Микеле де Сальвиа - Прецеденты Европейского Суда по правам человека. Руководящие принципы судебной практики, относящейся к Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. Судебная практика с 1960 по 2002г.

Статья 1 не проводит никакого отличия между видом норм или конкретных мер и не выводит из сферы действия Конвенции никакую сторону, находящуюся под "юрисдикцией" Государств—Участников» (Prince Hans—Adam II de Liechtenstein, 46).

8. Инкорпорация Конвенции во внутреннее право . «Конвенция не обязывает Высокие Договаривающиеся Стороны инкорпорировать ее нормы в национальное законодательство» (McCann et al.,153).

9. Объем обязательств внутри Государства. «Конвенция не довольствуется тем, что принуждает верховные власти Государств–участников к соблюдению прав и свобод, которые она закрепляет; так, как это предусмотрено в статье 14 и английской версии статьи 1 ("shall secure"), она также подразумевает, что нужно, чтобы обеспечить ее применение, предупредить или исправить ее нарушение на низшем уровне» (Irlande с. Royaume—Uni,239).

10. Приведение национального законодательства в соответствие с Конвенцией . «В соответствии с общими принципами международного права, подкрепленными духом Конвенции, а также подготовительными работами, Договаривающиеся Стороны обязаны следить за тем, чтобы их внутреннее законодательство соответствовало Конвенции, и, при необходимости, принять адаптационные меры, которые окажутся необходимыми для этой цели, причем Конвенция обязывает все власти этих Сторон, включая законодательную власть» (D 214/56, De Becker с. В, Ann. Vol. 2, 215, spec. p. 235).

11. Эффективность Конвенции и выбор средств . «Ни статья 13, ни Конвенция в целом не предписывают Государствам–участникам определенного способа обеспечения во внутреннем праве эффективного применения всех норм этого документа» (Syndicat suedois des conducteurs de locomotives,50).

12. Обязательства, принятые Государством в силу ратификации Конвенции . «Европейский Суд отметил, что объектом и целью, лежащими в основании Конвенции, как установлено в статье 1 Конвенции, является то, что права и свободы должны обеспечиваться Договаривающимся Государством лицам, находящимся под его юрисдикцией. В механизме защиты, установленной Конвенцией, основополагающим является то, что национальные системы сами определяют способы устранения нарушений ее положений, и Европейский Суд осуществляет свою надзорную функцию на основании принципа субсидиарности. В данном контексте статья 13 Конвенции, требующая наличия эффективных средств правовой защиты в отношении нарушений Конвенции, принимает на себя важнейшие функции» (Z. et al с. Royaume—Uni,103).

13. Административная практика. Объективная ответственность . «Практика, несовместимая с Конвенцией, состоит в накоплении идентичных или аналогичных нарушений, которые в достаточной мере многочисленны и взаимосвязаны, чтобы ориентироваться не на отдельные случаи или исключения, а на какую–то схему или систему; она не представляет собой нарушение, отличное от этих нарушений. Нельзя представить, что верховные власти Государства не знают или, по меньшей мере, не могут знать о существовании подобной практики. Кроме того, они принимают на себя в силу Конвенции объективную ответственность за действия их подданных; они обязаны навязывать им свою волю, и не могут прикрываться своей неспособностью заставить соблюдать ее» (Irlande с. Royaume—Um,159).

14. Административная практика, несовместимая с Конвенцией. Определение . «Накопление идентичных или аналогичных нарушений, которые в достаточной мере многочисленны и взаимосвязаны, чтобы ориентироваться не на отдельные случаи или исключения, а на какую–то схему или систему» ( Chypre с. Turqie,115).

15. Неоднократные нарушения Конвенции. Административная практика и практика, несовместимая с Конвенцией . «В первом греческом деле (Yearbook 11, р. 770), Комиссия выделила два элемента, наличие которых необходимо для того, чтобы составить административную практику: неоднократность действий и официальная допустимость. Под неоднократностью действий понимают значительное количество действий, связанных общими обстоятельствами (как место и время или еще поведение причастных лиц), а не простую серию отдельных действий. Суд определил практику, несовместимую с Конвенцией, как накопление идентичных или аналогичных нарушений, которые в достаточной мере многочисленны и взаимосвязаны, чтобы ориентироваться не на отдельные случаи или исключения, а на какую–то схему или систему. Официальная допустимость означает, что, хотя действия и являются явно незаконными, они допускаются в том смысле, что власти, зная о них, не принимают никаких мер, чтобы наказать авторов этих действий или воспрепятствовать их повторению, или что верховная власть, перед многочисленными утверждениями, проявила безразличие, отказавшись от проведения расследования об их достоверности, или еще что невозможно добиться справедливого процесса по таким жалобам. Тем не менее, можно сделать вывод о существовании практики, даже если нет официальной допустимости на более высоком государственном уровне и даже если определенные действия послужили основанием для преследования, так как верховные власти приняли на себя ответственность за принятие реальных мер с тем, чтобы подобные действия не повторялись. Кроме того, утверждения о существовании административной практики недостаточно; нужно, чтобы эта практика была подкреплена достаточными доказательствами, т. е. чтобы имело место начало доказательства» (Caraher, Dec.).

16. Принятые обязательства и международная ответственность . «Суд полагает, что в его обязанность не входит конкретизировать, какой именно орган публичной власти несет ответственность за нарушение Конвенции; речь идет об ответственности Государства как такового» (Lingens,46).

17. Ответственность Государства на основании Конвенции . «Суд напоминает, что ответственность Государства на основании Конвенции может быть возложена за действия всех его органов, должностных лиц и государственных служащих. Поскольку это обычное явление для международного права, ранг последних не имеет значения, так как действия лиц в рамках своих служебных полномочий вменяются Государству в любом положении дела. В частности, обязательства, возложенные на Государство в силу Конвенции, могут быть нарушены любым лицом, осуществляющим переданное ему официальное полномочие» (Wille,46 ).

18. Ответственность Государства на основании Конвенции: действия, вменяемые судебным органам. «Что касается замечаний Правительства, относящихся к независимости властей в определении мер, оспариваемых заявителем на основании Конвенции (…), нужно подчеркнуть, что Правительства отвечают с точки зрения этого документа за действия своих властей, как и за действия любого другого государственного органа. Во всех делах в Суде именно международная ответственность Государства оказывается действующей» (Loukanov, 40).