Владислав Шейченко - Курс молодого овца, или Самозащита в уголовном суде

Экспертные исследования связаны с использованием специально-научных, узкопрофильных познаний, и обсуждение всех вопросов эксперты ведут на специфическом языке с использованием специальных понятий и терминов. Употреблённые экспертом выражения и речевые обороты при описании исследований и выкладке выводов могут оказаться для тебя или вовсе непостижимы, непонятны, или исказиться в твоём восприятии. Здесь бы желательно соучастие защитника из рядов тех же спецов в криминалистике, кто мог бы вовремя и правильно разобраться во всех нюансах назначения и производства исследований. Все свои умозаключения такой консультант сообщит тебе отдельно. Нет необходимости ставить следака в курс о собственных находках в результате проверки экспертиз. Это сможешь сделать и позднее, через соответствующие обращения.

Приложи усилия, чтоб заполучить в своё распоряжение светокопии материалов и знакомиться с ними самостоятельно, без всякой спешки, суеты и в удобной остановке. Полагаю, что даже в тесной хате, среди гама и режимных напряг, притулившись с бумагами на сквозняке, больше комфорта найдёшь, чем в кабинете мусоров. Запрета на приобретение таких копий уже на данной стадии не существует. Следаки соглашаются, например, на такой размен: для них – скорое твоё ознакомление и внесение удостоверительных подписей об этом; тебе – копии материалов. Копии требуй вперёд, расписка – следом. Ведь в ином случае процесс ознакомления может шибко затянуться во времени, чему причин у тебя найдётся уйма. Не так ли? Что проку мусору отсиживать с тобою задницу долгие часы с перерывами на дни, когда у него и других забот полна котомка.

«Ставить вопросы эксперту» означает возможность постановки вопросов на время, когда сама экспертиза едва назначается. Это же правомочие позволяет задавать вопросы и в случае допроса эксперта. Тебе (и защитнику) может быть позволено самим участвовать в допросе и ставить свои вопросы непосредственно или сделать это по предварительной заяве, когда твои письменные вопросы поставит перед экспертом сам следак. Для случая допроса предпочтительнее личное участие, так как сами эксперт со следаком без тебя могут запросто сговориться и извернуться от острых вопросов, а проконтролировать, вопросы уточнить, перефразировать, а то и новые набавить ты будешь не в состоянии.

Следаки не вполне законно, но настойчиво требуют, чтобы ходатайство о допросе эксперта являлось обоснованным – чтобы в нём были указаны не только причины и поводы для проведения допроса, но были представлены уже сформулированными сами вопросы как бы в окончательной редакции. Достаточно спорное требование, но по существующей практике его невыполнение позволяет мусорам отклонять ходатайства, как беспредметные. А даже и представишь перечень вопросов, по их характеру и собственной оценкой следак ещё рассудит, действительно ли направлены вопросы на разъяснение заключения эксперта. Широко здесь поле для придирок. Ещё один пример дискриминации защиты в получении доказательств. Разве нет? Свои сценарии получения доказательств следак (сторона обвинения) с тобой (стороной защиты) не обсуждает, от тебя не требуется разрешительных санкций на его действия. А ты вот не можешь сам допросить эксперта, можешь только просить об этом без всяких гарантий не только личного участия, но и самого производства допроса. Несмотря на наличие бледного Права на участие в следственных действиях, проводимых по твоим ходатайствам, следак в крайнем случае будет склонен проводить допрос по твоим вопросам, но самостоятельно, за закрытыми дверьми. Повторяюсь, важно добиваться личного допроса, край – через защитника. А в ходатайстве не приводи все желанные и особо дерзкие вопросики, да и приводимые формулируй попроще, пограничным смыслом внутри, с возможностью неожиданных уточнений. Несложно догадаться, что ещё до допроса следак обкатает предварительно с экспертом все твои вопросы на предмет их безопасности для обвинения. Кроме того, в ходатайстве, наряду с несколько заданным перечнем вопросов, следует указать на перспективу постановки и других вопросов, которые могут возникнуть исходя из получаемых ответов. Требования о непосредственном участии веско сопровождают ссылкой на Право по Статье 6.3. Евроконвенции: каждый обвиняемый вправе допрашивать показывающих против него свидетелей или иметь Право, чтобы эти свидетели были допрошены. В нашем случае эксперт (по твоему убеждению) относится к свидетелям обвинения, так как представлял свидетельства (доказательства) против тебя направленные (то есть обвинительного свойства), а допрос только через следака (представителя обвинения) не обеспечивает полноту выяснений.

Что же касается постановки вопросов на экспертное исследование, здесь Право может осуществляться только до начала этих исследований и только в письменной форме. Лишь изредка выпадает необходимость осторожничать. Например, ты можешь уже после назначения экспертизы подать новые вопросы или уточнить прежние.

В суде эти же самые правомочия осуществляются более открыто. Если уж суд решил о допросе эксперта (со скрипом и через возражения обвинителя), допрос произойдёт только с твоим участием – спрашивай в волю. Хотя и в этом случае всю каверзу необходимо оставлять сюрпризом, а допроса добиваться по более простецким и мелочным выяснениям. Отличительная особенность допроса в суде – это возможность получить не только разъяснения по уже состоявшейся экспертизе, но и дополнений к ней, как в случае, если твой вопрос не может быть однозначно разрешён и требуются доп. исследования. Кстати, иногда выгодно вообще не баловаться вопросами на предварительном следствии, а, твёрдо зная о выгодности для тебя будущих разъяснений, отложить это до судебных разборок.

Обвиняемый вправе знакомиться по окончании предварительного расследования со всеми материалами уголовного дела и выписывать из него любые сведения в любом объёме.

Окончание расследования определяет новый этап и начало отсчёта времени, когда все материалы дела становятся доступны стороне защиты, открывается возможность защиты с помощью знаний всей совокупности информации по уголовному делу, имеющейся среди материалов и подлежащей представлению в суд. Эти знания сторона защиты может употребить не только в грядущем судебном споре, но и для опровержения законности самого решения о завершении расследования, а вместе с тем и его объективности. Да, существует гипотетическая перспектива пересмотреть обвинение и на стадии окончания расследования, когда защита по результатам ознакомления с материалами дела указует мусорам на фактические данные из этих материалов, влекущие разубеждение руководителей следствия или надзорных прокуроров в обоснованности, законности преследования. В любом случае, знакомство с материалами позволит защите оценить правильность производства, возможности сторон, перспективы в предстоящем разбирательстве, наличие или отсутствие достаточных доказательств и их же допустимость по всяким там обстоятельствам, обоснованность обвинений, весомость аргументов защиты, выработать или скорректировать имеющуюся позицию по делу, в общем – действовать более зримо, а не наощупь, как это происходить могло до этого.