Лев Успенский - Почему не иначе

Носорог. На первый взгляд просто: увидели люди такого зверя и, естественно, назвали его по главному признаку. Однако наши предки никогда и нигде не встречали носорогов, а слово «ноздророг» существовало уже в древнерусском языке. Это типичная калька, перевод по частям древнегреческого «ринокерос» — «носорог», от «ris» (родительный падеж — «rinos») — «нос» и «keras» — «рог». Странно: если это калька, то каким же образом могло в русском языке в разное время возникнуть два близких, но неодинаковых слова: «носорог» и «ноздророг»? А дело в том, что греческое «rinos» могло значить и «нос», и «ноздри».

Нота. Оба значения этого слова — «знак музыкальной записи» (а отсюда и «звук определенной высоты») и «дипломатическое обращение» — произошли от латинского «nota» — «значок», «памятка».

Ноябрь. Из латинского «новембер» — «девятый» (см. Декабрь). Прежде чем попасть к нам, слово это превратилось в греческом языке в «noembris». Отсюда и получилось наше «ноя-» на мосте латинского «новем-».

Нутро. Любопытная пара к слову «недра», образовавшемуся таким же способом. Древнее словосочетание «вънѫтро» испытало «переразложение» на границе между предлогом и именем, превратилось во «въ нѫтро» (ср. наше «внутрь»). Древнерусское «<���ѫтро» имело значение «находящееся в глубине, в середине»; отсюда — «утроба».

Нырять. Не так-то легко сообразить, что у «нырять» — общий древний корень с «нора» и с «понурый». Ученые полагают, что это так. А то, что во всех этих словах разные гласные звуки, их не смущает: это явление перегласовки; его можно наблюдать на таких группах родственных друг другу слов, как «вал» и «волна», как «вода» — «ведро» и «выдра».

Обед. Понять, как «устроено» это слово, легко, если знаешь, что в древности оно обозначало не саму дневную трапезу, как теперь, а время до и после оды. Поэтому оно и построено из корня «-ед-» («еда») и приставки «об-» (как «объем», «обход» и т. п.). В народных говорах оно получило еще переносное значение — «полдень» и, далее, «юг», потому что в старину пищу принимали в середине дня, когда солнце стоит в южной части неба. (Прочитайте о слове меридиан .)

Обезьяна. В древнерусских документах такого слова не было; это животное именовалось «пифик» (из греческого «pithekos» — «обезьяна»); затем было позаимствовано из персидского языка слово «абузинэ», из которого и возникло «обезьяна».

Обелиск. В древнегреческом «обелос» значило «рогатина», «острие копья», «вертел». Отсюда «обелискос» — «копьецо», а затем и «заостренная сверху колонна», похожая на наконечник копья.

Обеспечить. См. Беспечный.

Обитать. В старославянском языке «витать» значило «жить»; современное наше значение этого слова — парить, носиться в вышине — родилось как переосмысление из таких сочетаний, как «витать (жить) в облаках». Из этого «витать» возникли и такие слова, как «об-(в) — итать» («жить»), «об-(в) — итель» («жилище»).

Облако. «Оболакивай-ка гуню стариковскую!» — говорит один герой древнерусской былины другому. «Оболакивать» значило «надевать», «облачаться». И в современных народных говорах «оболакивайся» значит «одевайся»; в них встречается и «оболоко» на месте нашего литературного «облако». Таким образом, «облако» — то, что оболакивает, облекает. Это старославянизм, а вот «оболочка» — чисто русское образование.

Область. Еще одно заимствование из старославянского языка: по-русски должно было бы получиться «оболость»; оно было бы построено из «об-» и«(в)олость» со значением «округа, подчиненная власти господина».

Обморок. Спорный случай. Можно возводить это слово к «обмереть» — потерять сознание, можно связывать его с «мрак» (русское «морок»; ср. глагол «обморочить» — обмануть, затуманить голову). Это довольно правдоподобно: говорим же мы о потере чувства: «потемнело в глазах».

Обои. То, чем обивают, материя для обивки. Почему — «обивки»? Стены же обоями оклеивают, не обивают. Это теперь так. В старину матерчатые «штофные» обои не клеились: их набивали на стены специальными «обойными» гвоздиками.

Образование(просвещение). Считают, что слово это — калька немецкого «Bildung»: «Bild» тут — «картина», «образ», а значит все слово «просвещение». Но дело в том, что слово «образование» можно найти в церковных русских книгах уже в XVII веке, а туда немецкие влияния навряд ли могли проникнуть. Вероятнее прямая связь со старославянским «образовать» — «создать», «составить», от славянского же «образ» — «подобие».

Обруч. Мы привыкли именовать так только особые пояски, стяжки на бочках. Но, должно быть, сначала «обруч» значило «кольцо, надеваемое на руку», «браслет»: ведь слово это построено так же, как «о-жерелье» — бусы, носимые вокруг «жерела» — горла; «об-руч» — «вокруг руки» (см. Обух).

Обувь. Попробуйте определить корень в этом слове, и вы убедитесь, что он представлен тут в виде одного-единственного звука «-у-». Когда-то он входил в состав глагола «ути» — надевать на ногу. Сейчас его можно извлечь только из сопоставления ряда близких слов: «об-у-ть», «раз-у-ть», «он-у-ча» — всюду это «у»; оно и есть корень.

Обух. Не так-то легко додуматься до этимологии этого слова. Буквальное его значение — «то, что обнимает ухо». Какое ухо? При чем тут ухо? А в виду имеется то отверстие в верхней части топора, в которое вставляется топорище.

Объегорить. «Ископаемые словечки» такого рода доносят до нас живое свидетельство о далеком прошлом нашего народа, о теперь ужо забытой странной древней жизни с ее обычаями и законами. 26 ноября, в «день святого Егория», в Древней Руси было принято заканчивать все расчеты между хозяевами-барами и работниками-крестьянами по летним полевым работам. При этом обе стороны — а особенно сильная, богатеи, — всячески ухищрялись надуть, «объегорить» одна другую. Отыщите в словаре слово «подкузьмить», и вы увидите, что такое ироническое словообразование было в свое время не редкостью.

Обязать. Это старославянский двойник к русскому «об-в-язать» — связать каким-либо приказом, условием, договором.

Овощ. Думают, что в общеславянском языке жило слово «воксти» индоевропейского корня, родственное немецкому «ваксэн» — «расти». Оно тоже значило «произрастать». Если это верно, то «овощ» первоначально обозначало «растущее», «растение».

Овраг. Возле города Луги, Ленинградской области, есть деревня «Вра'ги», именно «Вра'ги», а не «Враги'». В Москве имеется улица «Сивцев Вражек». Оба названия связаны с древним «вьрагъ» — «овраг»; слово это происходило от глагола «вьрѣти» — «бурлить», «бить ключом». Видимо, сначала оно имело значение «бурный поток», «паводок», потом перешло на водомоины, оставляемые такими потоками, и, наконец, стало нынешним — «овраг».