Федерального собрания может быть передан на народное голосование, о чем мы говорили. Таким образом, введение конституционного контроля за актами Федерального собрания входило бы в противоречие с принципом народного суверенитета, который в Швейцарии реализуется самым непосредственным образом. Аналогичные рассуждения относятся и к международным договорам.

Отсутствие конституционного контроля за федеральными законами вступает в некоторое противоречие с требованиями сегодняшнего дня. Швейцария ратифицировала Европейскую конвенцию по правам человека 1950 г. и, следовательно, обязалась подчиняться юрисдикции Европейской комиссии по правам человека и Европейского суда по правам человека. Другими словами, названные международные органы могут проверять соответствие федеральных законов названной Конвенции. В связи с этим трудно понять позицию Федерального суда, который не может устанавливать того же соответствия с федеральной конституцией.

Федеральный суд не знает института прокуратуры; прокуроры находятся при кантональных судах. Они поддерживают обвинение в Федеральном суде.

В компетенцию Суда входит рассмотрение споров в области гражданского права между конфедерацией и кантонами и между кантонами. В гражданской и уголовной сфере Федеральный суд рассматривает дела в кассационном порядке. У него есть и собственные полномочия в качестве суда первой инстанции. В частности, он может принять к производству дело с ценой иска выше определенной суммы. Конституция возлагает на Федеральный суд обязанности по рассмотрению дел о государственной измене по отношению к конфедерации, о мятеже или насилии против союзных властей. В таких случаях Федеральный суд заседает в составе трех судей и пяти присяжных заседателей. Менее серьезные преступления против государства, дела о фальшивомонетничестве подсудны жюри из пяти судей без присяжных. Таких дел обычно бывает одно-два в год, а в качестве суда с присяжными не было заседаний уже более сорока лет. Обжалование решений этих двух последних судов производится в тот же Федеральный суд, заседающий в качестве чрезвычайного кассационного федерального суда; в этом случае заседанием руководит председатель Суда и участвуют 10 старших судей. Обжалование в этот суд ограничено вопросами нарушения процедуры рассмотрения дела.

Федеральная конституция (ст. 64) предоставляет кантонам право на организацию судов, судопроизводство и отправление правосудия. Судебная организация кантонов не одинакова, она варьируется от кантона к кантону. Общая, однако, схема такова: мировые судьи, суд округа или суд первой инстанции, верховный суд кантона или апелляционный суд. Во многих кантонах учреждены специальные суды (или отдельные судьи), рассматривающие дела несовершеннолетних, торговые дела; встречаются суды по социальным делам, примирительные суды (т. е. рассматривающие конфликты между предпринимателями и рабочими). В кантоне Женева действует конфликтный трибунал, разрешающий споры между административными судами и судами по уголовным и гражданским делам. В полукантоне Базель-сельский конституционная юстиция доверена административным судам, а в полукантоне Нидвальден — Верховному суду. Только в кантоне Жюра, образованному в 1978 г., создан специальный Конституционный суд с тем, чтобы следить за конституционностью законов. Это единственный в Швейцарии суд, который по требованию правительства может признавать недействительными решения кантонального парламента. Создание такого суда в то же время отражает существующую в Европе тенденцию выделения конституционной юстиции в отдельную отрасль.

Политическая система Японии отличается определенным своеобразием. Здесь зарегистрировано около 10 тыс. политических партий, подавляющее большинство которых действует на локальном и префектуральном уровне. Возможно, многочисленность партий компенсируется другой особенностью: наличием жестких вертикальных отношений между различными элементами системы, напоминающих своим строением пирамиду. На нижних ярусах таких «пирамид» имеются различные профессиональные, крестьянские, женские, молодежные и др. организации, замыкающиеся на верхушку — политические партии. Низовые звенья «пирамид» постоянно оказывают поддержку «своим» партиям, «поставляют» членов партии, распространяют партийную идеологию.

Наибольшим влиянием пользуются пять партий. В настоящее время в Японии формируется многопартийная система вместо существовавшей с 1948 г. партийной системы с одной доминирующей партией. После нескольких правительственных кризисов с отставками отдельных министров и премьер-министров с июня 1994 г. сформировалась коалиция из Либерально-демократической партии, социал-демократической партии и немногочисленной партии «сакигакэ». Это третья в послевоенной истории Японии коалиция. Первая, состоявшая из социалистов и демократов, просуществовала 17 месяцев, с 1947 по 1948 гг. Вторая — семипартийная (под руководством лидера Новой партии Японии М. Хосокава и с апреля 1994 г. — под руководством лидера Партии обновления Ц. Хата) — с августа 1993 г. по июнь 1994 г.

Либерально-демократическая партиясоздана в 1955 г. в результате объединения либеральной и демократической партий. С момента создания являлась правящей. Неразрывно связана с крупным бизнесом и высшей бюрократией, пользуется значительной поддержкой мелких и средних предпринимателей, части крестьян. Одной из особенностей ЛДП является фракционность

ее руководства, в настоящее время в ней имеется 6 фракций. Лидер партии формально избирается на съезде (фактически лидер утверждается компромиссным соглашением фракций). Видимо, постоянная борьба фракций за влияние в партии и правительстве создали видимость «естественного» саморегулирования и привели к закреплению в Уставе ЛДП положения о том, что лидер партии занимает свой пост только в течение двух лет.

Председатель партии наделен огромными полномочиями, организационной работой ведает генеральный секретарь. В префектурах создаются федерации, в других административных единицах учреждаются отделения ЛДП.