Виктор Вишняков - Крым: право и политика

Договор между РСФСР и УССР 1990 г. оформил отношения между республиками единого союзного государства. Однако происшедшее с того времени коренное изменение обстоятельств, выразившееся, в частности, в образовании на месте СССР самостоятельных независимых государств, объективно потребовало заключения нового договора между Россией и Украиной. Договоренность об этом была зафиксирована в Соглашении между Российской Федерацией и Украиной о дальнейшем развитии межгосударственных отношений (23 июня 1995 года, Дагомыс), подписанном президентами, главами правительств и председателями парламентов двух стран. В соответствии с этим и был разработан новый общеполитический Договор, который должен был, по замыслу сторон, полнее и четче отрегулировать отношения между двумя полностью независимыми странами, дать ответы на вопросы, не затрагивавшиеся в Договоре 1990 г.

Статья 2 Договора 1997 года подтверждала территориальную целостность сторон без заявления России о необходимости отдельного урегулирования вопроса о принадлежности Крыма и Севастополя. Украина впервые получала договорную норму о праве на Крым (включая Севастополь). Однако процесс принятия Россией закона о ратификации был сопряжен с рядом серьезных нарушений конституционного законодательства, допущенных обеими палатами Федерального Собрания: Государственная Дума приняла (допустив при этом неоднократные нарушения процедуры принятия законов) закон о ратификации договора без каких-либо предварительных условий (ратификация безусловная). Совет Федерации закон одобрил, внеся изменения в условия вступления договора в силу (ратификация условная). Эти нарушения ставят под сомнение юридическую силу закона о ратификации и тем самым, в соответствии с Венской конвенцией 1969 г., дают основания оспаривать действительность самого договора. Признание Конституционным Судом России закона о ратификации Договора не соответствующим Конституции Российской Федерации означало бы отсутствие со стороны России окончательного согласия на обязательность Договора. И если Россия в официальном порядке заявила бы о своих имеющихся правах на Крым и Севастополь, то она не подпадала бы под действие принципа эстоппель — утрата государством права ссылаться на недействительность договора (ст. 45 Венской конвенции 1969.) Причем подобные правомерные действия России не считали бы нарушением международного права.

Для обращения в Международный суд основанием может служить принцип эстоппель — молчаливое согласие, согласно которому государство не может отрицать ранее признанный факт, если акт признания факта доказан последующим (за неправомерным актом) поведением данного государства. В соответствии с этим принципом предполагается, что государство, которое считает, что против него совершен неправомерный акт, должно немедленно поставить этот вопрос перед другой стороной и перед соответствующими инстанциями, и при каждом удобном случае принципиально ставить вопрос и, если потребуется, на протяжении многих лет. Юристы-международники из числа либералов полагают, что Россия поставила вопрос о неправомерности указов 1954 года по прошествии ряда лет после их принятия, что считается недобросовестным поведением, а значит и неправомерным актом. В соответствии с данным принципом распространение юрисдикции Украины, в частности, на город Севастополь в 1968 году имело под собой законные основания, поскольку Россия молчала об этом на протяжении почти 30 лет, и постановка вопроса о незаконности действий Украины только после изменения обстоятельств (распад СССР) противоречит этому принципу (свидетельствует о «недобросовестности» СССР и России).

О «недобросовестности» СССР и России в случае с грубым нарушением Украиной актов внутреннего законодательства (союзного и республиканского) будет подробно сказано в дальнейшем. Здесь же отметим, что аргумент о «молчании» явно не срабатывает, отечественные эксперты-международники погружаются в рассмотрение финансово-бюджетных вопросов. Необходимо учитывать, рассуждают они, что постановление Правительства РСФСР 1948 года о непосредственном переподчинении Севастополя республиканскому Совету Министров РСФСР имело большое значение, прежде всего, для решения финансово-бюджетных вопросов. По этому постановлению бюджет Севастополя проходил отдельной строкой в бюджете РСФСР, а не как это было до этого (в составе бюджета Крыма). Исходя из этого, делается вывод, что с распространением своей юрисдикции на Севастополь Украина взяла на себя и задачу финансово-бюджетного обслуживания города Севастополя. А раз так, спрашивается, если по мнению РСФСР и СССР, постановления 1954 года о передаче Крыма Украине не распространялись на город Севастополь, то почему они позволили Украине не только распространить свою юрисдикцию на этот город, но и включить бюджет города в бюджет Украины? Не лучшее ли это свидетельство того, вопрошают «либеральствующие» юристы, что они (РСФСР и СССР) согласились с тем, что в действиях Украины 1968 года нет ничего неправомерного?

Хочется спросить, прежде всего, отечественных юристов-международников, почему же они не поставили немедленно перед «соответствующими инстанциями», раз уж эти юристы полагали, что было нарушено международное право, вопрос о неконституционности Указа Президиума Верховного Совета СССР от 18 февраля 1954 года? Применительно к ситуации 1954 года о таком принципе международного права, как принцип «эстоппель», не могло идти речи, поскольку были нарушены конституционные, а не международные нормы и принципы. И против кого Советскому государству надо было ставить вопрос «перед соответствующими инстанциями»? Украина была союзной республикой в составе СССР вплоть до декабря 1991 года, и тезис о применении к ней принципа международного права «эстоппель» в ситуации с Крымом и Севастополем, возникшей в 1954 году, да еще с целью оправдать нарушение конституций, звучит, по меньшей мере, неубедительно.

В соответствии с принципом эстоппель Верховный Совет РСФСР немедленно, сразу же после трансформации конституционных отношений между Украиной и Россией в международные, ставил вопрос о нарушении Украиной принципов международного права, причем трижды.

Важным для темы исследования является также принцип, согласно которому государство не может ссылаться на нарушение внутреннего законодательства как на основание недействительности его согласия на те или иные действия (или акты), порождающие для него международно-правовые обязательства. Этот принцип означает, что оценка решений РСФСР и СССР 1954 года о передаче Крыма и его аннулирование Верховным Советом Российской Федерации в 1992 году ровно никаких последствий для установленных границ на момент распада СССР не имеют.