Т.В. Анисимова - Современная деловая риторика: Учебное пособие

Но с этой кафедры был сделан, господа, призыв к моей политической честности, к моей прямоте. Я должен открыто ответить, что такого рода временные меры не могут приобретать постоянного характера; когда они становятся длительными, то, во-первых, они теряют свою силу, а затем они могут отразиться на самом народе, нравы которого должны воспитываться законом. Временная мера — мера суровая, она должна сломить преступную волну, должна сломить уродливые явления и отойти в вечность. Поэтому правительство должно в настоящее время ясно дать себе отчет о положении страны, ясно дать ответ, что оно обязано делать. (П.А. Столыпин)

3. Полоний: Все тут, Лаэрт? В путь, в путь! Стыдился б, право! \ Уж ветер выгнул плечи парусов, \ А сам ты где? Стань под благословенье, \ И заруби-ка вот что на носу: \ Заветным мыслям не давай огласки, \ несообразным — ходу не давай. \ Будь прост с людьми, но не запанибрата. \ Проверенных и лучших из друзей \ Приковывай стальными обручами, \ Но до мозолей рук не натирай \ Пожатьями со встречными. Старайся \ Беречься драк, а сцепишься — берись \ За дело так, чтоб береглись другие. \ Всех слушай, но беседуй редко с кем. \ Терпи их суд м прячь свои сужденья. \ Рядись, во что позволит кошелек, \ Но не франти — богато, но без вычур. \ По платью познается человек, \ Во Франции ж на этот счет средь знати \ Особенно хороший глаз. Смотри \ Не занимай и не ссужай. Ссужая, \ Лишаемся мы денег и друзей, \ А займы притупляют бережливость, \ Всего превыше: верен будь себе. \ Тогда, как утро следует за ночью, \ Последует за этим верность всем. \ Прощай, запомни все и собирайся. (В. Шекспир)

4. Братья славяне! Солнце свободно всходит над нашей жизнью. Кончается кошмарная ночь германского кровавого пиршества. Преступная фашистская свора изнемогает в борьбе, обреченная на поражение. Разгром под Сталинградом тяжело ранил германскую армию, отступление с Кавказа и Дона — раскрыло перед ней бездну бесперспективной войны: поражение в Северной Африке, потеря Туниса и Бизерты — приблизили сроки ее гибели. Германия еще сильна, ее злоба, жестокость и коварство чудовищны, но гибель ее военных планов, гибель фашизма, гибель самой идеи германской агрессии — уже там, за холмами, откуда встает солнце свободы и счастья славян.

Но враг сопротивляется в последнем напряжении сил. В эти месяцы нашей победы одной мыслью, одним чувством, одним ожесточением пусть живет славянин: разрушить германскую военную машину. Будет навеки опозорен тот, кто еще колеблется и выжидает или ищет другого выхода, кроме немедленной вооруженной борьбы с немцами; будет навеки проклят тот, кто ради личной выгоды или спасения живота своего предаст свой народ, как это сделали известные теперь всему свету члены польского правительства и польские чиновники. Им нет оправдания, им нет места в нашей будущей жизни. Чугунный орден Иуды Искариота им на шею.

Партизаны Югославии, польские и чешские патриоты, партизаны других славянских стран, партизаны Франции, Бельгии и других европейских стран, все смелые и непокоренные, любящие свободу и независимость больше жизни своей, — вот люди, которые ускорят приход светлого мира после черной фашистской ночи.

К оружию, славяне, к оружию! Пусть ваша ненависть слепит глаза гитлеровцев и их опозоренных сообщников. Смерть фашизму, смерть Гитлеру и его преступной шайке, смерть немцу, держащему оружие! Гибель германским военным заводам! Гибель всему германскому, работающему на войну. Да здравствует победа! Да здравствуют свободные славянские народы! (А.Н. Толстой)

5. Чуковскому Корнею — / Посланье к юбилею. / Я очень сожалею, / Что все еще болею / И нынче не сумею / Прибыть на ассамблею / На улицу Воровского, / Где чествуют Чуковского. / Пять лет, шесть месяцев, три дня / Ты прожил в мире без меня, / А целых семь десятилетий / Мы вместе прожили на свете. / Я в первый раз тебя узнал, / Какой-то прочитав журнал. / На берегу столицы невской / Писал в то время Скабичевский, / Почтенный, скучный, с бородой. / И вдруг явился молодой, / Веселый, буйный, дерзкий критик, / Не прогрессивный паралитик, / Что душит грудою цитат, / Загромождающих трактат, / Не плоских истин проповедник, / А умный, острый собеседник, / Который, книгу разобрав, / Подчас бывает и не прав, / Зато высказывает мысли, / Что не засохли, не прокисли. / Лукавый, ласковый и злой, / Одних колол ты похвалой, / Другим готовил хлесткой бранью / Дорогу к новому изданью. / Ты строго Чарскую судил. / Но вот родился «Крокодил», / Здоровый, шумный, энергичный, — / Не фрукт изнеженный, тепличный. / И этот лютый крокодил / Всех ангелочков проглотил / В библиотеке детской нашей, / Где часто пахло манной кашей. / Привет мой дружеский прими! / Со всеми нашими детьми / Я кланяюсь тому, чья лира / Воспела звучно Мойдодыра. / С тобой справляют юбилей / И Айболит, и Бармалей, / И очень бойкая старуха / Под кличкой «Муха-Цокотуха». / Пусть пригласительный билет / Тебе начислил много лет. / Но поздравляя с годовщиной, / Тебе я дал бы, друг старинный, / Могу я дать тебе — прости — / От двух примерно до пяти… / Итак, будь счастлив и расти. (С. Маршак)

7.Выступление члена жюри телепередачи КВН:

Я первый раз в этом зале как член жюри, хотя я давний поклонник этой игры. Поэтому прежде всего я поздравляю себя, поскольку меня пригласили на этот праздник, и я надеюсь, что мне когда-нибудь еще придется попасть сюда. Ведь раз я начал этот сезон, я должен его и закончить, верно?

Это, действительно, великолепный праздник. Потому что начали с номера «Стулья». Этот танец со стульями был удивительным. Просто удивительным. Я сразу вспомнил «Кабаре» — "Танец со стульями". И это было гениальной находкой. А закончили этим юным дарованием, юной певицей, которая покорила весь зал.

Ну армяне — они и в Африке армяне, милиция на посту, Киев… В общем, я не заметил никаких недостатков. Все было так хорошо! Милые, спасибо вам за доставленную радость, два часа радости. Спасибо вам большое. (А. Абдулов)

8.Великий немой рано начал тяготиться своей немотой, и преодолеть ее он сумел только с помощью музыки. Бешеное фортепиано таперов, которые сопровождали показ немых лент с вхождением в эру звука превратилось в то, что музыка стала непременной частью драматургии фильма, ее действующим лицом. Особый эффект достигается тогда, когда образуются пары конгениальных режиссера и композитора. Вспомним, с каким трепетом и нежностью писал Фредерико Феллини о своем друге Нино Ротто, какое наслаждение ему доставляла, по его собственному признанию, работа над фонограммой фильма. Или вспомним другую пару наших гениальных соотечественников: Сергея Эйзенштейна, фильм о котором получил сегодня «Нику» и Сергея Прокофьева. Великий Прокофьев вспоминал, что великий Эйзенштейн иной раз готов был поступиться своим монтажом, удлинить или укоротить ту или иную сцену в фильме ради того, чтобы не портить музыку Прокофьева, ценность которой он сознавал. И в наше время есть такие пары, не будем их перечислять, и есть композиторы, которые творят замечательную музыку, которая становится не просто украшением фильмов, а их полноправным участником.