Елена Войниканис - Право интеллектуальной собственности в цифровую эпоху. Парадигма баланса и гибкости

а) в отношении договоров присоединения, когда пользователь не участвует в формировании условий лицензионного договора, закон должен установить недействительность любых условий лицензионных договоров, которые ограничивают или отменяют законодательно закрепленные случаи свободного использования произведения или использования произведений без разрешения автора, но с выплатой ему вознаграждения;

б) право обладателей исключительного права защищать свои интересы посредством технических средств защиты должно быть сбалансировано путем предоставления пользователям права обходить такие технические средства в целях, не нарушающих закон.

Приведенные предложения не являются оригинальными. Фактически можно с уверенностью констатировать, что основные идеи реформы со стороны некоммерческих учреждений, таких как библиотеки, музеи и архивы, к концу 90-х годов 20 века уже сформировались.Для примера сошлемся на Базовые принципы управления интеллектуальной собственностью в цифровой среде [818], предложенные в 1997 году Национальной ассоциацией США в сфере гуманитарных наук (National Humanities Alliance) [819]. Базовые принципы были разработаны Комитетом по библиотекам и интеллектуальной собственности Ассоциации как попытка достичь в сфере образования консенсуса по использованию произведений, охраняемых авторским правом в условиях быстро меняющейся цифровой среды и правовых норм. Перечислим некоторые из принципов. Прежде всего, это баланс между интересами авторов и интересами общества. Далее следует обеспечение жизнеспособных экономических отношений между правообладателями и пользователями. Вместо усиления мер наказания за нарушение исключительного права необходимо создавать правовые условия, которые облегчают соблюдение закона. Авторское право должно обеспечить, чтобы уважение к тайне личной жизни соблюдалось во всех системах доступа и системах управления правами. Случаи ответственности учреждений за деятельность физических лиц должны быть строго ограничены.

Что касается России, то российские библиотеки, архивы и музеи находятся в приблизительно таком же нелегком положении, как и зарубежные. И все же мы разделяем умеренный оптимизм известного и, по нашему мнению, лучшего отечественного специалиста по правовому регулированию гуманитарной сферы В.Н. Монахова, который констатирует «набирающий силу тренд на перезагрузку отечественного библиотечного дела на электронный, цифровой формат своего развития» [820]. В той же статье автор справедливо отмечает: «Избранный руководством нашей страны инновационный характер развития с непреложностью требует принятия вполне определенных мер. В частности, Стратегия развития России до 2020 г. основным рычагом запланированного перехода от сырьевой экономики к инновационной видит использование отнюдь не финансового, а “человеческого капитала”.В этом контексте вопрос о степени включенности, социальной потребности соучастия в процессе такого перехода отечественных библиотек, несомненно, следует считать риторическим, прежде всего в силу полной ясности и однозначности ответа на него. Предоставление читателям – пользователям интеллектуальных ресурсов– информации и знаний, участие в формировании “человеческого капитала”являются, говоря высоким слогом, важнейшими элементами миссиибиблиотек» [821]. Выразим также солидарность с основными рекомендациями автора. Особенно актуальным представляется предложение по учреждению Национальной программы развития библиотечного дела в России и Национального плана действий по развитию библиотечного дела в России. Подход к реализации данных проектов как к необходимому условию формирования информационного общества и полноправному вхождению России в глобальное информационное пространство может стать стимулом и серьезным подспорьем для решения наиболее острых идеологических, правовых и экономических проблем, связанных с развитием библиотечного дела в России. Пока же как раз идеологическая атмосфера оставляет желать лучшего. В.Н. Монахов упоминает знаменательное коллективное письмо известных российских писателей президенту Д.А. Медведеву, которое в 2008 году стало неприодолимым препятствием для принятия поправок в Федеральный закон «О библиотечном деле», предоставлявших национальным библиотекам России право оцифровки книг по истечении двух лет с момента получения ими обязательного экземпляра без получения на это согласия авторов и без выплаты авторского вознаграждения. За прошедшие годы ситуация ничуть не изменилась. Гораздо более безобидные поправки того же направления, касающиеся библиотек (и в целом развития открытого доступа к объектам творчества), которые были подготовлены Исследовательским центром частного права при Президенте Российской Федерации, также встретили ожесточенное сопротивление со стороны правообладателей. Как и в прошлый раз, в декабре 2010 года в Интернете появилось Открытое письмо Президенту Российской Федерации Д.А. Медведеву, правда, с чуть изменившимся составом авторов [822].

Различного рода публичные заявления – декларации, меморандумы, послания и т. п. – давно уже стали обычной практикой для интернет-сообщества (возьмем хотя бы Декларацию о независимости киберпространства Джона П. Барлоу (John Perry Barlow) 1996 года). В спорах о реформировании права интеллектуальной собственности данный жанр также нашел свое применение.

Мы уже упоминали Берлинскую декларацию о свободном доступе к научному и гуманитарному знанию 2003 года, но были и другие, с более широким предметом.

Одной из первых можно считать Декларацию Белладжио (Bellagio declaration). Декларацию приняли в марте 1993 года на конференции по интеллектуальной собственности, которая проходила в небольшом итальянском городе Белладжио на озере Комо. Хотя основной темой Декларации была защита традиционного знания, в ней впервые на уровне коллективного документа прозвучала критика концепции «романтического автора». Как говорится в Декларации: «Современное право интеллектуальной собственности выстроено вокруг понятия автора как индивида, одинокого и незаурядного творца, и именно для этой фигуры предназначена его защита. В целом системы, построенные вокруг парадигмы автора, имеют тенденцию к сокрытию или недооценке значения “сферы общественного достояния”, интеллектуального и культурного достояния, на основе которого будут созданы будущие произведения» [823].

Следующей вехой, подводящей итог развитию движения за изменения системы регулирования интеллектуальных прав, является Женевская декларация о будущем Всемирной организации интеллектуальной собственности (Geneva Declaration on the Future of the World Intellectual Property Organization). Центральный тезис Декларации звучит следующим образом: