Всеволод Багно - «Дар особенный»: Художественный перевод в истории русской культуры

На выход в свет книги Ю.Д. Левина «Шекспир и русская литература XIX века» немедленно откликнулся известный английский славист Генри Гиффорд рецензией, опубликованной в литературном приложении к газете «Таймс», где он, в частности, отметил: «Ю.Д. Левин с одинаковой свободой владеет материалом как английской, так и своей родной литературы, превосходно разбирается во всех нюансах обоих языков и в стилистических особенностях обеих культур. Не упуская из вида частностей, он в то же время видит их в широкой перспективе, а все свои заключения строит авторитетно и изящно» [618]. С полным основанием эти слова можно отнести ко всем работам ученого, посвященным англо-русским литературным связям на протяжении многовековой истории взаимоотношений двух народов.

И все же именно монография «Шекспир и русская литература XIX века», труд новаторский и этапный для отечественного литературоведения, заслуживает особого внимания. За разработку этой темы Ю.Д. Левину была присуждена ученая степень доктора филологических наук. Суть этого новаторства для компаративных исследований оказывается особенно явственной при сравнении книги с таким замечательным коллективным трудом, каким явилась капитальная, значительно превышающая ее по объему и охвату материала коллективная монография «Шекспир и русская культура», подготовленная ранее под руководством академика М.П. Алексеева и в которой Ю.Д. Левин был основным участником. Творчество Шекспира рассматривается в новом труде ученого не просто как национальная версия общекультурного процесса, а как неотъемлемая часть духовной, культурной и общественной жизни России, и соответственно четко определены и разграничены качественно различные этапы русского шекспиризма. В целом же сравнительно-литературоведческие исследования Ю.Д. Левина в корне отличны как от широковещательных деклараций и сопоставлений, пусть даже талантливых, единственным критерием которых является авторская прихоть, так и от схоластических бесплодных работ, в которых, по словам самого Ю.Д. Левина, «проблема влияния рассматривается механически: внутренние потребности русской литературы почти полностью игнорируются» [619].

Открытия ученого в области теории художественного перевода уже давно воспринимаются как аксиомы, не имеющие автора, например теория переводной множественности, обоснованная в работах Ю.Д. Левина и его старшего коллеги А.В. Федорова.

Как известно, все мы, думая о людях, которых любим и хорошо знаем, непременно «проговариваемся», невольно вносим много от себя и «о себе» в то, что мы о них говорим или пишем. При этом, проговариваясь, мы, как правило, «заметаем следы», уходим по касательной от возможной идентификации и напрашивающихся параллелей. Ю.Д. Левин в этом отношении – не исключение. В его очерке об академике М.П. Алексееве читаем: «По-разному складываются биографии ученых. Одни сразу находят свой путь, область приложения своих сил. Другие, и к их числу принадлежит М.П. Алексеев, долго и упорно ищут. Колебания между наукой и искусством, между музыкой и литературой, попытки в разных областях литературоведения да и других гуманитарных наук, – все это повлекло за собой длительные, порой мучительные искания» [620]. Свой путь в литературоведении Ю.Д. Левин искал недолго, и искания эти не были мучительными. Однако насколько очевиден и в учителе, и в ученике тот же конечный синтез науки и искусства, компаративистики и поэзии. Причем синтез не «эссеистский», а на ином уровне, дающем ученому-художнику, ученому-переводчику особые возможности для выявления литературных закономерностей, позволяющий видеть скрытые сцепления литературных фактов, открывающие те двери, которые закрыты для его коллег, не наделенных этим даром.

В Союз писателей Ю.Д. Левина приняли по секции перевода. Причем речь в данном случае шла не только, а может быть, даже не столько о его заслугах в области переводоведения, осмысления природы художественного перевода и изучения его истории, сколько о его вкладе в практику художественного перевода, его замечательных переводах с английского, немецкого, французского: Дж. Свифта, Дж. Крабба, Э. Верхарна, Г. Сакса, Т. Мура, Дж. Макферсона. Редкая для наших дней амплитуда колебаний творческого маятника замечательного петербургского ученого и переводчика определяется такими крайними, но столь закономерными и даже взаимообусловленными точками, как максимально выверенные и отточенные статьи о Р. Бернсе, У. Додде, С.Т. Кольридже, П. Мериме, В. Скотте, Л. Стерне, У. Шекспире, о переводе и изучении Лермонтова за рубежом, включенные в «Лермонтовскую энциклопедию» [621], и переводы «Стишков Матушки Гусыни» [622]. В сосуществовании под одной обложкой в работах Ю.Д. Левина научных исследований в одних случаях с «Материалами к библиографии…», а в других – с художественными переводами, выполненными тем же автором, заложен глубокий смысл. Все три ипостаси одного автора – свидетельство на редкость гармоничного единства, своеобразия творческого облика, а в конечном счете и удивительных удач во всех сферах применения сил.

Мужество, присущее Ю.Д. Левину-переводчику, замечательно определила Марина Новикова: «Нужно мужество отказываться – Ю.Д. Левин им обладает. Но нужно и другое мужество: не отказываться. Не отмахиваться от великих предшественников. Мужество опереться на традицию. Быть скромным – умение, для переводящего не менее трудное, чем умение быть дерзким» [623]. Следует только добавить, что характеристика, данная М. Новиковой, вполне применима и к Ю.Д. Левину-ученому. Без колебаний он умеет отказываться от тем хоженых, хотя и привлекательных, эффектных. С другой стороны, твердо и с редкой скромностью он опирается в любой из капитальных, абсолютно «своих» работ на исследования предшественников, на самые их микроскопические, но истинные открытия, не уставая благодарно ссылаться на их достижения. Подобная честность и преданность науке присущи лишь тем, кто абсолютно убежден в своей правоте, знает, что занят настоящим делом, не сомневается в своем призвании и безусловности своих открытий.

Чрезвычайно высок авторитет Ю.Д. Левина за рубежом. Его работы прекрасно знали, рецензировали, на них ссылались, на их выводы опирались в собственных трудах и тогда, когда самому исследователю путь за границу был заказан. Его известность неизмеримо возросла в перестроечные годы, когда он стал активно участвовать в международных конгрессах и коллоквиумах. Статьи Ю.Д. Левина публиковались в таких авторитетных научных журналах, как «Oxford Slavonic Papers», «Slavonic and East European Review», «Scottish Slavonic Review», «Zeitschrift für Slawistik» и др. Книги Ю.Д. Левина «Восприятие английской литературы в России» и «Шекспир и русская литература XIX века» вышли в английском переводе. В 1988 году Оксфордский университет присудил ему степень почетного доктора литературы, а в 1993 году он был избран членом-корреспондентом Британской академии. Ю.Д. Левин также был избран президентом Международной ассоциации современных гуманитарных исследований на 1994 год. В связи с этим он произнес президентскую речь на тему «Английская литература в России XVIII века» [624].