Олег Омельченко - Всеобщая история государства и права. Том 1

Исламский брак не имел никаких имущественных последствий для супругов; общности имущества не признавалось. Каждый оставался собственником или владельцем того, что у него было до брака или приобреталось в течение его.

Брак не имел священного характера (подобно христианскому). Поэтому его довольно легко было прекратить. Условиями прекращения брака при жизни были вероотступничество одного из супругов или развод. Развод был очень легок и допускался как по инициативе мужа, так и жены. Можно было развестись и в одностороннем порядке, даже женщине. В этих случаях существовали такие формы, как получение женою развода за выкуп (авад), расторжение брака судьей по просьбе жены. Мог быть и развод по обоюдному согласию в виде «взаимного проклятия».

Власть над детьми признавалась за обоими родителями. Но отцовская была важнее. Возраста законного совершеннолетия для детей не было. Оно начиналось с момента признания этого качества родителями (но, во всяком случае, не позднее 15 лет от роду).

Семейные ценности доминировали и в наследственном праве. За супругом, ближайшими родственниками признавалось право на обязательную долю. Нельзя было лишать детей наследства. Распорядиться имуществом путем завещанияможно было с большими ограничениями: нельзя было распоряжаться более чем 1/3 своего имущества, нельзя было завещать все имущество одному, даже законному наследнику. Если наследника не было, то наследство распределялось в пользу бедных. Реально оно переходило в распоряжение религиозных учреждений либо еще при жизни оформлялось как «божественное пользование» — вакф, отменить которое, кроме учредителя-наследодателя, никто не был вправе.

Расхождения между шариатским правом и османским законодательством были наиболее значительны в области уголовного права. Общая оценка преступного и виды преступлений были тождественны, однако установления канун-наме были значительно мягче шариата в назначении наказаний.

Преступлениемсчиталось то, что прямо запрещено, или неисполнение приказа (закона). В целом они условно подразделялись на 3 вида, которые далеко не охватывали возможных наказуемых деяний, особенно связанных с торговлей, городской жизнью; здесь сама оценка содеянного как преступления зачастую зависела от судьи или субаши. К первому виду относились насильственные преступления(от убийства до разного рода личных посягательств). Ко второму виду — прямо осужденные в Коране и, как правило, связанные с нарушением тех или иных заповедей ислама. К третьему виду — не обозначенные прямо в законах, но наказуемые в целях общественного порядка. В выборе наказания усмотрение суда было довольно широким. Только по второму виду предписывалось назначить строго те наказания, что указывались в Коране. Но и в этом случае канун-наме предоставляли некоторые варианты.

За большинство насильственных преступлений против личности (убийство, членовредительство, ранение, избиение) османский закон предусматривал возможность кровной мести. Мстить можно было, если преступлением причинена личная обида. Отказ старшего из родственников от этого права был обязателен для всех членов рода-семьи. Причиненную обиду можно было выкупить — размер устанавливался в зависимости от достатка преступника (богатый платил больше, бедный — меньше). Это было своеобразное правило османских законов.

За большинство других, не самых значительных преступлений полагались телесные наказания— битье палками. Количество ударов назначал судья. Дополнительно за каждый удар полагался еще и штраф (по 2 монеты за «палку»); иногда штраф играл роль выкупа «битья». Если преступление было насильственным, то наказание должно быть публичным. Вообще стремление заставить преступника соблюдать установленный порядок было едва ли не главным мотивом в османском подходе к наказанию. Это определяло наиболее распространенные его виды. В этом состояла и его своего рода философия: «Как только исчезает страх казни в сердцах людей, начинаются и возрастают бесчинства низших».

Смертная казньполагалась безусловно за ослушание повелений султана. В других случаях ее применяли редко, разве что речь шла о злостных и общественно опасных преступлениях (за поджог, за кражу людей, рабов; за вторжение в дом для кражи полагалось повесить).

Особыми объектами внимания законодателя были сексуальные преступленияи кража. В отличие от требований шариата (где прелюбодеяние предписывалось карать посредством побития камнями, правда, требовались 4 свидетеля, очевидцы, явные признаки и т. п.), османское право ограничивалось штрафами (богатый и здесь платил больше). Смягчающим обстоятельством считался некоторый мотив «вынужденности»: холостой прелюбодей платил меньше женатого. Однако если сексуальные преступления были связаны с насилием («затащат женщину» в дом и т. п.), то применялись членовредительные наказания (отрезали член); кроме того, преступника выставляли на позор: отрезали бороду. Даже простое приставание к женщине, к мальчику (хотя бы и рабам) наказывалось палками. Запрету подвергалось и скотоложство.

В отношении кражи османский закон, напротив, был жестче. Даже если кто-либо обнаруживал «склонности вора», предписывалось ему отрезать руку либо, воткнув в руку нож, водить по улицам.

Членовредительные наказания (отсечение руки) применялись и за преступления против власти— категория, также неизвестная шариату. Прежде всего сюда относилась подделка указов, документов, а также доказательств в суде. За лжесвидетельство, помимо телесного наказания (которое определял судья), преступника следовало заклеймить. Мотив опозорения также играл важную роль в уголовном наказании.

В праве сохранялись традиции общинных ценностей. За некоторые особые преступления (например, если кто единолично объявлял священную войну-джихад) полагалось изгнание и объявление вне закона (никаких более реальных наказаний в этих случаях не следовало).

В единичных случаях (за оскорбление женщин) применялось тюремное заключение. Однако законы ничего не говорили ни о сроках его, ни о характере отбывания.

Еще одну особенность османского уголовного права составляло то, что оно не исчерпывалось предписаниями ни шариата, ни султанских законов. Практика создавала собственное уголовное право — со своими наказаниями и со своими критериями ответственности.

Японская цивилизация начала свое формирование в I тыс. до н. э. Первые поселения людей в этой части Восточной Азии появились намного раньше — около 40 тыс. лет до н. э., еще до отделения Японских островов от азиатского материка. Долгие столетия Япония была почти замкнутым — в культурном и политическом отношении — миром. О самом существовании народа и государства знали только в соседних Китае и Корее, с которыми издавна сложились непростые отношения. Влияние китайской цивилизации на раннее становление Японии было значительным, даже иероглифическая письменность пришла из Китая. Однако в последующем японская цивилизация сформировала собственную и своеобразную традицию государственного и правового уклада, в котором выразились и своеобразие культурно-религиозного мира нации, и особенности военно-феодального строя, подчинившего с раннего времени социальную организацию Японии. Влияние древних традиций на последующее развитие государственной организации было особенно значительным. Это сделало японскую государственность эпохи Средних веков одной из наиболее устойчивых и самобытных.