Тамара Курдюмова - Литература. 6 класс. Часть 1

1. Кто герой этого стихотворения?

2. Почему будущий ученый назван «школьником»?

3. Из каких сословий, как говорит поэт, приходят новые «школьники»?

1. Как вы объясняете название стихотворения? Это описание трудного пути к учению или характеристика будущего ученого?

2. Какие приметы трудного пути в науку рисует поэт? Найдите эти эпитеты.

1. Когда вы догадались, что Некрасов рассказывает нам о трудном пути Ломоносова и других ученых, которые вышли из народа?

2. Найдите в стихотворении строфу, которая несет главную мысль стихотворения и говорит о том, что богата «славными» людьми наша Родина.

Когда мы вспоминаем прочитанную книгу, то прежде всего на память приходят имена героев, с которыми мы встретились на ее страницах. Вспомните новых друзей, которых нам подарили писатели в этом учебном году. У некоторых из них имена, которые мы встречаем ежедневно. Это Маша, Павлуша, Федя, Ваня, Илюша… Некоторые имена встречаются только на страницах книг. Так мы узнали о Добрыне Никитиче, Морозе, Весне, Снегурочке. В произведениях есть и безымянные герои, звучат условные обозначения и прозвища… Так, в «Крестьянских детях» названы «номера» голосов ребятишек, которые наблюдают за охотником через щели сарая. Мы узнаем, что их восемь и что одного из них зовут Гриша. Больше не названо ни одного имени. Вы только что прочли стихотворение «Школьник». В нем также нет имени героя. Но мы знаем, что в нем рассказывается о Ломоносове и всех тех, кто, преодолев трудности, сумел достичь высот науки. Так что тут и не имя, и не прозвище, а обозначение главного занятия, к которому стремится герой: он постоянно учится и он постоянно школьник.

1. Какие имена героев недавно прочитанных книг вы вспоминаете первыми?

2. Какие знакомые вам имена героев художественных произведений стали нарицательными?

1. Как объяснить появление безымянных героев? В каких произведениях вы их встречали?

2. Как вы объясните замену имени прозвищем?

1. Есть ли в знакомых вам произведениях герои, которых автор назвал, но так и не выпустил на страницы своего произведения? Как вы объясните, зачем это делается?

2. Может ли быть героем толпа людей? Как объяснить появление таких героев, как «толпа», «ученики», «одноклассники», указания на которых мы встречаем во многих произведениях?

3. Перечислите названия произведений, включающих имя героя.

4. Ораниенбаум в 1948 году был переименован в город Ломоносов. Именем Ломоносова также названы течение в Атлантическом океане, горный хребет на Новой Земле, подводный хребет в Северном Ледовитом океане, возвышенность на острове Шпицберген. Как вы объясняете такой выбор мест?

Имя Льва Толстого памятно вам с самого раннего возраста. Рассказы, сказки и притчи для детей вы читали вместе с родителями и в начальных классах школы. Вам, конечно, известно, что Лев Толстой – один из самых известных и популярных в мире русских писателей, которого многие считали и считают подлинным учителем жизни. О нем можно точно сказать, что это гений. Гений, как вам известно, это самая высшая степень человеческой одаренности, ума, таланта.

Лев Толстой стремился разобраться в себе и других людях. Размышляя о себе, он помогает нам подумать и о нас самих. И это особенно полезно читателю, когда он следит за строками рассказа о детстве, отрочестве и юности Николеньки Иртеньева – героя автобиографической трилогии.

Когда его первое произведение – «Детство», напечатали под названием «История моего детства», Лев Толстой очень обиделся: в письме по этому поводу он писал, что его волновала судьба любого детства вообще, а не только его собственного. Однако мы читаем «Детство», «Отрочество», «Юность» прежде всего как автобиографические произведения.

Автобиография – прозаический жанр, жизнеописание какого-либо лица, составленное им самим.Способность придать своему жизнеописанию более общее значение – заслуга автора, но не способ отказаться от автобиографического характера фактов и обстоятельств, чувств и суждений. Когда вы будете читать помещенные в хрестоматию главы, то наверняка почувствуете, что отроческие впечатления Николеньки Иртеньева перекликаются с вашими.

Солнце склонялось к западу и косыми жаркими лучами невыносимо жгло мне шею и щеки; невозможно было дотронуться до раскаленных краев брички: густая пыль поднималась по дороге и наполняла воздух. Не было ни малейшего ветерка, который бы относил ее. Впереди нас, на одинаковом расстоянии, мерно покачивался высокий запыленный кузов кареты с важами [36], из-за которого виднелся изредка кнут, которым помахивал кучер, его шляпа и фуражка Якова. Я не знал, куда деваться: ни черное от пыли лицо Володи, дремавшего подле меня, ни движения спины Филиппа, ни длинная тень нашей брички, под косым углом бежавшая за нами, не доставляли мне развлечения. Все мое внимание было обращено на верстовые столбы, которые я замечал издалека, и на облака, прежде рассыпанные по небосклону, которые, приняв зловещие черные тени, теперь собирались в одну большую, мрачную тучу. Изредка погромыхивал дальний гром. Это последнее обстоятельство более всего усиливало мое нетерпение скорее приехать на постоялый двор. Гроза наводила на меня невыразимо тяжелое чувство тоски и страха.

До ближайшей деревни оставалось еще верст десять, а большая темно-лиловая туча, взявшаяся бог знает откуда, без малейшего ветра, но быстро подвигалась к нам. Солнце, еще не скрытое облаками, ярко освещает ее мрачную фигуру и серые полосы, которые от нее идут до самого горизонта. Изредка вдалеке вспыхивает молния и слышится слабый гул, постепенно усиливающийся, приближающийся и переходящий в прерывистые раскаты, обнимающие весь небосклон. Василий приподнимается с козел и поднимает верх брички; кучера надевают армяки и при каждом ударе грома снимают шапки и крестятся; лошади настораживают уши, раздувают ноздри, как будто принюхиваясь к свежему воздуху, которым пахнет от приближающейся тучи, и бричка скорее катит по пыльной дороге. Мне становится жутко, и я чувствую, как кровь быстрее обращается в моих жилах. Но вот передовые облака уже начинают закрывать солнце; вот оно выглянуло в последний раз, осветило страшно-мрачную сторону горизонта и скрылось. Вся окрестность вдруг изменяется и принимает мрачный характер. Вот задрожала осиновая роща; листья становятся какого-то бело-мутного цвета, ярко выдающегося на лиловом фоне тучи, шумят и вертятся; макушки больших берез начинают раскачиваться, и пучки сухой травы летят через дорогу. Стрижи и белогрудые ласточки, как будто с намерением остановить нас, реют вокруг брички и пролетают под самой грудью лошадей; галки с растрепанными крыльями как-то боком летают по ветру; края кожаного фартука, которым мы застегнулись, начинают подниматься, пропускать к нам порывы влажного ветра и, размахиваясь, биться о кузов брички. Молния вспыхивает как будто в самой бричке, ослепляет зрение и на одно мгновение освещает серое сукно, басон [37]и прижавшуюся к углу фигуру Володи. В ту же секунду над самой головой раздается величественный гул, который, как будто поднимаясь все выше и выше, шире и шире, по огромной спиральной линии, постепенно усиливается и переходит в оглушительный треск, невольно заставляющий трепетать и сдерживать дыхание. Гнев Божий! как много поэзии в этой простонародной мысли!