Александр Долинин - О Пушкине, o Пастернаке. Работы разных лет

«Поближе к звездам» выделено курсивом как слова Пугачева, приписанные ему в двух хорошо известных Пушкину источниках – «Истории Екатерины II, Императрицы России» Ж. Кастера и биографии генерала-аншефа А. И. Бибикова, написанной его сыном, сенатором А. А. Бибиковым ( Блок Г. П. Пушкин в работе над историческими источниками. С. 256). Ср.: «…il [Pugatscheff] commanda qu’on l’ élevât sur des piques, pour qu’il fût, dit-il, plus près des étoiles» ( Castéra J. Histoire de Catherine II, Impératrice de Russie. T. II. Paris, 1809. P. 333; Библиотека Пушкина . С. 185. № 707; пер.: «…он [Пугачев] приказал насадить его на пики и поднять, чтобы, по его словам, он был поближе к звездам»). «Нашед астронома Ловица <���…> велел его повесить на высокой виселице, и прибавляя поругание к зверству, сказал, что там будет ближе к звездам» (Записки о жизни и службе Александра Ильича Бибикова / [Изд.] сыном его сенатором Бибиковым. СПб., 1817. С. 285; Библиотека Пушкина . С. 9. № 33).

А. Л. Осповат обратил мое внимание на то, что в единственной прижизненной публикации «Капитанской дочки» в «Современнике» напечатано «бе змысленный» (1836. № 4. С. 196), но уже в первом посмертном собрании сочинений под редакцией Жуковского (СПб., 1838. Т. VII. С. 223) и во всех последующих изданиях – «бе з(с)смысленный». В литературном языке пушкинской эпохи значения этих прилагательных были близки, но полностью не совпадали.

Обзор этих интерпретаций см.: Гиллельсон М. И., Мушина И. Б. Повесть А. С. Пушкина «Капитанская дочка». Комментарий. Пособие для учителя. Л., 1977. С. 156–157.

The Poetical Works of Alexander Pope. London, 1825. P. 195. Библиотека Пушкина . C. 312. № 1273; страницы 1–280 разрезаны. В русском переводе Ф. Загорского: «Вся Природа есть токмо искусство тобою незнаемое; всякий случай есть порядок, которого ты не можешь приметить; всякое несогласие есть Гармония, которую не в состоянии ты понять; всякое частное зло есть общее благо» (Опыт о человеке. Творение Александра Попе. Переведенный прозою с Английского оригинала. М., 1801. С. 30–31).

Considérations sur la France, par M. le comte Joseph de Maistre / Nouvelle éd., la seule revue et corrigée par l’ auteur… Paris, 1821. P. 3.

Ibid. P. 5.

Ibid. P. 9–10.

Ibid. P. 55–56.

Ibid. P. 202–203.

В рапорте генералу П. С. Потемкину от 15 сентября 1774 года, неизвестном Пушкину, Маврин передал слова Пугачева иначе: «Что ж принадлежит до его предприятиев завладеть всем, – в том и сам удивляется, что был сперва щастлив <���…> Почему и уповает, что сие – попущение Божеское к нещастию России» ( Овчинников Р. В. Следствие и суд над Е. И. Пугачевым и его сподвижниками. М., 1995. С. 38).

Ср.: Эберт К. Случай и случайность в исторической прозе и историографии А. С. Пушкина. С. 326.

В оригинале письма, напечатанном в приложении к «Истории», иначе: «Неужели-то проклятая сволочь не образумится? Ведь не Пугачев важен, да важно всеобщее негодование. А Пугачев чучела, которую воры Яицкие казаки играют» [IX: 201]. Этот пример приводит Г. П. Блок в подтверждение своего вывода, что «в пределах основного текста „Истории Пугачева“ дословная передача цитируемого материала встречается лишь как редкое исключение. <���…> Пушкин считал необходимым подвергать чужой текст известной стилистической правке, иногда весьма значительной» ( Блок Г. П. Пушкин в работе над историческими источниками. С. 26–27).

Записки о жизни и службе Александра Ильича Бибикова. С. 288–289. Пушкин цитировал это письмо в примечании к главе четвертой «Истории» [IX: 107].

Записки о жизни и службе Александра Ильича Бибикова. С. 280–281; [IX: 39].

Р. В. Овчинников, изучивший более полную и не подвергшуюся литературной обработке версию документа, которая была найдена в бумагах князя С. Р. Воронцова (Пугачевщина. Частное письмо из Яицкого городка, 15 мая 1774 // Архив князя Воронцова. Кн. XVI: Бумаги графа Семена Романовича Воронцова. М., 1880. С. 470–512), пришел к аргументированному выводу, что его автором был Андрей Прохорович Крылов, отец баснописца ( Овчинников Р. В. В поисках автора «весьма замечательной статьи» (Об атрибуции одного из источников пушкинской «Истории Пугачева») // История СССР. 1979. № 4. С. 173–179). Во время осады Яицкой крепости капитан Крылов был вторым по званию и должности офицером гарнизона. В «Истории» Пушкин называет его «человеком решительным и благоразумным» и рассказывает, что Пугачев поклялся повесить вместе с ним и всю его семью (включая и будущего «славного Крылова»), находившуюся тогда в Оренбурге [IX: 37, 45].

Оборона крепости Яика от партии мятежников (Описанная самовидцем) // Отечественные записки. 1824. Ч. XIX. № 52. С. 171–172; перепечатано: [IX: 542].

Ср. «Потом берет Его диавол в святой город и поставляет Его на крыле храма, и говорит Ему: если Ты Сын Божий, бросься вниз, ибо написано: Ангелам Своим заповедает о Тебе, и на руках понесут Тебя, да не преткнешься о камень ногою Твоею» (Мф 4:5–6).

Описание жизни и чудес преподобного и Богоносного Отца нашего Сергия Радонежского и всея России чудотворца / Составлял по древним сказаниям современников, русским летописям и другим историческим материалам Г. Лаврентьев. СПб., 1862. С. 152.

Ср.: «В 5-ом часу пополудни, на Оренбургской дороге, из‐за рощи показались кучи бунтовщиков; поднявшаяся пыль доказывала, что они скоро бегут. Каждая толпа, прибыв к городку, въезжала теми воротами, кои ближе к их домам; из‐за рощи следовали одна толпа за другою с поспешностию и в беспорядке беспрерывно скакали опрометью кто как успел, без значков и копий. Городок, встревожась, наполнился бегающими взад и вперед, подобно как на пожаре. Наступила ночь, а тревоге сей и конца не было; всё показывало, что их толпы, незадолго из городка выехавшие, обращены были в бегство; не менее того и мы считали себя в опасности, ожидая, что они в отчаянии непременно всею силою на нас ударят, и потому принята в тот вечер возможная осторожность. Едва смерклось, как за валами произошел шум; мы вступили тотчас в ружье и начали стрелять из пушек. Тогда они нам закричали, чтобы прекратить пальбу, объявляя, что приходят в повиновение к Ее Величеству и готовы всё учинить, что прикажут. <���…>

Кто может описать радость гарнизона? Нет слов, нет выражения изобразить ее; и что может сравниться с чувствами человека, по долгу обрекшегося на смерть, и благим Промыслом, в воздаяние сей жертвы, возвращенного к жизни? До Светлого Воскресения оставалось еще четыре дни, но для нас уже настоящий день был торжественнейшим праздником. Самые те из нас, которые от голоду и болезни не поднимались с постели, мгновенно были исцелены. Всё было в движении; разговаривали, бегали, благодарили Бога и поздравляли друг друга во всю ночь, не думая предаться сну; некоторые были столь поражены сим радостным оборотом, что сомневались в истине и думали видеть всё во сне (Оборона крепости Яика от партии мятежников (Описанная самовидцем) // Отечественные записки. 1824. Ч. XIX. № 53. С. 343–344, 345–346; [IX: 550–551]).