Лев Успенский - Почему не иначе

Овца. Нашему русскому имени «овца» соответствует испанское «овеха». Почему такое сходство слов на противоположных концах Европы? Все народы, говорящие на языках индоевропейской семьи, называют это домашнее животное словами, восходящими к одной древней основе: древнеиндийское «avika», литовское «avis», латышское «avs», греческое «oïs», испанское «oveja». Все это, по сути дела, одно древнее слово в разных вариантах и оформлениях. Видимо, очень давно наши предки приручили диких баранов, если имена, называющие самца этой породы «овен» и самку «овца», уходят в такую далекую глубь прошлого.

Огромный. Есть такое мнение: жило некогда во многих славянских языках слово «огромъ», означавшее пространство, на котором бывает слышен удар грома. У поляков оно сохранилось доныне, только приобрело значение «большая величина, масса». А в нашем языке возникло близкое слово «огромный» — «чрезвычайно большой».

Правда, другие сближают его с «громада». Указывают, что в народной речи существует слово-помесь: «огромадный». Но как будто все же следует отдать предпочтение первому объяснению.

Огурец. Нам сейчас кажется, что этот овощ рос всегда на русских огородах и носил свое русское имя. На деле же это не так. Слову «огурец» предшествовало слово, уже давно исчезнувшее, «огур», а оно было позаимствовано у греков; у них «агурос» — «огурец» связано с «аорос» — «неспелый», «несозревший». Это очень любопытно: ведь и на самом деле, в отличие от своих близких родичей арбузов и дынь, которые чем спелее, тем вкуснее, огурцы ценятся, только пока не пожелтели, не созрели окончательно: их едят «незрелыми».

Одеть. Вы ежедневно слышите выражение: «Куда ты дел то-то и то-то?», т. е. «Куда положил?» От этого же «дѣти», имевшего раньше значение «класть», «ставить», образовано и «одеть». Первым его значением было «положить (платье на человека)».

Одиннадцать. Так с течением времени преобразовалось древнерусское словосочетание «одинъ на десѫте», т. е. «один сверх десятка».

Ожерелье. Слово это, если вдуматься, построено точно так, как «о-шей-ник». Приставка «о-», а далее следует: там — «шея», здесь — «жерьло», т. е. «горло». «Ожерелье» — украшение, обвиваемое вокруг «жерела», горла (см. Обруч, Обух).

Оккупация. Это латинское слово, не подвергшееся еще почти никакому обрусению: по-латыни «занятие», «захват чужой земли» так и будет «оккупацио».

Около. Это наречие тесно связано с «коло», «кольцо», «колесо», обозначающими круг. Буквальное значение его — «в ближайшей округе», «тут же, вокруг»… Близкого происхождения слово «околица» — места вокруг поселка, совсем возле него.

Околоток. Предмет этимологических споров. Не решено, связано ли это существительное с «около» — тогда оно может пониматься как «округа», «местность, лежащая поблизости» — или же с глаголом «колотить». Думают, что в этом случае «околоток» первоначально могло обозначать пространство, на котором слышен стук колотушки ночного сторожа, который как бы «околачивается» сторожем, «один участок охраны». Если так, слово по своему образованию напоминает «огромный». Окончательного решения пока что нет.

Околыш. А вот тут связь с «около» не подлежит сомнению. Старинная форма слова была «окол» — опушка вокруг головного убора.

Окорок. Мы уже сталкивались с ним в связи со словом «каракатица». Буквальное значение для нашего «окорок» — «мясо, расположенное вокруг бедра» («крака», «корока»).

Октябрь. Восьмой месяц года по древнеримскому счету именовался «октобер» (от «окто» — «восемь»). В Византии его имя стало «октобрис»; эта форма и дала наше название, а окончание «-ябрь» вместо «-обрь» получилось под влиянием соседних «сентябрь» и «ноябрь».

Окунуть. В Лужском районе, Ленинградской области, можно и сегодня услышать, как купающиеся в реке мальчишки кричат друг другу: «Один раз окупнусь — и домой!..» Они даже не подозревают, что выражаются при этом на древнерусском языке: из существовавшего в нем когда-то глагола «окѫпнѫти» — однократно погрузить в воду — образовалось с течением времени и наше «окунуть». Окрестности г. Луги сохранили в своем говоре немало очень древних элементов.

Окунь. Вероятно, от «око» — «глаз», со значением «глазастик», «большеглазая рыба».

Оладьи. Мы уже привыкли, что самые простые слова нередко отличаются длинной и пышной родословной. Древнегреческое «еладион» значило «масляная лепешка» от «елайон» — «масло» (растительное). Лет пятьдесят назад в церковном быту употреблялось множество слов, связанных с этим «елайон» — «елей»: «полиелей» — зажигание сразу всех лампад в церкви в торжественные моменты службы, «еле-освещение» — один из церковных обрядов. И вот от этого самого «елайон», через «еладион» родилось и наше «оладья». Чуждое «е» в начале слова русский язык заменил звуком «о»: так же он поступил со старославянским «есень», превратив его в наше «осень», или со скандинавским «Эльга», сделав из него наше имя «Ольга». Это закон русского языка.

Олень. Как я уже говорил, рассматривая слово «лось» — «лань», «лось» — «олень», — все эти названия очень близки друг к другу по происхождению. Древнейшим значением у них всех было, по-видимому, «светло-бурый, рыжий зверь».

Омуль(рыба). Предполагают, что название это возникло из народного «мулить воду» — «мутить»: рыбка, мутящая воду при быстрых движениях.

Опека. Мы уже встречались с этим корнем, разбирая слово «беспечный». Он содержится и в словах «пеку», «печь», «печаль», «печень». В древнерусском языке при помощи его выражались представления о том, что «горит», «жжет», «обжигает»; в частности, о разных жгучих ощущениях и переживаниях. «Опека» буквально «озабоченность», «забота о ком-нибудь», которая как бы «печёт душу» опекуна. В то же время слово это является калькой латинского «прокурацио», в котором «про-» равно нашему «о-», а «кура» — «забота».

Операция. По-латыни «опус» значило «дело», «операрэ» — «делать», «орудовать», «операцио» — «действование». Любопытно, что множественное число от «опус» — «опера» — позволило создать слово «опера» — «музыкальная драма» (в итальянском языке), а единственное означает теперь в словаре музыкантов отдельное произведение или цикл произведений композитора, обозначенные особым номером: «Соната, опус 7».

Опешить. В древнерусском языке глагол этот имел прямое значение: из конного стать пешим, потерять коня в бою. Со временем он стал употребляться в переносном смысле: растеряться, точно конник, упавший с седла. Теперь мы только с этим употреблением и имеем дело.