Николай Беляев - Избранные труды

А. С. Макаренко, отмечая громадное значение воспитания перспективных линий в воспитательном процессе, писал: «Воспитать человека – значит воспитать у него перспективные пути». [497]

Теория А. С. Макаренко имеет всеобщий характер и применима для любого воспитательного процесса. Особенно трудно и важно воспитание светлых перспективных линий у осужденного, только что поступившего в исправительно-трудовое учреждение. Заключенные, особенно осужденные впервые и на длительные сроки, не видят в своей дальнейшей судьбе ни малейшего проблеска. Будущее, как и настоящее, представляется им мрачным, не сулящим ничего хорошего. Перспектива освобождения является для них столь отдаленной, что они могут только мечтать о ней.

Путь к освобождению, который предлагается заключенному, – примерное поведение и честное отношение к труду, – представляется ему таким длинным, что он часто отказывается от него и пытается найти другие пути к достижению желанной цели: побег из места заключения, симуляция заболевания и т. д.

Привлекательность перспективы освобождения в значительной степени усиливается введением в законодательство и на практике условно-досрочного освобождения.

В. И. Ленин в 1918 г. указывал на условное освобождение как на средство «быстрого исправления исправимых элементов». [498]

Институт условно-досрочного и досрочного освобождения был известен советскому уголовному законодательству с первых же лет его существования. Этот институт в настоящее время закреплен в Основах уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1958 г. (ст. 44 и 45) и уголовных кодексах союзных республик (например, в ст. 53 и 55 УК РСФСР).

Сущность института условно-досрочного освобождения заключается в том, что осужденный, доказавший свое исправление примерным поведением и честным отношением к труду, может быть освобожден от дальнейшего отбывания наказания по истечении определенной части его.

Перспектива условно-досрочного освобождения, во-первых, чрезвычайно заманчива для осужденного, и, во-вторых, стремление к ее достижению заставляет его выполнять требования, которые ему предъявляются воспитателями, так как по закону представление к условно-досрочному освобождению производится администрацией исправительно-трудового учреждения и наблюдательной комиссией (ст. 363 УПК РСФСР).

Заключенный, стремясь к условно-досрочному освобождению, вынужден активно заниматься самовоспитанием, ибо «его освобождение является в значительной степени делом его самого, он как бы получает ключ от своей камеры в свое распоряжение с обязательством пользоваться им под известным контролем». [499]

Однако даже при наличии института условно-досрочного освобождения перспектива освобождения из мест заключения остается очень отдаленной перспективой, поскольку для получения права на условно-досрочное освобождение, заключенный должен отбыть, как минимум, половину наказания (ч. I ст. 44 Основ уголовного законодательства Союза ССР 1958 г., ч. I ст. 53 УК РСФСР). Лица, осужденные за совершение тяжких преступлений, могут быть условно-досрочно освобождены по истечении не менее двух третей срока наказания (ч. 2 ст. 44 Основ, ч. 2 ст. 53 УК РСФСР в редакции Закона «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс РСФСР» от 25 июля 1962 г. [500]); а к особо опасным рецидивистам и некоторым другим тяжким преступникам условно-досрочное освобождение вообще не применяется (ч. 4 ст. 44 Основ в редакции Указов Президиума Верховного Совета СССР от 5 мая 1961 г. [501]и от 4 апреля 1962 г. [502]и ч. 5 ст. 53 УК РСФСР в редакции Закона от 25 июля 1962 г. [503]).

Из данных науки и опыта известно, что человек при решении крупных задач разлагает эти задачи на ряд более мелких составных задач.

И. П. Павлов, опираясь на положение о том, что «нервная система наклонна усвоять известную последовательность, ритм и темп деятельности», говорил, что «большие беспрерывные задачи и цели, умственные, как и физические, все люди обыкновенно делят на части, уроки… и это облегчает достижение цели». Он предупреждал, что «можно наделать много грубых ошибок, если не считаться самым тщательным образом с этой наклонностью». [504]

Теория перспективных линий в воспитании разработана советской педагогикой на основе учета этой особенности психики человека.

А. С. Макаренко, один из основоположников советской педагогики, различал три вида перспектив: близкую, среднюю и дальнюю.

Дальняя перспектива – это отдаленная цель, к достижению которой стремится человек: поступление в высшее учебное заведение для занимающегося в начальной школе, работа в качестве инженера на предприятии для только что поступившего в высшее учебное заведение и т. д.

Средняя перспектива – это менее отдаленная во времени цель: переход из одного класса школы в следующий класс, переход с одного курса высшего учебного заведения на другой и т. д.

Ближняя перспектива рассчитана на короткий промежуток времени: выполнение какого-либо конкретного задания, подготовка урока, написание дипломной работы и т. д.

Достижение всякой цели, намеченной в перспективе, должно доставлять воспитуемому радость, удовлетворение достигнутым успехом.

Воспитуемый, достигая цели, намеченной в ближайшей и средней перспективе, постепенно продвигается по пути достижения дальней перспективы.

Эти общие педагогические требования не могут не учитываться при организации режима в исправительно-трудовых учреждениях, поскольку процесс исправления и перевоспитания заключенных есть воспитательный процесс, несмотря на все особенности, отличающие его от аналогичного процесса в воспитательных учреждениях.

С. В. Познышев следующим образом характеризовал процесс исправления и перевоспитания в исправительно-трудовых учреждениях: «Пенитенциарная система должна возможно более возбуждать, развивать и поощрять самодеятельность заключенных, направленную к усвоению знаний, навыков и склонностей, которые стремится вложить в них тюрьма. Для этого, между прочим, цель исправления должна быть разложена на ряд постепенно, изо дня в день осуществляемых заключенным конкретных целей. Достижение такой цели должно быть сейчас же награждаемо и должно подбадривать арестанта. Если поставить перед человеком цель исправления как одну большую цель, достижение которой нужно для его будущего, иногда вовсе не близкого, то эта цель не вызовет с его стороны достаточных усилий к ее достижению. Если же разбить ее на ряд небольших целей, каждая из которых потребует сравнительно незначительных усилий, достижение этих целей будет исподволь вести арестантов по пути исправления. Нужно, чтобы каждый день перед арестантом стояла известная, улучшающая его цель, могущая быть быстро достигнута и скоро награждена. Цели, которые мыслятся как одно целое, и отдаленные, мало могут стимулировать волю арестантов, по крайней мере, как общее правило. Если сказать заключенному: “исправьтесь, тогда вам лучше будет, по освобождении через 2, 3, 5, 10 лет из тюрьмы, и вы сможете вести честную жизнь”, то такое увещание не произведет никакого воздействия. Если же сказать ему: “постарайтесь лучше (в таком-то именно смысле) выполнить такую-то работу или перейти в такой-то разряд учеников в школе, и тогда теперь же вы получите такую-то награду”, то это вызовет усилия с его стороны достигнуть данной цели». [505]