Татьяна Грудкина - 100 великих мастеров прозы

Ввиду самоличной явки и «чистосердечного признания» Александр Бестужев не был сослан на каторгу вместе с братьями, а после заключения в финской крепости «Форт Слава» осенью 1827 года был отправлен на поселение в Якутск. В 1829 году Бестужев по его личному прошению был переведен рядовым в действующую армию на Кавказ без права получения офицерского чина.

Идеал и реальная жизнь разошлись. Шла изнурительная война. Почти полное духовное одиночество, происки начальства, тяжелая солдатская лямка, а потом и болезнь приводят Бестужева к мысли о самоубийстве («Ей-богу, лучше пуля, чем жизнь, которую я веду»). В боях он показывал чудеса храбрости, мечтая дослужиться до офицерского чина – это дало бы ему возможность уйти с постылой военной службы. Только занятие литературой становится единственной отдушиной Бестужева. Так на Кавказе рождается новый писатель – Марлинский (фамилия Бестужев отныне в литературе под запретом). И если литератора и издателя Бестужева помнил достаточно узкий круг единомышленников, то Марлинский становится всеобщим кумиром. Его слава на время затмевает славу Пушкина.

Начиная с 1830 года одна за другой в петербургских журналах появляются лучшие повести Марлинского: «Испытание», «Лейтенант Белозор», «Фрегат „Надежда“», «Мореход Никитин», «Аммалат-бек». Все в них пленяет читателей: стремительное, пестрое повествование, сильные чувства и страсти героев, их готовность на подвиг. Все запутанное у него распутывается, самые трагические ситуации чаще всего разрешаются счастливо. Он увлекается и увлекает своим узорчатым стилем, каламбурами, гусарскими остротами. Как говорил Белинский, «у Марлинского каждая копейка ребром, каждое слово завитком». Повесть, по мнению самого автора, «должна вцепляться в память остротами, в ней не обойтись без курбетов и прыжков».

Стиль Марлинского – это художественное воплощение сознания и мировосприятия возвышенного романтика. В одном из своих писем братьям в Сибирь писатель признавался: «Что же касается до блесток, ими вышит мой ум; стряхнуть их – значило бы перестать носить свой костюм, быть не собою. Таков я в обществе и всегда, таков и на бумаге… Я не притворяюсь, не ищу острот – это живой я».

В повестях Марлинского читатели видели отражение жизни самого писателя. Действительно, автобиографичность, точнее исповедальность, – ведущая черта его творчества. Сюжеты его повестей, несмотря на их исключительность и авантюрность, экзотичность и экстравагантность, опирались на увиденное и пережитое. Чувства героев были чувствами самого писателя. «Моей чернильницей было сердце», – провозгласил Марлинский.

Своим героям, с их страстями и тягой к приключениям, Марлинский ищет достойный фон. Он меняет эпохи и костюмы. Мир аристократического салона сменяет экзотический Кавказ, суровые просторы Беломорья. Автор уходит в историческое прошлое России, ища там высокие образцы героического поведения. И никогда не забывает о занимательности.

В мае 1836 года Бестужев-Марлинский был, наконец, произведен в прапорщики. Этот офицерский чин, по собственному признанию Бестужева, он «выстрадал и выбил штыком». Но производство в офицеры ненамного облегчило жизнь писателя. Его переводят в крепость Гагры, известную своим убийственным климатом. Для крайне ослабленного болезнями Бестужева это было равнозначно смертному приговору. Он обращается с просьбой о переводе из действующей армии на статскую службу. В этом ему по личному распоряжению Николая I отказано.

Осень и зима 1836 года у Бестужева прошли в бесконечных походах и переездах. По дороге в Кутаис, к последнему месту службы, Бестужев узнал о смерти Пушкина, с которым его связывала большая дружба. На могиле Грибоедова в Тифлисе он заказал молебен «за убиенных боляр Александра и Александра» – за Пушкина и Грибоедова.

Седьмого июня 1837 года Бестужев был убит при высадке десанта на мысе Адлер. Тела его не нашли, и в обществе долго ходили слухи, что он жив и скрывается где-то в горах Кавказа.

На повестях Бестужева-Марлинского выросло целое поколение молодых людей, стремящихся «быть как Марлинский». Образ блестящего офицера и дуэлянта, ореол мученика, пострадавшего за справедливость, героическая и во многом таинственная смерть способствовали его огромной популярности, придавали его повестям статус «учебника жизни». Сохранились свидетельства, рассказывающие о том, какое глубокое воздействие проза А. А. Бестужева-Марлинского оказывала на молодых людей. Тургенев, например, в одном из писем писал о том, что в молодости целовал его имя «на журнальных обложках».

Однако к концу 1840-х годов в русской литературе романтизм начал ощутимо тесниться реализмом. Витиеватый стиль Марлинского стал восприниматься как излишне напыщенный, даже искусственный. То, что еще вчера казалось у писателя чрезвычайно привлекательным, стало раздражать, вызывать насмешки, многочисленные пародии. «Литература и вкус публики приняли новое направление. Все это оказалось вдруг, неожиданно. Марлинский, доселе шедший, по-видимому, впереди всех, вдруг очутился позади», – писал в 1847 году В. Г. Белинский, подводя итог литературой деятельности А. А. Бестужева-Марлинского, но нисколько не умаляя его заслуг. И именно Белинскому принадлежит, пожалуй, самое точное определение места и роли этого писателя в русской литературе. Великий критик назвал Бестужева-Марлинского «творцом, или, лучше сказать, зачинщиком русской повести».

Владимир Федорович Одоевский – фигура в русской культуре особенная. Он был одним из последних Рюриковичей, князем, одним из самых «загадочных» и деятельных людей своего времени, человеком энциклопедических познаний и обширнейшей эрудиции.

Свою родословную Одоевский вел от мученика князя Михаила Всеволодовича Черниговского. Отец писателя – князь Федор Сергеевич был статским советником, директором Московского отделения Государственного ассигнационного банка, мать – урожденная Филиппова, происходила из бедного и незнатного дворянского рода. О матери Одоевского ходила легенда, что она простолюдинка, чуть ли не крепостная, но это было не так. Федор Сергеевич скончался, когда сыну едва минуло четыре года, и юный князь был вынужден жить с корыстным отчимом и равнодушной матерью, которую он тем не менее любил и уважал всю жизнь. Семейная драма, вторжение в детство писателя отчима – человека малокультурного, алчного и грубого – породили глубокую раздвоенность в сознании подростка, что в дальнейшем повлияло и на его творчество.